– Да придуривается он, – гавкнула их командирша. – Тащите его к королеве, не занимайтесь ерундой.
Девушки послушно потащили меня к двери. Ноги беспомощно носками собрали ковер.
Я думал – точнее, мечтал и надеялся – что вот сейчас они вытащат меня на лестничную клетку и поволокут к машине. Хотел начать кричать, попытаться разбудить соседей хоть как-то. Но... к моему удивлению, за дверью комнаты оказалась вовсе не тесная прихожая, а широкий сводчатый коридор. Совершенно незнакомый, надо сказать, сводчатый коридор – в моей квартире, да и во всей девятиэтажке, однозначно такого не имелось. Стены были серые, облицованные шероховатым камнем или сложенные из него – кто знает. По одну сторону тянулись витражи, по вторую чередовались с мощными деревянными дверьми ростовые портреты дам и господ в средневековых нарядах. Здесь тоже была ночь, и помещение освещали лишь стеклянные шары с вьющимися внутри светляками, свисающие с потолка.
Как в средневековый замок попал, ей богу. Тут бы порадоваться и повосхищаться красотой, но время было неподходящее. Если до этого все еще можно было списать на глупую шутку – то теперь я четко осознал, что влип. Причем влип настолько, что мне действительно – если они не разберутся – могут начать всаживать иголки под ногти. Оставалось надеяться только на благоразумие королевы этого странного маскарада.
– Закрыть портал, – велела двум людям в совиных масках, стоявшим у двери, командирша.
– Но сона Танильф... – начала одна из сов тоненьким, девичьим голосом.
– Я сказала закрыть! – рявкнула командирша. – Если он сбежит – то королева нам всем головы с плеч снимет.
– Хорошо, сона... – ответила вторая сова – тоже, как оказалось, девушка. – Мы закроем его прямо сейчас.
– Вот и замечательно... Айда. Порадуем нашу возлюбленную королеву.
Меня поволокли дальше. Надо сказать мои ноги собрали волнами все ковровые дорожки, прежде чем меня дотащили до конца коридора. Командирша шла впереди, то и дело оборачиваясь на нас. Давно я не видел девушек с такой красивой фигурой и, надо сказать, мне большого труда стоило смотреть на ее раскачивающийся хвост из светлых волос, а не на задницу. Как на зло она еще и шла невообразимо грациозно – словно дикая кошка.
– Да что ты за заноза-то, а? – пропыхтела одна из девушек, что тащили меня, в очередной раз запнувшись об скомканный ковер.
– Я уже говорил – мои ноги не работают, – с надеждой начал я. – Я не тот, кого вы ищете, и...
– Заткнись и не выпендривайся, – огрызнулась командирша.
«Сука, – мысленно высказал я свое веское мнение. – Красивая сука. Хотя кто ее знает, что у нее с лицом».
Но вслух ничего не сказал.
Когда ты инвалид на тебя частенько накатывает ощущение бессилия. Когда ты, например, заезжаешь в магазин и видишь, что товар на верхней полке и ты не дотянешься. Или когда ты видишь, что у магазина нет такого нужного ската для коляски. Или когда ты приезжаешь из этого самого магазина и видишь, что лифт не работает. Или когда перед тобой стоит и скалится собака и ты понимаешь, что не сможешь убежать. Ты просто... не можешь ничего с этим поделать. Отвратительное чувство, но постепенно с ним смиряешься. Смиряешься с тем, что тебе доступно гораздо меньше, чем другим. Но сейчас мое бессилие показало себя с новой стороны.
Коляска осталась дома, обезболивающие – тоже. Меня никто не считал за человека, принимали за какого-то идиотского графа, обещали пытки, хотя мне и так было в последнее время достаточно плохо и больно.
Плакать хотелось.
Но мужчины вроде как не плачут. Бред конечно – плачут и еще как. Но только когда никто не видит.
***
Пока я справлялся с собственными чувствами, меня все же дотащили до следующей двери. Оказались мы в просторном сводчатом зале. У дальней стены стояло три деревянных трона с высокими спинками, и кроме них больше никакой мебели не имелось. Стены украшали бежевые гобелены с вышитыми на них золотистыми драконами и золотистыми же пшеничными колосьями.
– Где ее величество? – громко и недовольно осведомилась командирша. – Мы наконец-то поймали и привели сюда этого негодяя!
Из-за трона высунулись две девушки в масках мышей. На них были синие платья с белыми передниками, из чего я заключил, что передо мной – служанки. Но не это меня взволновало. Я вдруг понял, что не видел здесь пока еще ни одного мужчины. Только, может, пол трубачей я никак не мог определить... но в остальном – сплошные девушки. Желание местных жителей прятать лица удивляло все больше и больше.
– Сона Тонильф, не гневайтесь, – сказала тихо, почти шепотом одна из мышей.
– Ее величество сказала, что вы все равно скорее всего вернетесь ни с чем, как каждый год бывает, и ушла принимать ванную, – продолжила чуть погромче, но тоже полушепотом, вторая мышь.
– Ох, дерьмо, – закатила глаза командирша. – В какой она из купален?
– Сона...
– В какой? – рявкнула дамочка.
Мыши испуганно спрятались за троном, но тут же выглянули снова.
– В своих покоях, сона, – ответила тихо-тихо первая мышь.
– Айда туда, – махнула командирша своим подчиненным. – Порадуем ее.
– Сона Тонильф, не стоит, – пискнула испуганно одна из мышей. – Этот юноша совсем не похож на сон Теагана...
– Да-да, Эрик сон Теаган был высоким и лысым, – вторила вторая мышь. – А этот...
– Этот ублюдок – маг, – вздернула голову командирша. – Он мог запросто принять другой облик. А я чую, чую нюхом, что это он!
– Аааааа, – протянули мыши почти хором.
– То-то же, провел он вас, да! – бахвалясь, сказала она, а потом поторопила девушек в масках собак. – Быстрее, что встали.
– Сона, но разве мужчину, в женские покои... в ванную... – промямлила одна из них.
– К тому же, это ведь ее величество, разве ему пристало видеть ее голой?... – сказала вторая так же осторожна.
– Вы хотите, чтобы я вас кнутом выстегала? – задохнулась от возмущения командирша. – А ну бросили скулить, я знаю что делаю. Живо-живо.
Меня опять потащили – да сколько же можно-то! Коридор, еще один коридор, лестница. Тащившие меня девушки уже начали, кажется уставать – их сопение становилось все более и более прерывистым.
– Вы уж простите, – в конце-концов не выдержал я, тихо пробормотал моим несуньям. – Нехорошо как-то получается, что вам приходится меня таскать...
– Так и шел бы ногами, – простонала так же тихо одна из них.
– Да не могу я, – ухватился я за возможность. – Честно. Мог бы – шел бы. Но вы не того поймали. Никакой я не граф. Я вообще бедный, живу на одно пособие по инвалидности...
– Уж не знаю, что ты там за слова мудреные бормочешь, но мы тебе не верим, – сказала тихо вторая. – Вот так вот...