Читать «Полночь»

— Мне очень жаль, — опустив голову, бормочет Гэвин, — Я предлагал им другую кандидатуру.

— Это не твоя вина, Гэв, — качаю я головой, прислонившись спиной к светло-голубой стене. — Этого стоило ожидать от Чарльза.

— За что он тебя так недолюбливает? — заинтересованно спросил он.

— За моё чрезмерное любопытство, — усмехаюсь я.

Гэвин отвечает мне удовлетворённой улыбкой, потому что знает, о чём именно идёт речь.

— Мне пойти с тобой? — всерьёз интересуется он.

— Я не думаю, что он сможет причинить мне вред в бессознательном состоянии, — улыбаюсь, оттолкнувшись от стены. — Встретимся у машины.

Он молча кивает и направляется вдоль по коридору к одному из лифтов.

Я толкаю белую дверь и оказываюсь в просторной палате третьего этажа. На подоконнике, у прикроватной тумбочки, стоит ваза с цветами, и я более чем уверена, что принесла их сюда та миловидная медсестра, что указала на палату Уэльса. Гэвин говорил, что не раз заставал её, присматривающей за Остином, пока сам он находился в коме.

Я делаю несколько шагов вперёд и останавливаюсь у подножья кровати. В моих руках папка с информацией о его новом имени и фамилии, а также о дате рождения и остальной мелочи. Хотя можно ли назвать мелочью новый дом и новую жизнь, в которой больше нет девушки, прожившей с ним немалых четыре года? А стоило бы упомянуть, что она мертва? Не думаю.

В тысячный раз прокручиваю в голове момент той самой полуночи, в который раздался злосчастный звонок в дверь. Гэвин стоял на пороге и держал в руках маленького щенка. Золотистый ретривер. Сам парень был перепачкан кровью.

Именно в ту ночь не стало будущей миссис Уэльс. Именно в ту ночь Остин попал в реанимацию с сильнейшим сотрясением мозга.

Никто не подозревал, что Уроборос зайдёт так далеко.

Я отрываю взгляд от пола и смотрю в безмятежное лицо своего объекта.

Именно так у нас называют тех, за кем приходится следить.

Но кто бы знал, что мой бывший сокурсник — один из тех немногих, кто действительно раздражал меня все два года обучения в Академии, станет моим объектом номер один.

Благо, сейчас он без сознания, и не может выкинуть очередную гадость в мою сторону, чтобы осчастливить своё эго.

Я открываю папку в своих руках, чтобы ещё раз ознакомиться с документами, и кривлюсь при виде его нового имени.

Майло.

Кто придумал это безобразие?

Я понимаю, что половина отдела недолюбливала его, но могли бы отнестись снисходительно к человеку, который потерял семью и память.

Перелистываю очередную страницу, изучая адрес его нового дома, который, как оказалось находится на два квартала дальше моего. Интересно. Наверное, именно таким образом они пытаются облегчить мою работу.

Собираюсь перелистнуть следующую, но замираю от шуршания рядом.

Я работаю агентом уже семь лет, но никогда не думала, что может быть так страшно банально поднять глаза. Просто взглянуть кому-то в лицо и выглядеть при этом спокойно.

И вот.

На меня смотрят тёмно-карие. На самом деле они золотисто-карие, и всегда такими были, но на фоне бледного лица выглядят куда темней.

— Мистер Уэ… Холланд? — прочищаю горло, чтобы повторить громче. — Мистер Холланд?

Он хмурится от произнесённых мною слов.

Неужели помнит?

Или нет?

Он открывает рот, будто собирается что-то произнести, но вместо слов я слышу тихий хрип.

Вода.

Кладу папку на прикроватную тумбочку и наливаю в стаканчик воды. Мои руки заметно дрожат, но я сомневаюсь, что Уэльс акцентирует внимание именно на них, а не на жидкости, выливающейся за края.

В голове тут же воспроизводится его голос со словами: «Держи крепче, идиотка».

Его тонкие пальцы обхватывают стаканчик и медленно подносят к губам. Глоток, ещё глоток. По привычке облизывает губы и опускает руки, тяжело сглатывая.

— Мистер Холланд, Вы…

— Кто Вы? — спрашивает он, глядя мне в глаза.

— Я Ваш социальный работник, — отвечаю без запинки. — Джейд Прайс.

Он хмурится. Почему-то жду, что он вспомнит меня. Вспомнит запах моих духов или мою бестолковую привычку всегда заправлять за ухо ту прядь волос, которая даже и не выбилась.

— Что произошло? — его голос предательски хрипит, поэтому он делает очередной глоток воды.

А теперь всё по списку.

— Вы попали в аварию, мистер Холланд, — поясняю я без запинки. — В следствии чего у Вас сильнейшее сотрясение мозга.

Некоторое время он сидит неподвижно. Всматривается куда-то. А затем вновь поднимает на меня свои тёмно-карие глаза.

— Почему я ничего не помню?

— У Вас амнезия, мистер Холланд.

— Точнее, помню, — запинается он, а я чувствую, как по телу пробегает холодок, — но только какие-то моменты из детства.

— Возможно, у Вас ретроградная амнезия, — тут же вспоминаю я.

Он не обращает внимания на моё волнение и от этого мне легче.

Спустя несколько секунд Уэльс откидывается на подушку и прикрывает глаза. Я стою как вкопанная и пытаюсь понять, уснул ли он.

— Мисс…?

— Прайс, — тут же отвечаю я.

— Мисс Прайс, не могли бы Вы оставить меня? — глаза закрыты.

— Да, конечно, — киваю я, хватая папку с прикроватной тумбочки, и медленно направляюсь к двери. Мысленно хлопаю себя по плечу за хорошо проделанную работу.

Как только дверь за мной медленно закрывается, тяжело выдыхаю, прикрыв глаза.

Всё оказалось куда сложнее.

Пока иду по коридору к лифту, перебираю несколько кандидатур, которые смогли бы заменить меня на данном задании.

Софи? Нет, она терпеть его не может.

Арлин? Тоже нет, потому что здесь полная противоположность Софи — она сходит по нему с ума, несмотря на наличие девушки. Бывшей девушки.

Дороти?

Усмехаюсь своим же мыслям и нажимаю на кнопку лифта.

Теперь понимаю, почему Чарльз выбрал именно меня.

Да, я ненавидела Остина Уэльса ещё со времён Академии, но в последние несколько лет наши задания не пересекались, поэтому и встречались мы крайне редко.

Двери лифта открываются, и, зайдя внутрь, я прислоняюсь спиной к стене.

Раз.

Двери закрылись, а перед моими глазами всё ещё те, тёмно-карие.

Два.

Второй этаж, и его хриплый голос.

Три.

Первый этаж, и у лифта меня встречает Гэвин.

— Я уже начал было волноваться, — признался напарник, поправляя свою чёрную шляпу.

— Головной убор в помещении снимают, Гэвин, как и солнцезащитные очки, — качаю я головой, выходя из лифта.

— Извини, — он опускает голову и снимает шляпу.

Гэвину всего двадцать два, и Академию он закончил два года назад. Но несмотря на это, мой напарник постоянно умудряется забывать некоторые пункты, прописанные в протоколе. Один из них как раз гласит: «Не привлекать излишнего внимания».

Но это же Гэвин.

— Кто придумал ему это имя? — спрашиваю я, направляясь на выход из больницы.

— Софи этим занималась, — отвечает он, открывая мне дверь чёрного автомобиля.

— Это многое объясняет, — усмехаюсь, присаживаясь на своё сиденье и закрывая дверь.

Гэвин обходит машину, а я, вновь открыв папку, пробегаюсь глазами по тексту.

Бармен?!

— Как ты представляешь это себе? Когда он полностью восстановится и вернётся на «свою» работу? — интересуюсь я, вскинув бровь.

— Не представляю, но очень хотелось бы это увидеть, — он усмехается, а я качаю головой.

Шутки шутками, но издеваться над человеком в данном положении было