Элеонора сделала глоток чая и продолжила:

— Я частично восстановила цепь событий. Автобус привез Гончарову в четыре часа дня в гостиницу. В семнадцать пятнадцать она заплатила на ресепшен за аренду лежака на неделю, так дешевле. Все. Можно предположить, что в районе полшестого Светлана побежала к морю.

Элеонора посмотрела на меня:

— Понимаешь?

Я кивнул:

— В первый день после перелета, поездки на автобусе всем хочется искупаться. Она ни с кем не успела познакомиться, даже в ресторане еще не побывала. Постояльцев много, никто внимания не обратил на ее отсутствие. Могла, конечно, забеспокоиться горничная: полотенца чистые, ванной-туалетом не пользовались, постель не тронута. Но уборщицам до гостей дела нет, они машинально работают. И не их ума дело, где проводят время отдыхающие. Может, она спит в номере у какого-то мужчины. Или у нее друзья в городе. В общем, спохватились только в день отправки домой.

— Верно, — согласилась Нора, — если отдыхающий пьет, курит в комнате, устраивает дебоши — вот тут он на примете, за ним станут тщательно следить. А тот, кто просто радуется солнцу, вкусной еде, плавает-загорает, пляшет на дискотеке, вот он невидимка. У администрации за него душа не болит.

— Тело нашли? — осведомился я.

— Нет, — пожала плечами Нора, — никаких следов. Давай будем откровенны: иностранная полиция не очень-то ретиво занимается пропажей отдыхающих. Ох, чуть не забыла! Когда охрана отеля спохватилась и занялась исчезновением Гончаровой, допросили горничных, спасателей, которые дежурят на пляже, и уборщиков прибрежной зоны. Первые ничего интересного не сообщили, вторые тоже, а вот один из тех, кто порядок наводит, сказал, что он вечером обнаружил лежак с полотенцем, сумку, тапки и несколько пустых бокалов из-под коктейлей. Парень не удивился. Гости частенько напиваются, благо все включено. Наклюкавшись, они уходят, забыв свои вещи. В обязанности пляжных уборщиков входит собрать найденное и сдать в камеру хранения. Шарить в чужих вещах, искать там документы, выяснять, кому принадлежат шмотки, категорически запрещено. Протрезвев, отдыхающий понимает, что вчера хорошо отдохнул, все потерял, где бросил, не помнит. И идет на ресепшен. А оттуда его под белы рученьки ведут на склад для растеряш. Стандартная ситуация почти во всех прибрежных гостиницах: в них толерантно относятся к тем, кто закладывает за воротник. Люди отдыхают, что тут такого? Если не дерутся, не буянят, не мешают другим, тихо назюзюкиваются, то пожалуйста. Не зря же в отелях к завтраку часто выставляют острый супчик, местное антипохмельное средство.

— Сумка нашлась? — поинтересовался я.

— Да, — подтвердила Элеонора, — в ней был стандартный набор российской отдыхающей женщины: крем для загара, солнечные очки, пара купальников, романы Милады Смоляковой в мягких обложках, мобильный телефон. Последний был отключен от сети в момент вылета на отдых. И там же обнаружили паспорт. Администрация всегда просит оставлять его в сейфе в номере. Но многие предпочитают таскать документ при себе. Управляющий посмотрел паспорт и сообразил, что вещички принадлежат даме, которая непонятно куда делась. Круг замкнулся. Приехала полиция. Местные дознаватели по количеству пустых стаканов поняли, сколько коктейлей выпила пропавшая, и сразу решили, что москвичка опьянела, пошла купаться и утонула. Конец истории.

— Может, Свету похитили? — воскликнул я.

— С какой целью? — хмыкнула Нора. — Наша пресса обожает писать про девушек, которых украли и продали в бордель. Случается и такое. Но кому нужна эта баба? На фото посмотри!

Элеонора открыла айпад и подсунула его мне, я бросил взгляд на экран и не удержался от возгласа:

— Жертва анорексии! Я не любитель полных дам, но особа на снимке… Она похожа на скелет, обтянутый кожей. Ужасное зрелище. Стройная девушка радует глаз, а эта… смахивает на жертву неизлечимой болезни. Ее следовало как можно быстрее отправить к доктору.

— Фото нашли в телефоне Светланы, — пояснила Нора, — она попросила кого-то сделать снимок. Включила трубку ненадолго и быстро выключила.

— Это точно она? — побормотал я. — Лица-то не рассмотреть: шляпа с большими полями его скрывает, в придачу огромные темные очки…

— Муж узнал Свету, — остановила меня Нора. — Тебе надо поговорить с Зинаидой Тимофеевной.

— Почему вы сами не хотите заняться расследованием? — удивился я.

— У меня сейчас есть работа, — ответила Нора, — а у тебя простой, я решила оказать помощь коллеге. И моя личность не вызвала у Маркиной восторга. Она-то думала, что детективное агентство принадлежит мужчине, приехала, а тут я. Зинаида засомневалась: не трудно ли старой кочерге заниматься расследованием.

— Так и сказала? — поразился я. — Старая кочерга?

— Нет, — хмыкнула Нора, — клиентка воспитанная интеллигентная дама. «Старая кочерга» — читалось в ее глазах. Я объяснила ей, что на данном этапе из-за занятости я не могу взяться за ее дело, и посоветовала владельца детективного агентства, сына известного писателя, человека ее круга. Маркина очень обрадовалась, она тебя ждет, телефон и адрес я сбросила на ватсап.

— Сын известного писателя, человек ее круга, — повторил я, — дама имеет какое-то отношение к литературе?

Элеонора вынула из коробки конфету.

— Зинаида вскользь упомянула, что родилась в семье известного советского прозаика, но я не запомнила его фамилию. Берешься?

— Спасибо, — улыбнулся я, — вы, как в прежние времена, решили дать мне задание. Я очень рад. Скучал по вам.

Нора поморщилась.

— Перестань. А что случилось с твоей собакой?

— Трясет ушами, — пояснил я, — мы сдали анализы.

— Господи! Купи капли, налей ей в ухо и во все отверстия, которые еще найдешь, — посоветовала Элеонора.

— Нет, так нельзя, — возразил я, — нужно выяснить, что с Демьянкой. Нора, вы прекрасно выглядите. Новый цвет волос и эта прическа вам очень идут. Мне немного непривычно видеть вас с другим лицом. Но глаза остались прежними. Хорошо, что вам оставили свое имя, изменили только отчество и фамилию. Вы теперь Элеонора Филипповна Воробьева. Готов вернуть вам квартиру, которую получил в наследство от вас. Быстро оформлю дарственную, апартаменты вернутся к исконной владелице.

Я обвел рукой комнату.

— Здесь весьма уютно, но жить в крохотной однушке крайне неудобно. Вы всегда жили в комфортных условиях. Давайте съездим к нотариусу.

Элеонора встала и подошла к окну.

— Район не из самых приятных. Окраина. Зато я вижу лес, а не асфальт. Ваня, я никогда не забираю назад свои презенты. Но спасибо тебе за предложение. Успокойся, я уже приобрела апартаменты. В том же доме, где жила раньше, только на последнем этаже. Надеюсь, тебя не стошнит от постоянного