- Если хочешь свести счеты с жизнью, - улыбнулась она, показывая запястье Красавчика с белесым рубцом Одеялку, - резать нужно продольно, а не поперек. Чем глубже, тем лучше. А вот это, - Роден отбросила ладонь, - показуха чистой воды.

- Тебе виднее, шлюха, - бросил в ответ Красавчик и удалился.

Роден достала елотку, отобрала из рук Одеялка дымящийся окурок и подкурила от него.

- Бойся этого урода, - произнесла она. – Он из нашей группы самый конченый.

- Ты что-то знаешь? – прошептала Одеялко, явно испуганная замечанием Роден.

- Я таких тварей чую издалека.

Лоскутное Одеяло поежилась и отвернулась.

- А Темный наблюдает за тобой, - произнесла она.

- Не за мной, - вздохнула Роден. - Он наблюдает за тобой.

- Нет. Как только ты мимо него прошла, он то и дело на тебя поглядывал.

- Это потому что ты рядом сидишь, - и подловив очередной взгляд черных глаз с воодушевлением помахала Темному рукой.

Темный тут же отвернулся.

- Расслабься, - Роден затянулась, - сегодня он на тебя больше смотреть не будет.

- Злая ты, - вздохнула Одеялко.

- Сука просто, вот и все. Ты только не расстраивайся. Ты нравишься Темному. Если и он тебе нравится, можешь закрутить.

Одеялко поморщилась.

- С Темным?

- А почему нет? – хмыкнула Роден.

Одеялко огляделась по сторонам и встала.

- Хорошо поболтали. Завтра курнем вместе?

- Завтра будет видно.

Лоскутное Одеяло зашагала в зал, прошла мимо одиноко сидящего Темного, потом остановилась, обернулась и вернулась к его столу. Дальше Роден не подглядывала. Не прилично это, вроде как… Хотя, кому она заливает?

- Уже девять. Пора отдыхать, - объявил санитар.

- Пора, - вздохнула Роден и бросила дымящийся окурок в пепельницу.

- Эй ты!

Она обернулась, точно так же, как и все остальные, собравшиеся у выхода.

– Вернись и затуши окурок! – кричал санитар.

- Сам затуши. Или за эту услугу я не заплатила?

- Вот дрянь! – гаркнул он, схватил Роден за плечо и повел на веранду.

Остальные молча наблюдали со стороны. Зеваки, что еще сказать.

- Туши! – лицо Роден оказалась прямо над дымящимся окурком.

Она подула на него, чтобы затлели и другие окурки.

- Туши, я сказал!

- Мэйфилд, не надо, - послышалось из-за спины.

- Я с этой сукой хорошо знаком! Она мне руку прокусила, дрянь!

- Надо же, - хмыкнула Роден. – Запомнил…

- Туши! – лицо Роден оказалось прижатым к столу.

Она начала брыкаться, пытаясь скинуть тушу, навалившуюся сверху. Санитар уперся пахом ей в зад и захохотал.

- Может, ты этого ищешь?

Роден потерлась о него бедрами и, чувствуя, как ослабла хватка на шее, медленно разогнулась.

- Может, и ищу, - прошептала она, прижимаясь всем телом и плотоядно улыбаясь очередному извращенцу.

- Простите, это мой окурок, - произнес знакомый голос, и Роден перевела взгляд на Темного.

Он затушил все тлеющие бычки в пепельнице и улыбнулся санитару.

- Моя вина. Простите.

- Руку с задницы убери, - вежливо попросила Роден и отстранилась от санитара. – Еще увидимся, Мэйфилд, - обронила она и поспешила удалиться.

Мэйфилд еще долго будет искать утерянную карту пропуска. «Хрен найдешь», - подумала Роден и спрятала ее в карман.

***

- Элайза, расскажи нам, как давно ты здесь находишься, - попросила Кашпо.

- Вам виднее, дорогой доктор! - захохотала Язва.

- Если ты не начнешь разговаривать с группой, я буду вынуждена отправить тебя в изолятор на неопределенный срок.

Гнилой ход, ничего не скажешь. Роден с ненавистью взглянула на доктора, и та заметила этот взгляд.

- Роден, ты хочешь нам что-нибудь сказать?

- Доктор Кашпо, вы же находитесь здесь в качестве наблюдателя или, - Роден повела плечом, - ведущей собрания. Я права?

- Да. Я вмешиваюсь в процесс только в случае крайней необходимости.

- Так что же за крайняя необходимость такая угрожать девчонке за то, что она на контакт идти не хочет? Групповые занятия, доктор, дело добровольное. И терапия эффективна, если пациент желает ее проходить.

- Роден, ты напрашиваешься на неприятности?

Она пожала плечами:

- А ты посади меня в изолятор и дело с концом!

- Не думай, что сможешь избежать занятий с группой, - улыбнулась Кашпо. – Даже если отправишься в изолятор, тебя будут приводить сюда ежедневно.

- Страшила, закройся! – оживился Красавчик. – Давайте лучше я вам что-нибудь расскажу.

- Валяй, - Роден махнула рукой.

- Меня тетушка воспитывала. Родители погибли, когда мне пять было, и тетушка захапала состояние вместе со мной. Мою первую девчонку она подарила мне на тринадцатилетие. Хорошая была проститутка. Опытная.

- У тебя другие темы для беседы есть? - решила уточнить Роден, - или мы будем слушать истории про твои сношения ежедневно?

- Роден! – пригрозила Кашпо.

- Я выбираю изолятор, - встрял Темный. – С вами неинтересно.

- А ты приключений ищешь? – пикировал Красавчик.

- Я их уже нашел. А ты – продолжаешь искать.

- Доктор, - заулыбалась Роден, - кажется ваша терапия терпит крах!

- На начальном этапе такое бывает, - кивнула Кашпо.

- А может вы расскажите нам что-нибудь о себе? Не думаю, что у девочки из неполной семьи в жизни никогда не было проблем.

- Мы говорим не обо мне, Роден.

- Ты же всех нас ненавидишь, - прошептала Роден, наклоняясь вперед. – Богатенькие детки, которые вляпались в неприятности или надумали их. Нам все досталось легко, а ты горбатилась годы, чтобы обучение оплатить.

- Роден, если ты не прекратишь, я тебя изолирую.

- Чего тебе в жизни не хватает, Кашпо? Положение – есть. Состояние наверняка уже заработала. Мужиков много, одним вряд ли довольствуешься. И все мало… Всего этого тебе мало…

Лицо Кашпо застыло, словно маска. Она медленно поднялась и подошла к Роден.

- Ну, давай… - прошептала Роден. – Давай, покажи, как сильно ты меня ненавидишь…

Кашпо несколько раз глубоко вздохнула, а затем развернулась и вернулась в кресло.

- Сеанс окончен. Всем разойтись.

Красавчик присвистнул и подмигнул молчаливому Лоскутному Одеялу.

***

- Зачем ты хотела попасть в изолятор?

Темный присел в кресло рядом с Роден и продолжил наблюдать за беседой Красавчика и Лоскутного Одеяла со стороны.

- Она тебе нравится? – сменила тему разговора Роден, прикуривая очередную елотку от предыдущей.

- Ты весь вечер сидишь здесь одна и куришь одну за одной.

- А ты на Одеялко постоянно пялишься.

- На тебя тоже и ты об этом знаешь, - парировал Темный.

- Ты смотришь на меня, потому что тебе интересно. Здесь всем интересно, почему на мне живого места от татуировок нет. Ответ ты не получишь. Тема закрыта.

- Все вокруг виноваты, не так ли? – внезапно произнес он. – Родня твоя… Они пожалели. По головке погладили. Но от жалости их завыла. Им не понять. Им в шкуре твоей не ходить. Заткнуться бы им