– Подробнее, – командует голос в трубке.

Я рассказываю свои соображения, переводя аппарат на громкую связь и натягивая на себя одежду римского воина первого века нашей эры.

– Понял, – отвечает Командор, выслушав. – Дам «добро», но один не пойдёшь. Возьми Тарасова с собой и огнезащитное снаряжение с кислородом. Хрен на них, на римлян, если увидят вас в скафандрах, главное, чтобы вы были неуязвимы. Когда будете готовы – видео связь с пульта управления.

– Слушаюсь, – бодро отвечаю я, бренча коротким мечом, свисающим с пояса, и шлемом со щёткой, модным в те времена. Застёгиваю под древними доспехами портупею с современными пистолетами.

– Полковник Камышов на связи, – рапортует секретарь.

– Ясно. Теперь вызвать Тарасова и немедленно! – командую секретарю и припадаю к экрану монитора, где на видеосвязи уже ждёт меня моё непосредственное начальство.

– Антон Максимович, разрешите обратиться, – козыряю по форме по стойке смирно.

– Что там у тебя, Зайцев? – заинтересованно смотрит полковник.

– Прошу разрешить переход. Пойду искать Удава… – подробно рассказываю план своих действий в Риме в 64 году. Ну, так положено. А куда деваться?

– Уверен? – озабоченно спрашивает начальник, разглядывая мои римские доспехи.

– Так точно! – козыряю я снова.

– Да хватит уже козырять тут! Ты выглядишь, как грёбаная швабра! – злится полковник. – Один не пойдёшь. Не хватало мне ещё тебя, невозвращенца.

– Так точно, один не пойду. Вызвали Тарасова.

Секретарь кивает и показывает на пальцах, мол через десять минут прибудет мой напарник.

– Хорошо. Даю «добро». Идите и Костю мне живого возвращайте. И без лихачества там! А то я знаю тебя, шального. Небось уже пару рюмок накатил, а?

– Никак нет, трезв, как огурец! – браво вру я, хотя не совсем вру. Чувствую себя трезвым. Это правда.

* * *

26 мая 2119 (11:45)

– Фу-у-х-х…, я думал, задушит меня полковник в своих медвежьих лапах, – говорит Костя по прозвищу Удав, плюхаясь в кресло в кафетерии корпуса «В», где пять минут назад в кабинете Камышова, он, я и Миша Тарасов, в народе Тарас, рапортовали о результатах последнего перехода в прошлое.

– Мы все очень рады, Кость, что вернули тебя. А полковник особенно счастлив. Оксана, твоя девушка, ведь его дочка. Он то думал, что зятя потерял и боялся ей сказать. Кто её знает, как бы она среагировала? Силы в ней немеряно – магией своей разрушительной долбанула бы от расстройства по всему МТСБ и снесла бы нахрен эту халамуду вместе с «Переходом» и Командором, – хохочет Тарас.

Подходит официантка. Я заказываю кофе для себя и газировку для ребят. Поглядываю на Удава. Он тоже как-то загадочно поглядывает на меня, потом задирает лицо к небу и закрывает глаза. Шепчет что-то, вроде как молится.

– Эй, Кость, с тобой всё в порядке? Может дать пару дней тебе на восстановление сил?

– Не поверите, мужики… – после долгого молчания тихо начинает он, глянув на нас. – Мальцом когда был, бабка моя рассказывала, что мол есть такие маги, «Хранители» называются. Им дано слышать людей, зовущих на помощь…

На минуту Костя замолкает, ожидая от нас нападков, типа «фигня всё это – бабкины сказки». Но мы тупо открыли рты и, мля, ждём продолжения.

– Бабка много о природных магах рассказывала. Она жила еще в те времена, когда Государство не разделено было на «Т» и «М». Они все рядом жили, общались. Так вот, – он чуть склоняется к нам и уже тише произносит, – рассказывала бабка иногда совсем противоположное тому, чему нас, технарей, учили в школе. До вчерашнего дня я не верил в эти байки. А вчера, мужики, когда понял, что вы ушли на Переход, а я остался и мой маяк потух, я вспомнил про Хранителей.

Он снова делает паузу, ожидая от нас негативной реакции, но мы молчим и ждём, что скажет дальше.

– Ну вот, лежу это я в том подвале, понимаю, что выйти и догнать вас не смогу. А вы, если вернётесь за мной, вряд ли сами выживете в том аду. Тогда я начал звать Хранителя. Ну вспомнил, как бабка учила: «Хранитель, маг милосердный, человеков ведущий по воде и по воздуху, услышь меня! Хранитель, маг светлый, услышь, спаси меня!» Не знаю, сколько раз я это повторил, может раз сто… Только как закрыл глаза, увидел девушку белокурую, кучерявую с зелёными глазами. Красивая, как ангел небесный…

– Белокурая, кучерявая, говоришь? – задумчиво почёсываю щетину на подбородке. – Она говорила с тобой?

– Нет, только смотрела так, по-доброму, и улыбалась…

– И ямочки такие на щеках… – показываю пальцем на свои щёки. – …когда улыбается.

Костя кивает и удивлённо спрашивает:

– Ты знаешь её? Кто она?

– А теперь я тебе расскажу… – игнорируя вопросы начинаю свой рассказ о вчерашнем приключении в баре на ТЧ. – …я то думал, человечка. Ну накидалась, да и повисла на мне, удовлетворяя свои эротические фантазии. А потом мне видение – БАХ! Ты, Удав, в подвале того дома и статуя Меркурия перед глазами. Как наяву всё видел. Потоки её магии видел тоже. Только не взорвали они мой фиолетовый щит, а вплелись в него, осветлили и, млять, усилили. Прикинь! Только я тогда шарахнулся от неё, думал взорвёт нахрен! А она, когда я оттолкнул её, сразу убежала. Не было мне времени с ней знакомиться, я рванул быстрее к Переходу, чтоб тебя, Костя, спасти.

– Надо найти её, – предлагает Тарас, – найти и выяснить, что реально она может, и как мы можем сотрудничать с ней.

– Было бы неплохо, – соглашаюсь я.

– Поехали в тот бар, может узнаем, где она, откуда, кто такая, а? – заинтересованно шепчет Костя.

– Нет, парни. Всем туда нельзя. Спалим Клавдия. Он там работает. К тому же надо быть осторожными, не выдать себя, а если напялим «Т» на лоб – никто нам ничего не расскажет. Я один сгоняю, с Кладом потрещу. Может он знает, кто она.

– Ну понятно, что маг, и что гуляет по ТЧ без «М». Но, млять, мужики, это происшествие с вами обоими совершенно противоречит всему, что мы знаем о магах, – задумчиво рассуждает Тарас. – А ну-ка, Кость, расскажи-ка мне, что там ещё за байки травила твоя бабуля. Может всё правда-то в тех байках, а?

– Да кто его знает…

Я уже почти не вслушиваюсь в разговор друзей. Пытаюсь вспомнить девчонок во вчерашнем баре. О чём они говорили? Что-то про правила и как их изменить? Эта белокурая красавица с ними спорила. Ах, ёлки-палки, жаль я не прислушивался. Только лицо её запомнил, кажется, на всю жизнь. Красивая, светлая, глаза зелёные и ресницы длинные, носик тонкий, ровный, а губки пухленькие, такие сладкие…

От воспоминаний о поцелуе с красоткой в штанах становится тесно. Опа, Зайцев, а ну, расслабься! Тебе ещё пять часов боевого дежурства предстоит сегодня отпахать, а ты всего лишь от воспоминаний о девушке уже вспетушился, как пятиклассник в женской бане.

– Ладно, мужики,