– Будь оно все проклято.
– Ладно, Майк. Запомни телефон и имя. Барри Редворт.
– Барри Редворт?
– Да. Это наш резидент здесь, в Фэрбенксе. Раскрывать его я не имею права никому, даже тебе, хотя ты и полицейский. Но сейчас тот случай, когда на правило можно наплевать. Телефон Редворта в Фэрбенксе двадцать пять – сто тринадцать. В непосредственный контакт с Редвортом ты входить не будешь. Этот телефон я даю лишь по одной причине: ты сошлешься на Редворта, когда речь зайдет о трупах. Этого и моем.
– Твоем?
– Да. Я ведь убит. Разве ты не слышал очереди?
Посмотрев Байеру в глаза, Шутов кивнул:
– О'кей, Дик. Я все понял.
– В том, что я убит, должны быть убеждены все. Не только те, но и наши. Все до одного, ясно? Марву, заместителю Бартенса, скажешь по рации: вы с Бартенсом стояли отдельно от меня. Услышав перестрелку у туалета, пошли туда. Обнаружили два трупа: мой и этого. Запомни, трупов было только два. Если ты сам не скажешь, Марв о Бартенсе не спросит. Но если вдруг заикнется, скажи: с Бартенсом все в порядке. Дай также Марву понять: о трупах, моем и этого, пусть не думает. Скажи, трупами займется Бартенс вместе с нашими людьми. Какими «нашими», не уточняй. Потом, когда начальство спросит, к примеру, куда делись трупы, – сошлешься на Редворта. Попроси Марва дать тебе одного из коммандос. Они все в штатском. Пойдешь на самолет с ним. Будешь действовать так же, как действовал бы со мной. Наш план не меняется. Понимаю, экипаж давно уже нас ждет. Но мы в этом не виноваты.
– А кто виноват?
– Пока не знаю. Откуда-то просачивается информация. Может быть, из самой сердцевины.
– Это уж точно.
– Ладно. Помоги втащить трупы в лифт. Бери этого. А я возьму Боба.
Взяв трупы под мышки, они в конце концов втащили их в одну из кабин. Байер нажал кнопку верхнего этажа.
Лифт пополз вверх. Обдумав все, что только что случилось, Шутов спросил:
– Дик, ты ведь исчезаешь с концами?
– Да. – Байер дотронулся кулаком до плеча Шутова. Лифт остановился. – Все, Майк, чао. Забудь обо мне и действуй. Я тебя найду.
Кивнув, Шутов вышел на площадку. Двери лифта закрылись; судя по звуку, кабина пошла вниз. Для того чтобы сориентироваться, ему хватило нескольких секунд; он находился на площадке, с одной стороны которой располагались лифты, с другой – двери, ведущие в подсобное помещение. Третью сторону перекрывали двери, ведущие к лестницам, четвертая представляла собой огромное окно. За этим окном, находящимся примерно на восьмиметровой высоте, была видна часть аэропорта с расположенными на ней самолетами, машинами и служащими в оранжевых комбинезонах. Терминала и стоящего возле него «боинга» видно не было. Небо, несмотря на середину июня, было обложено тучами. Впрочем, для вылета «боинга» такая погода опасности не представляла, да и для Аляски она была обычной.
Достав рацию, Шутов нажал кнопку вызова Стеллы. Сигнал должен был прозвучать из микрофона, вмонтированного в сережку стюардессы; этот вызов не услышал бы даже человек, стоящий с ней рядом.
Стелла отозвалась примерно через полминуты; голос стюардессы показался ему приглушенным.
– Хелло?
– Как дела?
– Все в порядке…
– Ты не одна?
– Одна. Просто я в буфетной. Сюда могут войти.
– У тебя в самом деле все чисто?
– Ну… да. Правда… одна девочка почувствовала себя плохо.
– Одна девочка?
– Да. Стюардесса. Упала в обморок.
– В обморок? Что с ней?
– Как будто в положении.
То, что одна из стюардесс упала в обморок именно сейчас, когда он собирался пройти на борт, могло быть и простым совпадением. Но могло иметь и какое-то другое значение – ему пока не ясное. Подумав об этом, он спросил:
– Может, она прикидываться?
– Не знаю… Вроде бы она уже говорила… что в положении…
– Что с объектом? – «Объектом» они называли чемодан.
– Без изменений.
– Уверена?
– Я стою возле него.
– Ладно. Сейчас посадка, помнишь?
– Помню. Пока все нормально. Вокруг спокойно.
– Отлично. Связь заканчиваем. Если что, сразу же вызывай меня.
– Хорошо.
Закончив разговор со Стеллой, вызвал заместителя Бартенса Марва, который с двумя коммандос должен был сейчас находиться на втором этаже, у двери, ведущей в посадочный коллектор. Марв отвечал за оцепление, Бартенс же, по идее, как главный, должен был заниматься общим руководством.
– На связи, – сказал Марв.
– Что у вас?
– А у вас?
– У нас… – Шутов замолчал. Частота для связи с коммандос была обычной, на ней велась общая связь полиции города. Их разговор с Марвом могли услышать посторонние. Но Шутову сейчас это было на руку.
– Только что где-то стреляли, – сказал Марв. – Где-то около вас. Не слышал?
– Слышал. И видел. Убили Дика.
– Дика? – Марв помолчал. – Ты имеешь в виду Дика Байера?
– Точно.
– И… как все получилось?
– Мы с Бартенсом стояли на первом этаже, Байер – в цокольном, в туалете. Мы ждали, что он вот-вот поднимется. Услышали перестрелку. На вызов Дик не отозвался. Спустились с Бартенсом на цокольный этаж. Ну и увидели два трупа. Возле двери, ведущей из коридора. Один из убитых – неизвестный, в полицейской форме, без документов. Второй Дик.
– Черт… Что – они друг друга?
– Похоже. Вот что, Марв: ничего не меняется. Во-первых, усиль оцепление.
– Его нечего усиливать. Оно и так надежное.
– Очень хорошо. Тогда так: с тобой ведь сейчас двое?
– Двое.
– Надежные ребята?
– Майк… о чем ты? Ненадежных у нас не бывает.
– Отлично. Подготовь одного. Он заменит Дика. На самолет я пройду с ним. Понял?
– Конечно. Считай, он уже готов.
– Вы ведь все в штатском?
– Конечно.
– Тогда ждите. Сейчас Бартенс и еще пара наших людей, ты их не знаешь, займутся трупами. А я подойду. Понял?
– Конечно. Мы готовы. Когда подойдешь к двери, кашляни.
– Договорились.
Выключив рацию, Шутов вызвал свободный лифт. Войдя, нажал кнопку второго этажа. Пока кабина ползла вниз, осмотрел себя в зеркало: сейчас ему предстояло, во-первых, пройти через заполненный людьми зал ожидания, во-вторых, слиться на время с пассажирами, садящимися в «боинг». Осмотром он остался удовлетворен, внешность у него была вполне неприметная: сероглазый шатен чуть выше среднего роста, худощавый, выглядевший чуть старше тридцати.
Выйдя из лифта, пересек оживленный зал. Пока он шел, ни один из находившихся в зале людей не обратил на него внимания. Впрочем, для него сейчас это уже не имело значения. Открыв дверь с надписью «Для персонала», поднялся вверх на два пролета. Остановился перед небольшой дверцей без надписи, которая, по идее, должна была быть заперта. Лестничный пролет был пуст, но для верности он постоял