В кабинете шефа, куда Мари проводила его сразу же, как только его рослая и крепко сбитая фигура появилась в проеме двери, Акселя ждал маленький сюрприз.
— Аксель, у меня есть для тебя неплохое дело, — перейдя по привычке сразу на «ты», начал редактор. — Оно как раз по твоему профилю, хотя обо всем этом тебе наверняка уже рассказала Мари. Не думай, что старик-шеф не замечает, как ты «клеишь» его секретаршу.
Аксель, по-своему довольный и польщенный последними словами начальства, удовлетворенно заулыбался. В конце концов, чтобы «клеить» секретаршу своего непосредственного начальника, смелости нужно ничуть не меньше, чем при тайном проникновении в любую террористическую организацию.
— Это тебе хороший случай, чтобы проявить себя. По моему мнению, ты уже немного засиделся в репортерах. Хочу рекомендовать тебя нашим хозяевам на место заведующего отделом политической хроники, но, сам понимаешь, все зависит от тебя. Ты конечно же слышал о скандале с премьер-министром Шлезвиг-Гольштейна?
— Это с Вальтером Кроммером?
— Да-да, именно с ним.
— Признаться честно, шеф, я думал, что это дело крутят ребята из «Шпигеля» — наши конкуренты. Они свой кусок не выпустят, да и с каких это пор мы стали кусать ХДС? Одним словом, я не очень-то в курсе.
— Ладно, разберешься по ходу дела. События принимают такой оборот, что мы просто не можем оставаться в стороне. Кое-кто уже сейчас называет это крупнейшим политическим скандалом в Федеративной Республике, своего рода «кильским уотергейтом». Для ориентировки скажу тебе только, что Кроммер влип столь основательно, что тащить его за уши из дерьма уже бесполезно. Твоя задача: изучив материалы, доказать в пику нашим коллегам из «Шпигеля», что Кроммер — это заблудшая овца, по которой не следует судить обо всем стаде. И как ты правильно сказал, зачем это нам кусать ХДС! Все понял?
— Нет проблем, шеф! Когда отбывать? А главное, куда?
— Отбывать надо было уже часа два-три тому назад. А вот куда, решай сам. Последняя информация пришла только вчера. Согласно ей, Кроммер вместе с семьей отсиживается сейчас где-то на курорте. Кажется, на Канарских островах. Да, в расходах себя не ограничивай. Дело того стоит. Тем более что оплачивает все на этот раз не журнал, а некий «меценат».
— А этот «любитель искусств» откуда выискался?
— С тобой поедет стажер из отдела уголовной хроники. Его-то папаша и оплачивает все расходы. Они желают, чтобы их чадо познало профессию журналиста изнутри. Не отказывать же нам в такой мелочи одному из самых влиятельных подписчиков! Паренька зовут Макс, и, как ни странно, парень вроде бы толковый и не гонористый. Посмотри его в деле…
Отчаявшись достучаться до сонливого постояльца 317-го номера, Дорфмайстер нажал на ручку двери. Номер оказался незапертым. В нише для багажа, расположенной сразу за дверью, стоял лишь небольшой черный кожаный чемодан. Рядом с ним валялось скомканное полотенце, на котором выделялось красиво вышитое название отеля «Бо риваж».
— Разрешите? — нарочито громко осведомился Дорфмайстер. Так и не дождавшись ответа, он, а за ним и Макс прошли из прихожей в комнату…
Позавчера, сразу после разговора с редактором, мысленно уже представляя себя в новой должности, Аксель все же не дал пустым мечтаниям отвлечь его от основного дела. Он, как никто другой, прекрасно понимал, что будущее продвижение полностью зависит от того, как он справится с этим важным и деликатным поручением. Быстро отыскав Макса — скорее по растерянному выражению на лице, с которым тот сидел в большом и разноголосом редакционном зале, каждый раз немного пугаясь, когда рядом с ним начинал отбивать очередную пулеметную очередь еще одной сенсации телетайп или скрипуче запевала распечатка, чем по описаниям шефа, — Дорфи первым делом послал молодого сотрудника в кафетерий.
— Купи пару сэндвичей с колбасой и сыром, немножко кофе. Я буду ждать тебя в автоматизированном центре информации — надо договориться, чтобы нас обслужили вне очереди. — Акселя ничуть не смущало, что его новый подопечный — сын одного из тех, с кем приходится считаться его шефу. Если мальчик и в самом деле хочет понять работу журналиста, то пусть видит ее всю, с самого начала, а не урывками.
Как и всякое крупное издание, их журнал имел собственный электронный информационный центр — проще говоря, ЭВМ с огромным запасом памяти, в которой хранилась информация практически по всем внутри- и внешнеполитическим аспектам жизни страны. Достаточно было задать «пароль» — допустим, слово или имя, как на экране дисплея высвечивались названия всех материалов на эту тему, заложенных в память компьютера. Такая система стоила огромных денег, но полностью оправдывала себя. Хозяева газетного концерна предоставляли право пользования машиной не только своим сотрудникам, даже рядовым, но и, за определенную сумму разумеется, допускали к ней клиентов со стороны. Для Дорфмайстера делали исключение. Только одному Акселю удавалось без очереди получить необходимую информацию. Исключительно благодаря, как он говорил, личному обаянию, против которого не устоять и компьютеру.
Сэндвичи и кофе подоспели как раз вовремя. Дорфи, перелистывая одну за другой электронные страницы, уже начал входить в курс нового для себя и такого перспективного дела. Попутно он старался объяснить Максу, как надо обходиться с компьютером, а главное, с симпатичными программистками, обслуживавшими его. Обходиться так, чтобы иметь допуск в этот зал в любое время дня и ночи. Наука Максу нравилась — как он и предполагал, журналистика оказалась очень веселой профессией, простые сэндвичи с растворимым кофе — необыкновенно вкусными, а с таким парнем, как Дорфи, нигде не пропадешь.
…Черный мужской ботинок лежал у входа в комнату. Выглянув из-за плеча Акселя, Макс увидел неразобранную кровать. Поверх покрывала в голубой цветочек была сложена голубая, под цвет покрывала, пижама. На пижаме — раскрытая, обложкой наружу, книга. «Сартр. Собрание сочинений», — прочел, а вернее, каким-то боковым зрением отметил Макс. На ночном столике — несколько листков, видимо вырванных из блокнота, исписанных широким уверенным почерком.
— Куда же он делся? Ведь не мог же он испариться? — спросил пустоту Макс, не понимая еще до конца, что произошло в этой комнате, и пребывая в состоянии эйфории оттого, что вот он, журналист, на таком важном и интересном задании.
— Иди сюда! — раздался голос Акселя откуда-то сбоку, вероятнее всего из туалета или ванной. Макс сделал шаг, потом еще один, заглянул в ванную и, пошатнувшись, наверное, свалился бы на пол, если бы не успел ухватиться руками за дверной косяк. Слишком много эмоций для первого задания.
В ванне лежал одетый в вечерний костюм мужчина в белой рубашке с расстегнутым воротничком. Галстук ослаблен, ноги в габардиновых брюках чуть высовывались из короткой гостиничной ванны. Голова его наклонена вправо. Она опирается на