Читать «Гнев Божий»
Александр Афанасьев
Гнев Божий
На протяжении двадцатого века война не прекращалась ни на миг. Ожидая эпоху всеобщего благоденствия, на самом деле мы вступили в эпоху войн. Впрочем, двадцать первый век сулит нам еще более страшные испытания. Палестина, Афганистан, Ирак, Сомали, Чечня - все это примеры нового типа войны.
Непрекращающейся войны
Размышления о современной войне
Автор
Поистине, те, которые не уверовали, расходуют своё имущество, чтобы отвратить с пути Аллаха. И они израсходуют его, затем они потерпят убыток, затем они будут повергнуты. И те, которые не уверовали, будут собраны в геену.
Коран (8:36)
Период распада
(Третья мировая война)
Гнев Божий
Поздняя весна 2014 года
Пустыня Негев, Израиль
Центр подготовки
Тараш* Миша Солодкин, получивший свое звание в больнице, где лечился от полученных на дороге ранений, попал сюда довольно таки случайно. В больнице к нему приходило много людей - настолько много, что у палаты были вынуждены выставить военный караул, чтобы не пускать к больному кого не положено. Командование сочло его действия в засаде совершенно верными, присвоило следующее воинское звание и отправило документы на награждение, награду, правда, пока не дали. Офицеры Шин-Бет его буквально измотали вопросами - он был важнейшим свидетелем произошедшего, настолько важным, что обсуждали возможность дать ему другое имя, чтобы он не стал целью террористов или каких-либо мстителей. Потом он вышел из больницы как раз тогда, когда командование подбирало людей для специальной операции - при этом патрульная группа его была фактически уничтожена, а сам он показал себя храбрым малым, достаточно храбрым, чтобы быть включенным в группу повышенного риска. Поэтому - тараш Солодкин получил предписание прибыть в тренировочный центр в пустыне Негев для переподготовки - заодно и физнорматив сдать для дальнейшего прохождения службы после ранения.
В учебном центре в пустыне Негев он встретил несколько своих знакомых из эмигрантов, о его истории, о засаде на дороге уже знали, и командование относилось к нему с уважением. Ему даже предлагали группу, которой будет дано более легкое задание - но он отказался и с несколькими другими бывшими эмигрантами был включен в группу, которая готовилась действовать в Ираке.
То, что группа состояла из эмигрантов - было оправдано и понятно. Во-первых - как ни странно в израильской армии с каждым годом все больше и больше становится русских эмигрантов и детей русских эмигрантов - а вот сабра, коренные жители Израиля от службы в армии все чаще пытаются откосить, что по меркам Израиля просто позорно. Во-вторых - в Ираке, как и во всем арабском мире с уважением относятся к русским людям, русские много помогали арабам, в том числе и против Израиля. Поэтому - одной из наиболее выгодных легенд является легенда русского человека, если ты заговоришь с захватившими тебя в плен по-русски - есть шанс что тебя не убьют на месте, а вот если по-английски или на иврите - тут твои шансы куда меньше. В-третьих - удивительно, но до сего момента в израильской армии не существовало специализированного русского подразделения спецназа, где могли бы служить русские - подобно Дювдивану, где нужны были люди, выглядящие как арабы и способные при необходимости прикинуться арабом. Предчувствуя тяжелые времена, израильское военное командование решило сделать первый шаг к формированию такого подразделения - хотя бы создав русские группы для северного направления атаки. То, что один раз создано - в большинстве случаев может быть легко воссоздано вновь.
Подготовка специальных групп - была нетипичной для израильской армии. Первым делом - экзамен по русскому языку, а дальше два часа в день арабского. Оружие - все русское, трофейное, больше всего внимания уделялось занятиям с автоматами Калашникова и ручными гранатометами РПГ-7. Утренние кроссы по предгорьям - солнце еще греет, а не жарит и не палит, а жара уже такая, что на кроссе в обморок падают люди, а форма покрывается соленой коркой, разъедающей кожу до волдырей. После утренней пробежки - стрельбы. Вечером - физическая подготовка, снова бег по холмам. В конце курсов - зачет.
Но до этого...
- Тараш Солодкин!
- Есть такой...
Офицер, тоже говорящий по-русски делает отметку в ноутбуке - и перед рядовым на большой стол увесисто плюхается большой мешок с патронами - в такой упаковке по пятьсот патронов, сами патроны русские, дешевые. За ним - еще один. Стреляй - не хочу.
- Это все мне?
- Нет, мне! Расписался здесь - и марш на стрельбище!
- Так точно!
Его стрелковая позиция - под номером три. Просто какая-то грязная дерюга, брошенная на землю, нет ни вала, чтобы пули не летели куда попало, ни нормальных мишеней. Наоборот - их вывезли подальше от полигона, в качестве мишеней - старые картонные коробки и листы бумаги.
У него - автомат АКМ выпуска шестьдесят пятого года, но нормальный еще, на каких только складах его взяли и десять стальных магазинов к нему. Эти магазины надо набить вручную, патрон за патроном. Пот еще есть, к обеду его уже не будет - но пока он есть, он выступает на лице, саднящем от бритвы, капает на руки, лезет в глаза - вообще, мерзкое ощущение, когда на коже пот. Иногда Миша смахивает его - и принимается снова снаряжать автомат. Пальцы стерты уже до крови, саднят, в магазинах пружина тугая - видимо, новая, обновили.
Патрон за патроном - под немилосердным палящим солнцем. Все десять магазинов.
Все, готово. Примкнуть магазин к автомату, остальные выложить рядком, с позицией рядом. Украдкой оглядеться - справился вторым. В армии все - на соревновании, только ставка - не медаль, а жизнь.
- Ефрейтор Солодкин - готов!
Подходит офицер - странным образом не потеющий, видимо уже привык к местной жаре, подходит, проверяет.
- Нормально. Знаком?
- Так точно.
- Из поселенцев?
- Так точно.
Офицер улыбается.
- А я местный. Но с вашими рядом жил, язык знаю. Автомат знаешь?
- У отца такой был.
Офицер жмет плечами
- Завтра СВД выдам. Или ПК - если хочешь. Сегодня - работай с тем, что есть. Начинай.
- А ... упражнения?
- А что - упражнения? Упражнения - потом начнутся. Сейчас - вон твоя мишень, бей короткими, привыкай. У него отдача сильная - но шьет как швейная машинка. Начинай.
Конец дня. Башка гудит, в ушах какой-то подозрительный звон. Указательный палец на левой руке стерт чуть ли не до крови - у АК довольно жесткий спуск. Когда ему дали два мешка патронов - он думал, что это на несколько дней. Оказалось - на сегодня.
- Пулемет Калашникова