Читать «Сальватор. Том 2»

Оставшись один, капитан Берто по прозвищу Монтобанн, или Верхолаз, опустился на козетку, пригладил волосы, взбил бакенбарды. Потом положил ногу на ногу, облокотился о колено и, глубоко задумавшись, сидел до тех пор, пока Петрус, приподняв портьеру, не появился на пороге.

Очевидно, бесшумное появление Петруса осталось не замеченным капитаном, так как тот по-прежнему сидел неподвижно, думая о своем.

Петрус с минуту смотрел на него, потом кашлянул, желая привлечь к себе внимание.

Капитан вздрогнул, поднял голову, широко раскрыл глаза, будто со сна, и посмотрел на Петруса, продолжая сидеть на козетке.

— Вы желаете со мной поговорить, сударь? — спросил Петрус.

— Голос! Голос точь-в-точь отцовский! — вскричал капитан, поднявшись и двинувшись молодому человеку навстречу.

— Вы знали моего отца, сударь? — шагнув к нему, спросил Петрус.

— И походка отцовская! — снова закричал капитан. — Знал ли я твоего отца… вашего отца? — прибавил он. — Еще бы, черт побери!

Капитан скрестил на груди руки.

— Ну-ка, посмотри на меня! — приказал он.

— Я и так на вас смотрю, сударь! — удивился Петрус.

— Вылитый отец в молодости, — продолжал капитан, с любовью разглядывая молодого человека, буквально поедая его глазами. — Да, да, и если кто-нибудь вздумает уверять меня в обратном, я скажу, что он лжец. Ты как две капли воды похож на отца. Обними же меня, мой мальчик!

— С кем имею честь говорить? — спросил Петрус, все больше изумляясь виду, тону и фамильярным манерам незнакомца.

— С кем ты говоришь, Петрус? — продолжал капитан, распахнув объятия. — Ты на меня смотрел и так и не узнал? Правда, — печально прибавил он, — когда мы виделись в последний раз, ты был вот такой!

И капитан показал, каким должен был быть Петрус лет в пять или шесть.

— Признаюсь вам, сударь, что понимаю не больше прежнего, несмотря на новые сведения, которые вы только что сообщили… нет… я вас не узнаю…

— Это простительно, — добродушно промолвил капитан. — Однако я бы предпочел, чтобы ты меня узнал, — прибавил он с грустью, — второго отца обычно не забывают.

— Что вы имеете в виду? — пристально глядя на моряка и начиная догадываться, с кем имеет дело, сказал Петрус.

— Я имею в виду, неблагодарный, — отвечал капитан, — что война и тропическое солнце, должно быть, сделали свое дело, раз ты не узнаешь крестного отца.

— Вы — друг моего отца, Берто по прозвищу Верхолаз, которого он потерял из виду в Рошфоре и с тех пор никогда не видел?

— Ну да, черт возьми! Наконец-то догадались, тысяча чертей и преисподняя! Не сразу вы сообразили! Обними же меня, Пьер, мальчик мой! Тебя, как и меня, зовут Пьер, потому что имя тебе дал я.

Эта истина была неоспорима, хотя имя, полученное молодым человеком при крещении, со временем несколько видоизменилось.

— С удовольствием, крестный! — улыбнулся Петрус.

Капитан распахнул объятия, и Петрус с юношеским пылом бросился ему на грудь.

Капитан обнял его так крепко, что едва не задушил.

— Ах, черт побери, до чего хорошо! — воскликнул капитан.

Он отстранился, не выпуская, однако, Петруса из рук.

— Вылитый отец! — повторил он, с восхищением разглядывая молодого человека. — Твоему отцу было столько же лет, сколько тебе сейчас, когда мы познакомились… Нет, нет, я напрасно пытаюсь относиться к тебе с предубеждением, нет, черт побери, он не был так красив, как ты. Твоя мать тоже внесла свою лепту, милый Пьер, и этим ничуть тебе не напортила. Глядя на твое юное лицо, я и сам чувствую себя лет на двадцать пять моложе, мальчик мой. Ну садись, дай на тебя наглядеться.

Вытерев глаза рукавом, он усадил Петруса на канапе.

— Надеюсь, я тебя не стесняю, — сказал он, прежде чем сесть самому, — ты сможешь уделить мне несколько минут?

— Да хоть весь день, сударь, а если бы я даже был занят, я отложил бы все свои дела.

— "Сударь"!.. Что значит «сударь»? Да, культура, город, столица. В деревне ты звал бы меня просто крестным Берто.

Вы — caballero , и называете меня «сударем».

Капитан вздохнул.

— Ах, если бы твой отец, мой бедный старый Эрбель, знал, что его сын говорит мне «сударь»…

— Обещайте, что не расскажете ему об этом, и я буду называть вас просто крестным Берто.

— Вот это разговор! Ты должен меня понять, я же старый моряк. И потом, я должен говорить тебе «ты»: так я обращался даже к твоему отцу, своему капитану. Посуди сам: что будет, если такой мальчишка, как ты, — а ведь ты еще совсем мальчишка! — заставит меня говорить ему «вы».

— Да я вас и не заставляю! — рассмеялся Петрус.

— И правильно делаешь. Кстати, если бы мне пришлось обращаться к тебе на «вы», я не знаю, как бы я мог тебе сказать то, что должен сказать.

— А вы должны мне что-то сказать?

— Разумеется, дражайший крестник!

— Ну, крестный, я вас слушаю.

Пьер Берто с минуту смотрел на Петруса в упор.

Сделав над собой видимое усилие, он выдавил из себя:

— Что, мальчик, у нас авария?

Петрус вздрогнул и залился краской.

— Авария? Что вы имеете в виду? — спросил он. Вопрос застал его врасплох.

— Ну да, авария, — повторил капитан. — Иными словами, англичане набросили абордажный крюк на нашу мебель?

— Увы, дорогой крестный, — приходя в себя и пытаясь улыбнуться, отозвался Петрус. — Сухопутные англичане еще пострашнее морских!

— Я слышал обратное, — проговорил с притворным добродушием капитан, — похоже, меня обманули.

— Тем не менее, — выпалил Петрус, — вы должны все знать:

я отнюдь не из нужды продаю все свои вещи.

Пьер Берто отрицательно помотал головой.

— Почему нет? — спросил Петрус.

— Нет, — повторил капитан.

— Уверяю вас…

— Послушай, крестник! Не пытайся заставить меня поверить в то, что если молодой человек твоих лет собрал такую коллекцию, как у тебя, эти японские вазы, голландские сундуки, севрский фарфор, саксонские статуэтки — я тоже любитель антиквариата, — то он продает все это по доброй воле и от нечего делать!

— Я и не говорю, капитан, — возразил Петрус, избегая слова «крестный», казавшегося ему нелепым, — что продаю все по доброй воле или от нечего делать, но никто меня не вынуждает, не заставляет, не обязывает это делать, во всяком случае сейчас.

— Да, иными словами, мы еще не получили гербовой бумаги, суда еще не было. Это полюбовная распродажа во избежание распродажи вынужденной: меня не проведешь. Крестник Петрус — честный человек, который готов скорее переплатить своим кредиторам, нежели облагодетельствовать судебных исполнителей. Но я остаюсь при своем мнении: ты потерпел аварию.

— Если смотреть с вашей позиции, признаюсь, в ваших словах есть доля истины, — произнес Петрус.

— В таком случае, — заметил Пьер Берто, — счастье, что меня занесло сюда попутным ветром. И вела меня сама Пресвятая Дева Избавления.

— Не понимаю вас, сударь, — молвил Петрус.

— "Сударь"! Ну на что это похоже?! — вскричал Пьер Берто, поднимаясь и оглядываясь по сторонам. — Где тут «сударь» и кто его зовет?

— Садитесь, садитесь, крестный! Это просто lapsus linguoe .

— Ну вот, ты заговорил по-арабски, а я как раз этого-то языка