Читать «Великий поход»

День 28 октября 1943 года ничем не выделялся среди всех прочих. Кроме того, что именно на этот день был запланирован эксперимент, перевернувший всю историю земной цивилизации.

Случайно подобранная частота тока, резонанс между двумя обмотками – и эсминец «Элдридж» посередь гавани Филадельфии расплывается в блеклом зеленовато-белесом мареве. А перед его ошеломленным экипажем выступает из этого марева невероятное зрелище – все тот же берег Североамериканского континента, вот только никаких следов Филадельфии и в помине нет. Нет даже каких-нибудь хижин – просто пустой берег. Тот же самый, на котором стоит (может, стоял или будет стоять?) город…

Очнувшись от шока, капитан приказал сделать как можно больше фотоснимков – благо, фотоаппараты на борту имелись почти у всех – а затем снова включить установку, поменяв местами «плюс» и «минус» на входах питания катушек. Именно это, подсказанное сугубо житейской логикой решение, оказалось спасительным, и через полтора часа эсминец вновь появился в гавани…

Две недели спустя эксперимент был повторен – уже целенаправленно и в присутствии Эйнштейна. И снова – то же самое марево, и тот же самый берег. Берег иного мира…

***

Июнь 1944 года.

И.В. Сталин Ф. Рузвельту.

В связи с постоянными утверждениями Геббельса о некоем "сверхоружии" я считаю нужным сообщить, что в последнее время на территории Германии наблюдались необычные явления, которые, возможно, являются испытаниями нового оружия. Прилагаю к этому письму наиболее удачные аэрофотоснимки, а так же отчет экипажа одного из самолетов. Полагаю, эти сообщения будут весьма полезны для нашего общего дела.

Ф. Рузвельт И.В. Сталину.

Вынужден сообщить вам весьма неприятную новость – на сей раз наш «друг», вопреки своему обыкновению, не лжет.

Я показал присланные Вами материалы (не раскрывая их происхождения) некоторым ученым, в том числе профессору Эйнштейну. Их вердикт был категоричен и единодушен: гитлеровцам удалось создать нечто крайне опасное, хотя назвать это оружием в прямом смысле нельзя.

Полагаю, Вам пока неизвестна теория множественных Вселенных, которую покойный г-н Тесла назвал «Мультиверсум». Однако осенью прошлого года мы совершенно неожиданно получили ее практическое подтверждение, и можем с уверенностью сказать – в Германии достигнуты подобные же результаты. Все это может сделать наше положение крайне опасным.

Разумеется, я сообщил о вашем письме и о сделанных профессором Эйнштейном выводах Премьер-министру.

P.S. В самое ближайшее время в Москву будет доставлен полный комплект материалов относящихся к этому эксперименту. Мне кажется, мы должны объединить теперь не только военные, но и научные усилия ради достижения окончательной победы.

***

Спустя несколько дней материалы Филадельфийского эксперимента были переданы для изучения в ФИАН. А спустя еще месяц была построена первая экспериментальная установка.

С этого момента история человечества изменилась окончательно и бесповоротно, хоть этого никто еще не знал. Даже не догадывался...

Несмотря на капитуляцию Японии, война не была окончена. Да, Германия оккупирована, но Гитлер и его ближайшие подручные, почти весь оставшийся флот и половина армии исчезли в безднах Мультиверсума. И можно было быть уверенным, что при первой же возможности они вернутся и попытаются взять реванш. И потому было необходимо найти их раньше...

Потсдамская конференция приняла решение: после завершения войны с Японией Объединенные Нации приступают к поискам гитлеровской армии – вне зависимости от тех затрат, которые потребуются для этого.

И в феврале 1946 года началась подготовка к Великому Походу, как немедленно окрестили рейд все причастные к его организации. План его был прост до безобразия, а именно: три эскадры – советская, британская и американская – перебрасываются в параллельный мир, там встречаются, организуют базу и принимаются за поиски гитлеровской армии. Если ее не обнаруживается – все повторяется…

Приготовления затянулись почти на два года, и только в мае 1948 года флот Объединенных Наций был готов к походу. Прошедшее время было потрачено отнюдь не в пустую, в основном оно потребовалось для модернизации кораблей – но не только… После затянувшихся на два десятка месяцев переговоров США все-таки согласились передать партнерам по антигитлеровской коалиции материалы по ядерному оружию и несколько образцов. Две из этих бомб достались СССР.

– Игорь Сергеевич! – сухощавый брюнет, неожиданно молодой для полковника, выругался про себя и оторвался от созерцания заходящих на посадку Як-17. – Через пятнадцать минут переход!

Выкрикнув это, матрос исчез в недрах «Советского Союза».

– Идиот, – проворчал разведчик, но все же с палубы ушел.

Эскадра, состоявшая из линкора, авианосца, трех крейсеров и десяти эсминцев, а также нескольких вооруженных транспортов (занятых учеными) остановилась посреди Северного моря, готовясь к переходу. Полетели с корабля на корабль кабели синхронизации, на мачтах поднялись излучатели, а экипажи укрылись под броней и многослойными изоляторами. Ровное гудение турбин, постепенно усиливаясь, перешло в оглушительный рев, сливающийся с пронзительным визгом генераторов. Визг этот становился все выше, и вместе с этим вокруг кораблей сгущался странный зеленовато-серый туман. Несколько минут – и вокруг кораблей не было уже ничего, кроме этого тумана – искаженного пространства… А затем генераторы отключились. Вокруг по-прежнему было море – море иного мира.

Поднятая с «Киева» пара Су-6КР начала облет района переноса, а все заинтересованные лица – в том числе и Хаецкий, отряженный в эту экспедицию МГБ как один из лучших аналитиков, собрались на мостике линкора «Советский Союз», где размещалось командование. И спустя сорок минут в поле зрения разведчиков попала яхта...

Май 1948 года

Очень скоро стало понятно, что поиск бежавших наци – отнюдь не прихоть великих держав и не стремление затянуть военное положение…

Утро 9 мая начиналось в Кейптауне точно так же, как и любое другое утро. И оставалось таким до того момента, пока из ниоткуда не появился немецкий крейсер «Адмирал Хиппер». Сперва на корабль не обратили внимания – даже тогда, когда он уже оказался в заливе и на полном ходу помчался вдоль побережья, открыв огонь. Прежде, чем береговая оборона успела предпринять хоть что-то, «Хиппер», выпустив по городу больше трех десятков восьмидюймовых снарядов, исчез в зеленовато-сером мареве. В основном – зажигательных. Фугасные снаряды были только в первом из четырех залпов…

С этого дня противники Великого Похода замолчали раз и навсегда. Всем стало ясно – война продолжается. Сегодня – Кейптаун, а завтра? Нью-Йорк? Лондон? Брест? Ленинград? Где и когда будет нанесен следующий удар, оставалось только гадать. И по планете вновь прокатилась волна мобилизаций – только на этот раз вооружались все. Верховное же командование принадлежало спешно сформированному Штабу Объединенных Наций.

И в тот же день, когда «Хиппер» нанес свой разрушительный визит, ООН была принята программа Великого Объединения…

Штиль. Ясно. Развалившись на крыше рубки, Этне О'Шей занималась привычным (иногда и любимым) делом – размышляла. Поразмыслить было над чем, ибо дела в мире творились странные, а