На стол лег толстый конверт формата А4.
– Всех, кто за речкой, немедленно вернуть на базу. В боестолкновения не вступать. Барон вам и так задницы развальцует за самодеятельность. Саша, проводи меня.
Мы вышли на воздух.
– Как поживает отец Сергий?
– С переменным успехом, – ответил я.
После захвата генерала Штольценберга капеллана перевели к нам. Мы были несказанно удивлены такому подарку, но переть супротив воли Барона не стали. От былых навыков святого отца остались одни воспоминания, поэтому мы с радостью повесили на него все функции по обеспечению, не подпуская к передовой на расстояние выстрела. Первое время он бузил, требовал оружие, но Микола с ним пошептался, и батюшка смирился.
– Его прихватите с собой.
– Само собой. Не Комарницкому же его оставлять. Его от третьего попа точно удар хватит. Кстати, Алексий и Булатка живы?
– Дуракам везет.
– Ты только для этого меня вытащил на воздух?
– Нет, – Петрович закурил. – Тебя сны не мучают?
– Какие сны? – удивленно вытаращился я на Зимина.
– Странные и непонятные.
– А подробнее?!
– Мне церковь все время снится. Не наша, католическая. Внутри служба идет. И прихожане – вроде люди, но странные какие-то. Я все время хочу подойти к пастырю, что служит мессу, но никак не могу этого сделать. Мешает что-то… Вторую неделю все «иду к алтарю», а дойти не могу…
– Нет, Петрович. Я вообще без сновидений сплю. А Череп чего говорит? Уж, он-то знать должен.
– Череп говорит, что как только я дойду до пастыря и увижу его лицо, так все станет понятно.
– А захребетник твой, ну, Медведь?
– Медведь к Полозу велел обратиться…
– А-а-а… Полоз, – позвал я.
– Слышу, слышу, – Змей поднял голову. – Здрав будь, воин славный!
– И тебе не хворать, – отозвался Зимин. – Все слышал?
– Все. Я больше, чем сказал Череп, не скажу. Но пока дам совет: когда в следующий раз по храму пойдешь, не спеши к пастырю. Остановись и как следует рассмотри прихожан. В них начало ответа и найдешь.
– Сон вещий?
– Сто процентов. Были бы на своей Земле, ты бы сразу понял, о чем идет предупреждение. А так, Мать-Земля только этим кусочком до тебя достучаться пытается.
– Домой бы тебе, Петрович, – подал я мысль.
– Поздно. Дел по горло. Не вырваться.
– Тогда рассматривай прихожан, – повторил Полоз.
Петрович попрощался с нами обоими и уехал.
– Полоз, ты чего-нибудь понял?
– Грядет опасность. Она скрыта, хорошо скрыта. И, думается мне, мой прямоходящий друг, именно нам с тобой придется ее устранять…
– Для этого Барон отзывает нас с фронта?
– Именно.
Глава вторая. Торговая фирма Ничипоренко, Сунгатов и Зеймович
«Для хороших людей армия – родная мать…»
Охлобыстин И.И.
Утро началось с мата. Коваль ругался с Миколой. Я спустился вниз и попытался понять, в чем проблема.
– Вы, мародеры, совсем охренели?! – наезжал на Миколу Леха.
– Леша, не журись, – флегматично отвечал Микола. – Не для себя же стараемся…
– Да ты подумай своей башкой, как мы это все провезем?
– Я же говорю – не переживай. До соседнего района, тьфу ты, графства, нас Смерши проводят. Я им пару ценных вещей подогнал, так они и с погрузкой помогли…
– Микола, мать вашу, из-за таких, как ты, Советский Союз и развалился!!!
– Ну, развалился и пес с ним. Обратно не соберешь уже. А мы машинки наши перед замыкающим БэТэРом воткнем, и все в ажуре будет…
– И самоходку между ними, да? Нас наши же накроют…
– Не накроют. Я ее уже перекрасил и два флага к ней прицепил. Издалека видать, что наша. А нам эта самоходка очень может пригодиться. Я за нее, между прочим, фунтами платил. Так что, ее наличие в колонне даже не обсуждается.
– Микола, вы вообще страх потеряли?! – Коваль заметил меня и запричитал:
– Бармалей, твои мародеры совсем оборзели! Ты только посмотри, что они учудили!!
Я перевел взгляд на Миколу, уже подозревая, что наш хозяйственный хохол совместно с Марсей и Зямой провел небольшую экспроприацию.
– Сашко, согласись, мы тут обжились, имуществом обзавелись и бросать его тут глупо.
– Допустим.
– Так вот, мы с парнями ночью покумекали и составили список самых нужных вещей, которые нужно взять с собой.
– Рискну предположить, что самоходка идет под первым номером в этом списке?
– Не-е-е-е-е, – протянул Микола. – Только…
– Да пошел ты со своими бронниками, – раздался посыл Зямы. – У нас и так места не хватает, еще ты со своими жилетами приперся. Марся, ты на посту или где? Ты часовой или как? Какого посторонние лезут к нашим грузовикам?!!
Я повернул голову в сторону Борькиного крика и остолбенел. Кормой к нам стояли те самые десятитонные грузовики, на которых парни грабили больницу. Один из кузовов был уже зачехлен, в кузове второго стоял Борька с большим блокнотом и в данный момент ругался с Мамелюком, пытающимся пристроить бронники. Марся стоял недалеко и сосредоточенно паковал какое-то ценное имущество в деревянный ящик.
– Димон, отвали, – поддержал он Борьку. – Места нет.
– А, куда мне их? – переключился на Марся Мамелюк.
– Не знаю. Но твое барахло явно не вписывается в накладную.
– В какую накладную?
– В транспортную.
Я, наконец, обрел дар речи и взвыл:
Так, вы – представители украинско-татарско-еврейского общества по экспроприации капиталистического, а также всего, что плохо лежит, имущества. Вы, совсем наглость потеряли?! Это что за дурдом?! Вы что местный банк вскрыли?
– А я сразу предлагал – ломать банк, – пробубнил Зяма.
– Санек, чего ты орешь? Тут только нужное.
– Что? Что в таком количестве может быть нам нужно?! – я направился к грузовикам. За мной засеменил Микола, ненавязчиво пытаясь отодвинуть меня от затентованной машины.
– Командир, – вцепился в меня Мамелюк, – скажи им, чтобы они место под бронники выделили…
– Чего? – я переключился на требование Димки, и до меня дошло, что его бронники явно не входят в «смету» комплектования трех групп. – Какие бронники, убогий?
– Хорошие. Британские. Высшей степени защиты, – неуверенно зашептал Димка, понимая, что его гешефт и Олега, скорее всего, засвечен. Он попытался слинять, но я попросил Коваля задержать начинающего спекулянта.
– Зяма, дай твой талмуд, – протянул я руку. Борька сжал губы и вручил мне увесистый блокнот. Я начал читать.
«Рентгеновский аппарат; Установка для очистки крови; Набор хирургических инструментов; Холодильники; Автоклавы; Дизельные генераторы», – это был далеко не весь список оборудования, который мои архаровцы погрузили во вторую машину. Коваль через плечо пробежал глазами по списку, и ему стало немного стыдно. Парни явно заботились о группах, спионерив все необходимое для передвижного госпиталя.
Зяма оценил состояние Лехи и перешел в атаку:
– И чего ты орал, как ограбленный еврей? О вас заботимся, неблагодарный! У нас в войсках только оружия до хрена. А приличное медицинское оборудование только на агитационных плакатах, – завывал опороченной монашкой Борька. Леха стыдливо смотрел в землю. Я подождал, пока Коваль окончательно сгорит со стыда, а потом поинтересовался:
– Лешка, ты купился на эту филькину грамоту и блестящую актерскую игру Борьки? Мировой кинематограф потерял великого артиста в тот день, когда Зяма поступил в медицинский. Рыдал горючими слезами кинематограф этот…