— Это Вальтер Кроммер, бывший премьер-министр федеральной земли Шлезвиг-Гольштейн, — спокойно, как будто он если не каждый день, то уж раз в месяц наверняка находит по мертвому премьер-министру в ванне, сказал Дорфмайстер. — Он мертв. Нам с тобой повезло, парень. Это сенсация. — И профессионально точно Аксель отметил время — 12 часов 30 минут ровно, 11 октября 1987 года.
ЗА ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ДО УБИЙСТВА
Стефан, радиооператор одного из небольших частных аэродромов, разбросанных там и сям по воле владельцев или организаторов мелких аэроклубов, собирался после обеда прилечь отдохнуть в углу своей операторской. Полетов не ожидалось, и как не поддаться искушению провести часок-другой развалившись на диванчике, который он заранее, вот уже неделю назад, притащил в свою комнатушку, но до сих пор так и не опробовал. Сегодня он сделает это обязательно. На всякий случай, чтобы не упустить ничего важного, Стефан увеличил громкость приемника. Ведь он же не будет спать — только поваляется после обеда с интересным журналом в руках. В отличие от многих своих сверстников Стефан любил не только рассматривать картинки в «Пентхаузе» и «Плейбое» или разглядывать книжки-комиксы. Нет, его интересовало и серьезное чтение. Вот и сегодня, предвкушая удовольствие от послеобеденного ничегонеделанья, он по дороге на аэродромчик купил в газетном киоске пару толстых журналов. На их обложках во весь рост был изображен подполковник морской пехоты США Оливер Норт в то время, когда он давал показания в специальной следственной комиссии американского сената. «Опять новые разоблачения по «ирангейту»», — с удовольствием подумал Стефан.
«Это дело обрастает все новыми подробностями, — сообщалось в одном из журналов, — и, как камень, пущенный с высокой горы чьей-то безответственной рукой, грозит обернуться лавиной разоблачений сделок на грани закона и полностью незаконных махинаций, интриг и грязной купли-продажи всего, что осталось еще святого на этом свете».
— …Я борт АМ-56! Прошу посадки, — внезапно донеслась до погрузившегося в чтение радиооператора, видимо, уже не раз повторявшаяся фраза.
И как это он мог забыть?! Конечно же, кто-то крикнул ему за обедом, что, возможно, сегодня здесь приземлится самолет одного из друзей хозяина аэроклуба. И сам-то хозяин был человек отнюдь не «маленький», а уж друзья-то у него — все сплошь люди влиятельные, из тех, кого узнаешь по фотографиям в газетах.
— Я — земля! Добрый день! Посадку разрешаю — полоса свободна! — быстро, как учили, отозвался Стефан. Тем более что чувствовал он себя немного виноватым: зачитался…
«В ближайшее время ожидается ряд новых сенсационных разоблачений. Упорно курсируют слухи, что незаконные операции по продаже оружия проходили через территории многих европейских государств. Посредниками в этих операциях были, возможно, весьма высокопоставленные европейские политики. Это не может уже удивить никого, ведь посредничал же премьер-министр Баварии Штраус при продаже ЮАР материалов военного назначения».
Да, от такого нелегко оторваться. И как это журналистам удается докапываться до таких вещей? Небось тот же Штраус многое бы отдал за то, чтобы его имя не склоняли в этой связи. Пока самолет не появился в пределах видимости, можно, пожалуй, и еще почитать. Ну хотя бы немного.
«По сведениям из обычно достоверных и хорошо осведомленных источников, на днях один из весьма известных и популярных у себя на родине политических деятелей даст пресс-конференцию для корреспондентов мировых телеграфных агентств и ряда крупнейших газет и журналов, во время которой будут преданы гласности доселе неизвестные факты дела «Иран — контрас». В наличии не имеется более никаких уточняющих сведений, которые могли бы пролить свет хотя бы на национальность политика. По мнению нашего авторитетного источника, это вызвано заботой о безопасности этого политического деятеля…»
— Нахожусь в зоне видимости аэродрома. Как слышите меня? Прошу подтвердить разрешение на посадку!
— Я — земля! Посадку подтверждаю! — моментально среагировал Стефан, отложив журнал. Больше он не вспоминал о заинтересовавшей его статье никогда, хотя и представить себе не мог, до чего же связаны события, развернувшиеся в следующие секунды перед его глазами, с этой заметкой в журнале. А статья так и осталась недочитанной, хотя подозрения, высказанные в ней, и привлекли внимание кое-кого несколько месяцев спустя.
Маленький шестиместный самолетик вынырнул из-за макушек деревьев расположенного неподалеку по-немецки причесанного и прилизанного леска. Пилот — судя по всему, профессионал экстра-класса — ловко довернул и вышел точно на посадочную полосу. Теперь самолету, за которым неотрывно наблюдал Стефан, оставалось лишь сбросить понемногу лишнюю высоту и, пробежав положенное расстояние, подрулить к месту стоянки. Стефан любил смотреть на четко заходящие на посадку, легкие и верткие, как птицы, маленькие спортивные самолетики. Любил потому, что сам долгое время мечтал стать пилотом. Подвело зрение…
Внезапно, как будто споткнувшись о невидимую постороннему глазу стену, самолетик вздрогнул, судорожно рванулся вверх и тут же — слишком быстро, быстрее, чем нужно, — теряя высоту, стал падать. Что там было падать — каких-то двадцать — тридцать метров. Как птица, но уже не гордая и быстрая, а с перебитым и поломанным крылом рухнул он на землю. Первой соприкоснулась с землей кабина. «Пилот погиб, — пронеслось в голове у молодого радиооператора, — а может, и к лучшему, что у меня плоховато с глазами».
Странно, но взрыва не последовало. Когда аэродромная обслуга подбежала к остаткам самолета, сразу стало ясно, почему он не смог долететь остававшиеся до полосы метры. За выпущенное шасси зацепился кусок провода. Видимо, самолет, внезапно переставший при посадке слушаться рулей, задел аэродромные постройки, и спланировать летчик не смог. Но почему же отказало управление?
Из груды развороченного металла, лишь секунды назад бывшего быстрокрылым и гордым покорителем неба, послышался протяжный стон…
Из сообщения западногерманского телеграфного агентства ДПА
«…При заходе на посадку потерял управление и потерпел аварию, задев шасси за аэродромные постройки, легкий шестиместный пассажирский самолет. Среди пассажиров находился друг владельца частного самолета, известный западногерманский политик, премьер-министр федеральной земли Шлезвиг-Гольштейн Вальтер Кроммер. По счастливой случайности Кроммер остался жив. Все остальные пассажиры самолета и пилот погибли.
Причины катастрофы выясняются. Но один из представителей федеральных органов, взявших под свой контроль следствие по данному случаю, согласившийся дать интервью нашему корреспонденту при условии сохранения анонимности источника, считает, что в данном случае произошла обычная авария, вызванная небрежностью аэродромного технического персонала, готовившего самолет к вылету. Как удалось установить следственным органам, пилот потерял контроль над машиной из-за отвертки, забытой механиками и заклинившей тросы управления. По мнению все того же компетентного источника, в данном случае налицо халатность, приведшая к катастрофе, но никак не злой умысел».