Читать «#Бояръ-Аниме. Пожиратель II»

Наступило первое сентября, и нас выстроили на площади перед администрацией академии. Теперь не только мы, пока что будущие первокурсники, стояли, но и все остальные студенты. Огромная толпа получилась.

И все ждали директора, который задерживался уже минут на десять.

Однако я не переживал. Мои мысли были заняты осознанием, что в Екатеринбурге сейчас точно так же стоит на своей линейке моя младшая сестра. И это чувство заставляло меня улыбаться.

Вообще, за прошедшее время всё было хорошо, и на самом деле поводов для приподнятого настроения хватало.

В академии я продолжил собирать заклинания. Благо делать для меня это было не сложно — достаточно пару раз увидеть, да потом отработать до автоматизма, чтобы затем уже на одном усилии воли применять нужное. И, надо признать, я ещё ни разу не сталкивался с тем, чтобы мне отказывали показать новое заклинание. Преподаватели академии как один пророчили мне светлое будущее боевого мага и с удовольствием со мной занимались.

Пришлось, правда, и с некоторыми курсантами вставать в поединок. Но это было уже чисто ученическое выяснение отношений. Как показала практика, когда я расширил количество заклинаний, мой источник позволял выстоять один на один против студента третьего курса. Однако если к нему присоединялся любой другой одарённый, я уже не успевал. Но результат всё равно был неплохой.

Конечно, всё это без учёта моей способности вытягивать магию у других, но её я по-прежнему старался не афишировать. С учётом того, что до сих пор ни о чём подобном я не слышал, оказаться уникумом, который может превратить самого сильного одарённого в простого человека по щелчку пальцев, было просто опасно. Это подрыв самих основ нашего общества, основанного на магии. Поэтому я не питал иллюзий — стоит посторонним об этом узнать, не только меня прикопают в лесочке подальше от цивилизации, но и всех Вороновых — исключительно ради того, чтобы этот чудовищный для магов дар не проявился в следующих поколениях.

Как бы там ни было, а благодаря этим поединкам я обрёл в академии кое-какую репутацию, и относились ко мне уже не как к победителю Лисицкого, который, прямо скажем, на фоне сокурсников не блистал никогда, а как к действительно сильному бойцу. К первому сентября я обрёл достаточное уважение студентов, чтобы никто больше не пытался против меня выступить. Так что в перспективе моё обучение в военной академии обещало стать довольно приятным.

Расширил я и набор целительских чар. Аня, с которой мы продолжали проводить время вне занятий, не только делила со мной приятные часы, но и поднатаскала меня на исцеляющих заклинаниях. К счастью, в военной академии хватало практики — ни дня не проходило, чтобы кто-нибудь не получал травму. И вот на этих студентах под контролем дежурных целителей я и отрабатывал получаемые по вечерам от Ани заклинания.

Дома тоже всё складывалось хорошо. Буквально накануне я разговаривал по телефону с семьёй. Отец устроился учителем истории, и пусть зарплата была не очень высокой, но это помогло отцу вновь почувствовать себя полезным и избавило его от ненужных переживаний. И я был этому невероятно рад — вид подавленного обстоятельствами отца меня крайне беспокоил. Не с его сердцем переживать такие стрессы.

— Волнуешься? — спросил меня стоящий рядом Орешкин.

Гриша серьёзно изменился за последнее время, он тоже не сидел без дела. Нападение Лисицких послужило отличной мотивацией, чтобы заняться собой. И мой друг, хоть и не мог, как я, видеть магию, но он усердно трудился, чтобы развить свои способности и нарастить физической мощи.

А ведь совсем недавно, в первый мой день в академии, он просто подыхал на тренажёрах. Сейчас же, пусть Гриша и не догнал нас с Фёдором, но остальных простолюдинов мог укладывать на лопатки без проблем.

— Чего мне волноваться? — переспросил я, не сводя взгляда с дверей административного здания. — У меня всё отлично.

— Надо будет отметить начало учёбы, — ткнув меня в спину, высказался Орешкин. — А то потом мне некогда будет. У меня на этот курс большие планы.

— Курсанты! — разлетелся над площадью голос капитана, принимавшего у нас финальный экзамен. — Смирно!

Двери администрации, наконец, открылись. Солнечный свет не проникал внутрь, и потому не сразу мы смогли рассмотреть фигуру директора. Владислав Степанович шагал долго, явно погруженный в свои мысли.

Но вот он пересёк черту, за которой на него попали солнечные лучи, и мне в глаза бросилось его осунувшееся лицо и залёгшие под глазами тёмные круги. И так от этой картины повеяло чем-то знакомым и неприятным, что настроение тут же опустилось, и улыбаться расхотелось.

Встав за трибуной, Владислав Степанович суетливым движением подвинул микрофон, затем взглянул на листы, лежащие перед собой. Очевидно, что там у него была написана речь, но сейчас директор их поспешно перевернул и отложил в сторону.

— Итак, господа курсанты, — заговорил негромко директор, и микрофон разнёс его голос по площади. — Час назад из Министерства обороны Российской Империи поступил приказ. Согласно новой доктрине, большая армия нашей стране не нужна. В связи с этим большинство учреждений, подготавливающих офицеров, закрывается. Останется лишь несколько академий.

Твою ж ты мать…

— К сожалению, наша академия закрывается, — продолжил Владислав Степанович, не поднимая глаз от микрофона, в который говорил. — Студенты, уже начавшие обучение, закончат его в течение года. Первый курс, к сожалению, мы уже принять не сможем.

В общем, всем спасибо, все свободны, как говорилось в одном анекдоте из моей прошлой жизни.

Мать оказалась права, когда говорила, что если уж завод отца закрыли, то дальнейшие сокращения в армии будут лишь вопросом времени. Да и сам директор не зря боялся, что его академию закроют — как в воду глядел.

Выдохнув, я посмотрел на ссутулившегося Владислава Степановича. Для нашего директора рухнул мир. Но для меня-то нет.

Там, за забором, местные девяностые, время действовать здесь и сейчас, а не ждать, когда пройдут четыре года обучения. Так что, несмотря на то, что расставаться будет не слишком приятно, но эпоха перемен — время важное и для меня, и для моей семьи. Сейчас важно на ноги подняться, и родных прикрыть.

— Круто, — услышал я голос Орешкина за моей спиной. — Получается, на законных основаниях домой еду! Гарик, это просто праздник!

А десять минут назад этот человек говорил, что всерьёз собирается учиться и у него большие планы на этот год.

Но кроме нас, похоже, никто из первокурсников больше не радовался. Расстроились все. Особенно заметно это было по лицам аристократов из нашей группы. Если Громов, как обычно, держал лицо спокойным и ничего не выражающим, то Самойлов,