Естественно, Винсент не забыл последнюю аварию, причиной которой стала неожиданно сильная реакция на неизвестное вещество, найденное на месте преступления, но ведь от такого никто не застрахован. Да и, в конце концов, он имел такое же право на пользование фамильной лабораторией, как и старший брат!
Младший Файнс развел руками, вторя собственным мыслям:
— Я же возместил тебе ущерб, помнишь?
— Да ты сплошной убыток, — бросил брат очередной упрек.
И в лабораторию не пустил. По крайней мере, пока тот не съест завтрак, который как раз внесли в кабинет. И Винсент не смог отказаться. Старый повар всегда знал, чем порадовать господ, даже в не самые лучшие времена. Да и должно же быть в желудке за утро хоть что-то кроме горячо любимого, но не слишком питательного кофе…
Обсудив за плотным завтраком несчастного Крейвена и старшего инспектора Хейлера, которому явно везло в последний месяц на непростые дела, Винсент поднялся, едва вилка коснулась опустевшей тарелки. Еще, чего доброго, кровь свернется. Хотя себе признался: ему не терпится подтвердить или опровергнуть версию брата.
Поэтому, с трудом сохраняя мерный шаг, он поспешил в подвальные помещения, оборудованные технологиями, что хоть и достались им от предков, но ушли далеко вперед по сравнению с тем, что могли предложить обычные люди. Зажег лампы, давая себе больше света, боясь попросту уснуть в уютном полумраке лаборатории, в котором работал обычно.
Их семья всегда знала толк в науке. Колбы, склянки, горелки и реагенты, находились на привычных местах. Здесь вообще мало что поменялось за последние пару сотен лет. Конечно, куда более удобно иметь собственную лабораторию, но некоторое оборудование являлось столь уникальным, что его невозможно было ни найти, ни воссоздать ни за какие деньги. Особенно с тех пор, как высочайшим указом прежнего короля, старой аристократии было запрещено владеть подобными технологиями и производить какие бы то ни было научные изыскания. Деду чудом удалось спасти то, что Файнсы имели сейчас.
Несколько часов работы, три чашки крепкого кофе, и результаты легли на стол. Еще раз задумчиво взглянув на записи, молодой барон поспешил наверх, чувствуя, как голова идет кругом. Все же в лаборатории было слишком душно. Справившись с дурнотой, взбежал по лестнице, и едва не столкнулся в коридоре с племянницей. Кажется, та что-то спросила, а может, пыталась рассказать, но Винсент просто подхватил девушку за талию, чтобы переставить, словно куклу, освобождая себе путь и вызывая справедливое возмущенное недоумение.
Благо Артур за эти часы не сменил своего местоположения и нашелся все там же, в кабинете. Удивленно поднял бровь, закрывая фолиант, и в воздух поднялось облачко тончайшей, как говорится, вековой пыли.
— Уже? Только не говори мне, что приборы отказали…
Винсент фыркнул, обессиленно опускаясь в кресло, и кинул на стол записи.
— Взгляни. Впервые с подобным сталкиваюсь.
Скептично посмотрев на Винсента, старший из братьев Файнс взял бумаги и бросил взгляд на заметки, сделанные торопливой рукой молодого барона. Нахмурившись, поднял на собеседника вопросительный взгляд:
— Винсент, ты до сих пор пьян? Перепутал реагент с препаратами серебра, а теперь делаешь из этого открытие.
— Спустись и убедись в результатах лично, Артур… — видит Великий, Винсент не хотел рычать на брата, но полученные данные приводили в недоумение, и это раздражало.
— Если это привиделось под действием опиума, я прикажу на порог тебя не пускать, — пригрозил Артур, поднимаясь из уютного кожаного кресла, чтобы направиться в лабораторию.
Винсент кивнул, принимая условие, — он был в себе абсолютно уверен. Чуть помедлив, направился следом, краем глаза заметив в гостиной обиженную племянницу. Похоже, отец также обделил девичьи проблемы вниманием.
Добравшись до лаборатории, Винсент обнаружил старшего брата над очередным старинным фолиантом, что передавался из поколения в поколение в семье мастеров крови. К нему прикасались редко, за ненадобностью, но с детства знали почти наизусть.
— Нашел что-нибудь?
Артур покачал головой.
— Нет. Ничего похожего. Ни болезни, ни обряды не вызывают в нашей крови такую реакцию. Кажется… Его просто накачали серебром?.. — вопросительная интонация выдавала его с головой — Артур находился в не менее искреннем недоумении.
— Аммаргеном, — машинально заметил Винсент, уже проанализировав состав крови. В образцах был еще и аммиак. Вот только никак не тянула концентрация на обычный аптечный препарат. — Вопрос: зачем? Надо заехать к Беррингтонам, может, Чарльз сможет на него ответить… — схватил Винсент плащ и направился прочь.
Стоило ему подняться на верхнюю ступень, как во входную дверь требовательно постучали, и Винсент вздрогнул. Нервный импульс прошелся по позвоночнику. Сейчас каждый стук мог нести за собой дурные вести.
Однако Артур мягко сжал его плечо.
— Это ко мне. Клиент. Поезжай домой, отдохни. Я съезжу в госпиталь, затем нанесу Беррингтонам визит сам, и пришлю тебе записку, как только что-нибудь узнаю.
Винсент тихо выдохнул: встречаться со старшим Беррингтоном лично ему хотелось в наименьшей степени. Но и отправиться по совету Артура домой он не мог — след хорош, пока горячий. А значит, следовало забыть про сон и прочие человеческие радости. Или скорее потребности. Как ни велик был соблазн приказать кучеру направиться в особняк, Винсент распорядился ехать в паб “Старая Бетти” — горничная упоминала, будто Крейвен посещал его довольно часто. Место пользовалось популярностью у творческих личностей, уставших от фальши дорогих клубов. Барон и сам не ограничивался мужскими клубами, но в этом пабе еще ни разу не бывал, выбирая все же более престижные заведения — статус. Хотя и не мог не признать, что в этом заведении, немного грубом, неотесанном и подчеркнуто простом был свой определенный шарм. Пройдя в полутемный зал, дешево и сердито отделанный темным полированным деревом, и выбрав самое неприметное местечко, заказал холодную говядину и эль.
В этот час посетителей оказалось немного, а наблюдать за ними просто. Поэтому, лишь на миг задержав взгляд на двух новобранцах, что, судя по разговору, утром отбывали на фронт, он сразу приметил музыкантов в паре столиков от себя. Одного из них он видел при дворе мэра, других в консерватории, еще, кажется, на приемах. В отличие от Артура, прививающего дочери любовь к прекрасному в операх и консерваториях, Винсент балету и театрам предпочитал прекрасных муз, порхающих по сцене.
Быстро закончив с поздним обедом, барон Файнс направился к музыкантам, которые как раз обсуждали кончину Крейвена. Слухи в городе распространялись быстро, а обрастали небылицами и вовсе со скоростью цунами.
Представившись, он подсел за их столик, чтобы задать несколько вопросов, и понял — удача ему улыбается. Музыканты охотно поведали сыщику о личности скрипача, нелюдимого, склочного, но безумно талантливого, а также о его немногочисленных связях и конфликтах. Вот, например,