Когда в дальнем углу помещения услышал яростные глотки, а потом смачную мужскую отрыжку, стало слегка не по себе. Стал надеяться, что вся эта история с голым мной и беспардонным мужиком не будет иметь никакого нетрадиционного исхода.
Склонившееся надо мной женское личико сначала испугало, но в целом — успокоило. Незнакомка не произносила ни слова, а лишь тщательно рассматривала меня. Будто ребёнок, в жаркий летний день, жадно облизывала взглядом моё лицо-мороженое.
Её взор закончил с моим лицом и соскользнул ниже. Будто споткнувшись о что-то неприличное, вернулся обратно и заставил порозоветь щёки. Мои, как бы проявляя солидарность к её щекам, сделали тоже самое.
Неловкая ситуация хоть и пощекотала нутро, но заставила прогреться, нагнать крови по всему телу. Я осознал, что наконец могу шевелиться. Первое, что сделал — съёжился, чуть повернулся вбок. Для того, чтобы хоть как-то закрыться от чужих глаз.
— Тебе, наверное, холодно? — Неверно истрактовала мои движения девушка. Но я не стал спорить и кивнул головой. — Сейчас. — Попросила подождать.
— Пап, — обращалась она, видимо, к тому, кто так отвязно рыгал минуту назад, — потрогай одежду. Она уже высохла?
Спустя три секунды донеслось:
— Не…
— Блин, может я тогда до дома сбегаю, хоть какие-то вещи принесу, что ли… — Размышляла она. — А здесь точно ничего нет?
— Всё что могу предложить — дырявую фанеру, жестяной лист, или ещё более мокрую, чем его одежда, половую тряпку. В гараже выбор небольшой… — Хоть это и было произнесено грубым мужским голосом, в его звучании не улавливалось и нотки хамства или раздражения.
До меня дошло, что не из-за чего сейчас возникает небольшая проблемка, поэтому решил вмешаться. Я не без затруднений развернулся в сторону, свесил ноги, уткнувши их в пол, и полуприсел на лавке, на которой всё это время лежал.
— Не надо. Мне совсем не холодно… — Произнёс я юношеским голосом, который показался совершенно мне не свойственным. Хотя я и не помнил, какой он должен быть на самом деле.
— Хе-хе-хе, храбрится, пацан! — Выбросил мужик и я машинально посмотрел на него. С короткими волосами, чернющими, как уголь, усами, и в неброской сероватой робе он сидел на стуле рядом со столиком и перебирал какие-то инструменты. — Не холодно ему, хе-хе-хе. Да меня самого, если честно, потряхивает. — Он скрестил на груди руки и почесал плечи, как бы изображая зябкость своего положения. — Так что не ври!
Девушка, что стояла в метре от меня, еле слышно усмехнулась.
Хотя… какая она девушка, ещё совсем молоденькая ведь. Можно сказать, девочка. На вид ей не больше семнадцати.
— Чес слово! — Не задумываясь ответил я, и как бы дёрнул этим самым за верёвку, которая всё это время связывала одну из частей моих воспоминаний. Дошло, что такую фразу очень часто использовала моя мама. И я, попав в подходящую ситуацию, смог воспроизвести её.
Как собирающиеся паззлы, моё сознание начало складываться в определённую картину. Пока что вырисовывались лишь общие места, но и это было неплохо.
— Точно? — Поинтересовалась девушка, состроив недоверчивую гримасу.
— Да. — Ответствовал я.
— Хорошо! — Подхватил мужик. — Тогда потерпи ещё часок другой, а то нехило так промокли твои шмотки, — он положил руку на одежду, которая свисала с тоненькой батареи, — и можешь одеваться. Забились?
— Забились. — Подтвердил я.
Вдруг пришло ещё одно озарение. Я вспомнил, кто эти люди, и что происходило совсем недавно. Я очнулся на улице, лежал под дождём, потом пришла девушка, звонила в скорую, её послали, потом подошёл этот мужик и меня дотащили до гаража.
Это всё, конечно, хорошо, но что я делал без сознания на улице?
— Забились они. — Усмехнулась девушка. — Голодный?
Я сощурился, немного задумался. Да, определённо хочется жрать. И гудящий живот тому подтверждение. Поднял голову на девушку и кивнул ей, попутно изучив внешность поподробнее.
Она невысокая, в её теле не более 165 сантиметров. Пока анализировал это, вспомнил, что частенько любил на глаз определять рост человека — обычно выходило почти что безошибочно. Волосы её, чёрные, как и у отца, были собраны в хвост, что болтался за спиной. Глаза до приятности большие, в них проглядывалась некая юношеская бойкость, хотя не сказать, что чрезмерная уверенность; тем не менее, и добрых мотивов они не лишены. Ещё бы, ведь это именно она меня спасла.
Что касается фигуры, то тут однозначно пока что не понять. Преградой для того служит мешковатая одежда. Спортивная толстовка, словно снятая с кого-то, кто имеет туловище на несколько размеров больше, скрывает девушку, уходит ниже её попы. Дальше голубые джинсы, и вот они уже сидят в облипку. Как минимум, та часть бёдер и икры, что не прячутся под толстовкой — смотрятся довольно подтянутыми. Стало быть, и всё остальное у неё в порядке.
Её, без сомнений, можно назвать довольно симпатичной. Мысленно я уже представил, как она переодевается в облегающее красное платье, распускает волосы и плывёт по дорогому ковру. Постарался отмахнуться от этих мыслей, ведь мне то — двадцать пять, а ей — всего ничего. Некрасиво такому великовозрастному извращенцу засматриваться на старшеклассниц.
Тем временем девушка уже успела дойти до холодильника и вытащить из него картонную синюю коробочку с надписью "Снежок". Ох, от одного этого вида уже повеяло чем-то далёким, сладостным, давно забытым, потерянным в детстве. Я почти беспардонно выхватил амброзию из рук девушки и впился в щель, что прорезала картон.
"Твою мать, как вкусно!" — Подумалось и чуть не вырвалось наружу.
Я опорожнил упаковку в несколько глотков и почувствовал небольшое облегчение. Снежок спустился вниз по моему телу, насыщая его. Появилась дополнительная энергия, но открылось что-то иное. Да, я получил какое никакое насыщение, но одновременно с этим почувствовал странного происхождения голод.
Абсурд?
Наверное.
Голод этот был не от недостатка еды, а от недостатка чего-то совершенно другой природы. Голодал я от недостатка…энергии? Но какой энергии? Жи́ва, недостатком которой я никогда в жизни не страдал (ещё бы, ведь как-то хватило её для победы в самом главном турнире страны), ощущалась по-иному. Хотя и было что-то схожее.
— Ну, рассказывай, — обратился ко мне мужик, крутя в руках большой молоток — как это тебя угораздило?
— В смысле? — Отвлёкшись от своих мыслей и не понимая, в чём состоит вопрос, спросил я.
— В коромысле! — С задором передразнила меня девушка и обменялась усмешками с отцом. — Каждый день, что ли, без сознания за гаражами валяешься? Или мы о тебе ещё многого не знаем?
Под тяжестью дум мои брови осели вниз.
— Если честно — первый раз такое. — Развёл руками. — Уже и не помню, как так вышло. — Признался я.
— Вроде особых повреждений на тебе я не нашёл. — Сказал мужик. — Может, сотрясение? Ты хоть помнишь, как тебя зовут-то?
— Саня! — На автомате выдал я и осёкся.
Что значит Саня? Ведь все последние минуты мои воспоминания вырисовывались, как воспоминания