Читать «Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?»

Автор этой книги известный башкирский писатель Анвер Бикчентаев однажды сказал о себе: «От своих предков-кочевников я почему-то не унаследовал страсти к обузданию диких скакунов, не получился из меня и лихой наездник. Однако мне передалась от них привязанность к дорогам, вечная тяга к кочевому образу жизни. До того сильна во мне страсть к путешествиям, что, будь на то малейшая возможность, я поставил бы свой письменный стол там, где сходятся семь разных дорог».

В юные годы Анвер Бикчентаев мечтал летать на межпланетных ракетах. Студент Оренбургского педагогического техникума, он участвовал в организации кружков по изучению реактивных двигателей, переписывался с великим учёным К. Э. Циолковским.

После окончания педтехникума в 1931 году Анвер Бикчентаев приехал учителем в дальний северный город Архангельск. Следующий учебный год он встречает в дальневосточной таёжной деревушке с родным для него названием Новая Уфа. Здесь девятнадцатилетний учитель стал и вожаком сельских комсомольцев. В 1935 году, вернувшись в Башкирию, А. Бикчентаев вместе с пятью товарищами организовал комсомольский лодочный поход по маршруту Уфа - Москва. За тридцать восемь дней на обыкновенной лодке комсомольцы проплыли по рекам Белой, Каме, Волге, Москве и в столице вручили Народному Комиссару Обороны СССР Ворошилову рапорт о боевой подготовке молодёжи Башкирии…

Близкие и дальние дороги дали будущему писателю возможность больше узнать жизнь. Как же иначе стать писателем? «Больше знает не тот, кто много прожил, а тот, кто много видел» - гласит башкирская поговорка. Дороги ведут Бикчентаева к чабанам и лесорубам Урала, к хлеборобам Украины, к нефтяникам Баку и Тюмени, знакомят с химиками Салавата, с читинскими строителями, с московскими учёными. Он побывал и за рубежом.

«Я познакомился с горами Урала и Кавказа, с реками Дальнего Востока и европейского Севера; мне знакомы степи

Украины и оазисы Средней Азии, волжские города и сёла Смоленщины,- писал впоследствии Анвер Гадеевич.- Каждое путешествие великодушно дарит мне то рассказ, то повесть, то статью или очерк».

Первые книги писателя родились на трудных дорогах войны. Грозные события борьбы против фашистов отразились в книжке рассказов «Красные маки», выпущенной в 1944 году, когда писатель сам находился ещё на фронте.

О чём бы ни писал А. Бикчентаев, будь это борьба против фашизма или открытие башкирской нефти, в центре каждого произведения стоят отчаянные комсомольцы или отважные пионеры, смелые и сильные молодые люди. Поэтому его книги особенно любит читать молодёжь.

Об отважном мальчике Хосе, участнике революционно-освободительной борьбы на Кубе, рассказывает повесть ^Адъютанты не умирают». После поездки писателя в Индию родилась повесть «Дочь посла», о приключениях башкирских ребятишек Шауры и Мусы, приехавших с родителями в дружественную нам страну.

В 1957 году А. Бикчентаев написал книгу о ребятах одного уфимского двора. О том, как они живут, о чём мечтают, как играют, а иногда и ссорятся. Повесть «Большой оркестр» выдержала много изданий.

Жизнь других уфимских мальчишек и девчонок с окраинной улицы рисует писатель в повести «Семь атаманов и один судья».

И в «Большом оркестре», и в повести «Семь атаманов и один судья» ребята много мечтают о том, чтобы участвовать в больших делах взрослых, готовят себя к подвигу, иногда и сетуют на то, что, дескать, не осталось на их долю трудностей, где бы можно было проявить свой стойкий характер.

Герой повести «Сколько лет тебе, комиссар?» двенадцатилетний Азат Байгужин оказывается в исключительно трудных условиях, когда сама жизнь проверяет, готов ли он к подвигу.

Рассказ о судьбе Азата Байгужина писатель продолжил в повести «Прощайте, серебристые дожди», которая издана на башкирском языке.

В 1973 году А. Бикчентаеву исполняется шестьдесят лет. За сорок лет творческой жизни он создал ряд замечательных произведений. Его повести и рассказы обогатили башкирскую детскую литературу, они многократно издавались на русском и многих других языках.

Суфиян Сафуанов

Любите ли вы открывать двери своих квартир? Я, например, люблю.

Дверь соединяет меня с внешним миром. Открывая её, я встречаю друзей, пришедших меня навестить. Мне нравится перекинуться одним-двумя словами с почтальоном или с соседом. Каждый человек несёт что-то такое, чего я не знаю.

Однажды, открыв дверь, я увидел Мансура, сына нашего дворника. Быть может, вам приходилось видеть таких мальчиков - серьёзных, упрямых и, конечно, солидных? Мансур успел прожить свой первый десяток лет и научился смотреть на жизнь изучающим взглядом. Глядя на меня, его карие глаза как бы говорили: не всё знаешь, не всё рассказываешь… Вот этот испытующий взгляд я поймал и на этот раз.

- Я пришёл с вами посоветоваться, - сказал он.

- Разговор серьёзный? - поинтересовался я.

- Да.

- Что ж, проходи, - предложил я ему. - Не будем же мы разговаривать, стоя у порога.

Он сделал движение, точно собираясь снять полинявшую кепку, но, вероятно, раздумал и прямо прошёл в мой кабинет.

- Садись!

К сожалению, стулья были рассчитаны на взрослых, и Мансур, как ни старался, не мог усесться так, чтобы достать пол ногами. Единственно, что оставалось делать в его положении, - это незаметно болтать ими во время разговора.

- Итак, я тебя слушаю.

Он вздохнул, как перед тяжёлым делом, затем решительно заявил:

- Знаете ли вы, что в «Большом оркестре» нет дружбы?

Я уже знал, что «Большим оркестром» называли себя ребята нашего двора.

- Между кем и кем нет дружбы? - спросил я.

- Между мальчиками и девочками.

- Этого я не знал, - искренне сознался я.

- А нам хочется дружить по-настоящему, как настоящие люди, понимаете! - продолжал он горячо. - А мы не умеем, честное слово!..

И вот с тех пор всё чаще и чаще стали звонить в мою дверь. То приходили мальчики, то девочки. Однажды пришла ко мне Люция, девочка с нашего двора.

- Я всё вру и вру, - грустно говорила она. - Хочу отучиться, но никак не удаётся. Сегодня опять солгала. Научите меня, как отучиться!

С Фатымой состоялся более крупный разговор.

- Я мечтаю стать хорошим человеком. Я приучаю себя жить, как пишут в книгах. Как узнать, что ты стала уже хорошим человеком? Мой папа давно хороший, мама тоже… Мой брат Искандер и я стараемся помогать людям и вообще…

Однако ни разу не постучали в мою дверь ни Ахмадей, ни Яша. Я сам выходил во двор, чтобы завязать с ними отношения. Дождавшись, пока они кончат играть в волейбол или в лапту, я затевал разговор о том, о сём… Вскоре беседа становилась всеобщей. Говорили о Чапаеве и о метеорах, о седом Урале и каналах будущего, вспоминали путешественников и славных борцов за свободу… Разгорались глаза и страсти.

Но всё же чаще всего со мной разговаривал Мансур. Он мог задать в день триста вопросов, только успевай отвечать! А то, бывало, начнёт рассуждать. Как-то я даже видел, что он сидит один и вслух сам