Читать «Жаркая зима»

Вечер был скучен, как монотонный осенний дождь за окном, и утомителен, как никому не нужное совещание. Впрочем, о совещаниях, «дорогом» начальстве и прочих прелестях прошлой жизни Женя вспоминала все реже. Вспоминать было банально некогда. Да и не очень хотелось, если уж честно. Конечно, по достижениям цивилизации Женя тосковала, но скучать по нелюбимой работе, нервирующим новостям по телевизору, очередному экономическому кризису — увольте! Уж лучше сосредоточиться на изучении нового мира. Жить ей теперь здесь, и думать нужно о будущем.

— Тянуть с представлением тебя обществу нельзя, — объяснила ей вчера после ужина тетушка Гелли. Виконтесса Эбигейль фор Циррент, которую Женя и в самом деле должна теперь называть тетей. А графа фор Циррента, начальника Тайной Канцелярии — дядей, разве не смешно?

— Я опозорюсь, — жалобно возразила Женя. — Может, подождать? Пока я хотя бы в платье не перестану дура дурой выглядеть?

— Не выдумывай, — отмахнулась тетушка. — Ты выглядишь всего лишь неловко. А вот время играет против нас. Поползут слухи, и чем глупей они окажутся, тем сложнее будет опровергнуть. Приглашения разосланы, платье готово, необходимый минимум манер ты более-менее усвоила. Некоторое отсутствие воспитания, конечно, заметно…

— Но это даже к лучшему, — подхватил граф. — Ваша невоспитанность, милая Джегейль, отдает не вульгарностью, а неким иноземным шармом. В вас ощущается налет чуждости. Я предрекаю вам успех, дорогая племянница.

— Главное, не паникуй, — подмигнула тетушка. — Танцевать завтра не придется.

— И на том спасибо, — только и вздохнула Женя.

И вот теперь она старательно изображала из себя милую и относительно воспитанную девушку из далекой варварской страны, предоставляя столичному обществу материал для увлекательных сплетен. В малой гостиной особняка фор Циррентов собрались приятельницы тетушки Гелли, довольно тесный круг: «Чтобы не смущать милую девочку», — как объяснила она вслух. Правда, позже добавив заговорщицким шепотом, только для Жени: «Они будут гордиться причастностью к столь волнующей новости и разнесут ее мгновенно. Завтра вся столица будет говорить только о тебе».

Не то чтобы «младшую виконтессу фор Циррент» так уж это радовало, но необходимость она понимала. Смешно, наверное, но Женя мысленно сравнивала этот кружок скучающих дам с какой-нибудь тусовкой на форуме или в дневниках: хочешь запустить нужную тебе сплетню — расскажи ее в привате десятку подружек.

От сплетни, которую собрался запустить граф фор Циррент, напрямую зависело выживание Жени. Никто не должен заподозрить, как именно она сюда попала. Еще бы: хотели призвать неиссякаемые запасы магической энергии из иного мира, а призвали девушку! И много вы дадите за жизнь этой девушки, если магия здесь — стратегический ресурс, а методы выкачивания ее из человека давно известны? И кому докажешь, что в Жене магии сроду не было дома и не появилось здесь? Сама Женя, по крайней мере, работай она в страховой компании, собственную жизнь при таких условиях не застраховала бы.

Ей несказанно повезло трижды.

Во-первых — ритуал проводили в Чародейном саду во время праздника с массовым гулянием. Казалось бы, глупее места и времени не придумаешь! Но именно на время этого праздника отменялся королевский эдикт, и маги могли творить любую волшбу, а магистр, который хотел таким способом пополнить запас личной силы, должен был находиться именно в Чародейном саду. Один из четырех Переломов года, традиционная волшба, в общем, работа у него была такая.

Во-вторых — магистр понял, что ритуал пошел неправильно, но о появлении Жени так и не узнал. А она тоже не успела наворотить глупостей — пока ошарашенно глазела вокруг, на рыжие осенние клены вместо привычных тополей, на толпу странно одетых и поголовно пьяных мужиков, на искрящиеся радуги вокруг собственных пальцев, ее заметил один из людей графа фор Циррента, начальника Тайной Канцелярии. Принял, правда, за парня, но какая разница. Выглядела она так же странно, как окружающие — для нее, к тому же растерянность и непонимание происходящего были у нее на лице написаны, так что ее аккуратно выцепили из толпы и привели прямиком «куда следует»: разобраться.

И наконец, в-третьих. Граф фор Циррент, который оказался на удивление приличным человеком при такой-то должности. Начал он, конечно, с подозрений — так ведь скудное содержимое Жениного рюкзачка и впрямь выглядело подозрительно для этого мира! — но, выяснив правду, взял девушку «под крыло». Причем не то чтобы совсем без задних мыслей, но с мыслями исключительно приличными! Новые знания, свежий взгляд, в перспективе — работа. А чтоб совсем уж привязать к себе такую полезную чужеземку, взял да и принял ее в семью. Решили выдать Женю за дочку пропавшего давным-давно без вести кузена графа — Арбальда фор Циррента, брата тетушки Гелли. Романтическая получилась история: жила себе девочка на далеких Огненных островах, зная об отце только имя, и вдруг нате вам — маг наворожил через пень-колоду, и выдернуло ее прямиком к отцовым родичам. Дурацкая, если трезво подумать, версия, но тетушка Гелли сказала, что такое в столичном обществе пойдет на ура, под всеобщие охи и восторженный слезоразлив.

Так Женя стала Джегейль фор Циррент.

Надо сказать, здешняя ее жизнь началась как-то слишком уж бурно. Труп в Чародейном саду, два покушения на принца Ларка, а она вечно где-то поблизости — в нужное время в нужном месте, что называется. Принца, вон, вообще спасла, заслужив королевскую благодарность и слишком пристальное внимание — отчего граф и поторопился с представлением «племянницы» обществу. Она еще даже платья здешние толком носить не научилась! Хотя, как «утешил» граф, это лишь придает достоверности ее истории.

Женя аккуратно придержала подол, усаживаясь рядом с тетушкой. Она уже запомнила всех пришедших в гости дам, с каждой немного поговорила, придерживаясь подсказанных тетушкой тем: портной, столичные магазины, кондитерская, разные сорта чая тирисского и восточного, на вопросы о встречах с принцем Ларком — неопределенное пожатие плеч и таинственный полушепот: «Его высочество интересовался местами, где я жила раньше, но больше я ничего не могу сказать». И еще более таинственное на расспросы о прежней жизни: «Ах, оставьте, это слишком печально. Я так счастлива, что нашла родственников!»

— Развлечение на славу, верно, деточка? — шепнула на ухо тетушка. Женя тихонько фыркнула: как ни странно, несмотря на ее страхи, на скуку монотонных разговоров, на охи и ахи, от которых хотелось даже не смеяться, а ржать или хрюкать от смеха, она и в самом деле начала находить от этого вечера некое извращенное удовольствие. Приглашенные тетушкой дамы с их «отпечатком столичной утонченности» — это не Женя придумала, это одна из дам так и сказала! — могли бы