Читать «Три желания женщины-мечты»

© Донцова Д. А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015

– Каждая красавица достойна своего чудовища…

– Мама, что ты несешь? – возмутилась прехорошенькая блондинка, отодвигая от себя полную тарелку.

– Что не так? – удивилась хозяйка дома. В руке она держала кофейник.

– Секунду назад ты обозвала своего зятя чудовищем! – взвизгнула девушка.

Мать поставила кофейник на резиновый коврик, лежавший около блюда с овощами.

– Аллочка, мне и в голову не пришло оскорблять Витю.

Дочь вскочила, обвела глазами сидящих за столом.

– Все слышали твои слова: «Каждая красавица достойна своего чудовища». Катя, почему ты молчишь?

Симпатичная брюнетка сделала вид, будто не слышит вопроса, и стала сосредоточенно намазывать на ломтик хлеба масло.

– Аллуся, – ахнула мать, – отчего ты решила, что я говорила о тебе и о Вите? Я всего лишь прокомментировала телепрограмму. Там показывали молодую прелестную актрису, которая вышла замуж за старого пузатого мужика. Я посмотрела на них и сказала про чудовище.

– Алка считает, что единственной красоткой во всем мире является она, – вот и среагировала, – произнесла брюнетка. – У сестрицы и мысли не возникло, что на свете много симпатяшек, и кое о ком из них по зомбоящику вещают. Мама, а что это за пакость ты подала сегодня на ужин?

– Оладьи из кержача, солнышко, – пояснила хозяйка дома, – к ним соус из ягод годжи.

– Я не хочу стать героиней таблоидов, – ни к селу ни к городу заявила Алла.

– Вроде кирзачи это сапоги, – протянул мужчина, сидевший слева от меня, – их солдатам выдают.

– То-то блинчики на вкус подошву напоминают, – хихикнула Катя.

– Вау, ты ела подошвы? Знаешь, какие они на вкус? – съязвила Алла.

– Олег, ты ошибаешься, – сказал рыжеволосый толстяк, муж обидчивой красавицы, – кирза не обувь, а композитный материал, который используется в качестве заменителя кожи.

Олег уставился на говорившего.

– Но армейские сапоги из него делают?

– Нет, – возразил толстяк, взяв салфетку, – только ту часть, которая охватывает голень.

– Арефьев, а голенище, по-твоему, не сапог? Витя, это смешно! – Олег и впрямь засмеялся. – Моя сестра вышла замуж за зануду.

– «Хелло, хелло, хелло…» – вдруг запел женским голосом дорогой сотовый, лежащий возле его тарелки.

– Ну и звонок, – поморщилась Алла. – Однако тупая песня у тебя в телефоне, братик!

– Слушаю, Сергей Иванович, – сказал в трубку Олег. – Да, как всегда. Извините, я ужинаю с семьей.

Виктор Арефьев увидел, что шурин, закончив разговор, положил мобильный на то же место, и завел:

– Нет, голенище не сапог, а всего лишь его часть. Еще в нем есть…

– Боже, перестаньте! – поморщилась Алла. – Оба прекратите. Олег, не дразни Витю. Говорить во время еды про вонючие ботинки отвратительно!

– Алла, сапог не ботинок, – упрямо заявил Виктор, – надо соблюдать точность в…

Я поняла, что сейчас разразится скандал, и решила перевести разговор на другую тему.

– Нина Анатольевна, все же что такое кержач?

Хозяйка явно обрадовалась возможности сменить тему.

– Это, Виолочка, рыба. В России она не популярна, а зря. В кержаче содержатся уникальные микроэлементы, крайне необходимые человеку. Кстати, я готовила оладушки, перемолов филе в пластиковой мельнице, ведь металл разрушает витамины. И, естественно, манной крупы в составе блюда нет. На гарнир пюре из брюквы, купленной у фермера, выращивающего овощи без химикатов. А соус из ягод годжи повышает иммунитет.

– В здоровой еде есть лишь один недостаток, – серьезно заметил Олег.

– Какой, сынок? – поразилась Нина Анатольевна. – Я готовлю по книге «Как прожить триста лет», стараюсь точно придерживаться рецептов.

– Мама, не спорю, правильное питание сделает нас всех вечными, – сказал сын, – но вот беда: есть все эти полезные продукты просто невозможно. Жареная картошка, по твоему мнению, яд, зато она очень вкусная.

– О да! – закатила глаза Алла. – Помните, как папа ее готовил? С корочкой!

– Геннадий Петрович был прекрасным человеком, – прошептала миловидная шатенка, до сих пор не проронившая ни слова. – Он был лучший на свете муж и отец, о таком свекре любая женщина мечтает.

– Спасибо, Эллочка, – нежно пропела Нина Анатольевна, – я очень ценю твое доброе отношение к моему покойному мужу.

– Элла всегда знает, когда и какое замечаньице ввернуть, – ехидно заметила Алла. – И – раз, за это ей конфетка в ротик валится.

– Я имею право высказывать свое мнение, – пролепетала Элла, – а если оно кому-то не нравится, извините. Папа Гена был и навсегда останется для меня самым близким и родным человеком. Безмерно жаль, что он так рано нас покинул.

– Спасибо, кисонька, – еще больше растрогалась хозяйка дома, – ты совершенно права. Но из-за врожденной деликатности не упомянула, что он скончался из-за вредных привычек. Увы, мой супруг курил, ел жареное, жирное, копченое, соленое, не занимался спортом…

– Мама! – в один голос воскликнули Алла и Катя. А последняя добавила:

– Виоле Ленинидовне, наверное, не хочется слушать твои причитания.

– Нет, нет, мне интересно узнать о чужих семейных традициях, – сказала я и осеклась, осудив себя мысленно. Ну, Вилка, ты сморозила отменную чушь. Какие такие традиции ты имела в виду? Смерть от обжорства? Сиди лучше молча и, чтобы не обижать хозяйку, попытайся слопать хоть кусок непотребного блина из неизвестной рыбы.

– Ой, Виолочка, – испугалась Нина Анатольевна, – извините, я не хотела доставить вам неудобство! Вы столько хорошего сделали для нас, предоставили сыну шанс, о котором он мечтал. Олегу не везло, никто его всерьез не воспринимал, и тут вы, добрый ангел, фея…

Олег вдруг отшвырнул вилку. Та угодила прямо в тарелку Кати. Пюре из брюквы взметнулось и осело на белой блузке девушки. Отпрыск Николаевой вскочил и быстро ушел в глубь дома.

– Мама! – укоризненно произнесла дочь, вытирая салфеткой блузку. – Ну нельзя же так!

– Что плохого я сделала? – удивилась Нина Анатольевна. – Просто поблагодарила Виолу. Почему Олежек вышел из себя?

Катя, закатив глаза, тоже встала из-за стола и убежала из столовой со словами:

– Ну, мама, ты просто безмозглая курица!

Хозяйка повернулась к другой дочке:

– Аллочка, что происходит? По какой причине Олег и Катя разволновались?

Блондинка усмехнулась:

– Мама, успокойся. Некоторые вещи ты просто не способна понять. Никогда. Поэтому расслабься и забудь. Знаешь, как пашет адронный коллайдер? Объяснишь принцип его работы?

– Кто? – жалобно спросила Нина Анатольевна. – Андрон Колкайдер? Он тоже режиссер, как Олежек?

Аллочка поднялась, подошла к матери и похлопала ее по плечу.

– Вот видишь, ты чудесно живешь, не парясь от того, что не слышала про одно из величайших достижений современной науки. А про войну в Кении знаешь?

Хозяйка дома опешила.

– Значит, нет, – резюмировала дочурка. – В мире происходит миллион разных событий, о которых ты понятия не имеешь и не страдаешь от этого. Почему ты разволновалась из-за Олега? Ведь твой любимый сынок в планетарном масштабе пылинка.

– Расстроилась, что обидела его, – пробормотала Нина Анатольевна. – И Катя недовольна. Оладьи ей не по вкусу пришлись – унеслась, их на тарелке оставила.

После этих слов из глаз Аллы ехидство испарилось. Она вернулась на свое место за столом, быстро запихнула в рот все оладьи, демонстративно пожевала, схватила салфетку, вытерла губы и, держа в руке бумажный комок, с чувством произнесла:

– Мамуля, ужин прекрасен! Я бы попросила добавку, но ведь не стоит растягивать желудок, да?

С лица Нины Анатольевны исчезло несчастное выражение.

– Конечно, солнышко, ты права.

– Спасибо, всем спокойной ночи, – улыбнулась Алла и ушла, унося испачканную салфетку.

Я посмотрела вслед девушке. За несколько дней, проведенных под крышей семейства Николаевых, я убедилась: обе дочери считают мать глупой курицей и не особенно ее любят. Но у Аллочки порой просыпается нечто вроде жалости к родительнице. Вот и сейчас старшая дочь заявила, что восхищена оладьями, искусно изобразила, будто с аппетитом их ест. Но я заметила: вытирая рот, она выплюнула еду в салфетку, которую, удаляясь, предусмотрительно прихватила с собой.

– Кофейку? – засуетилась Нина Анатольевна. – Виолочка, напиток из цикория полезен невероятно!

– С удовольствием попробую, – покривила я душой.

– А как вам оладушки? – спросила она. – Я соли совсем чуть-чуть в них добавила.

– Они потрясающие, – похвалила я, – ароматные, нежные, настоящий кулинарный шедевр.

– О-о-о! – зарделась хозяйка. – Наверное, вы из вежливости мой ужин нахваливаете?

– Нет, нет! – горячо возразила я. – Кирзач…

– Кержач, – поправил Витя.

– Впервые попробовала его, вот название и перепутала, – оправдалась я. – Рыбка великолепна, я готова есть и есть ее, никогда ничего вкуснее не пробовала.

Нина Анатольевна повеселела.

– Приятно это слышать! Похвала всегда окрыляет. Знаете, я люблю читать интервью знаменитостей, так вот, некоторые из них говорят, что их мотивирует к движению вперед критика. Поругают звезду зрители, журналисты, а он или она думает: «Назло вам во всех рейтингах первые места займу!» И принимается работать с десятикратным усердием. А со мной все наоборот: если услышу от родных, что блюдо невкусное или я что-то другое плохо сделала, сразу расстраиваюсь, плачу, опускаю руки. Сейчас кофеек из цикория подам…

Хозяйка убежала на кухню, а я начала мысленно уговаривать желудок, шокированный порцией кержача, не урчать на всю столовую.

Наверное, пора рассказать, почему я очутилась в доме Николаевых. А заодно и о том, что я делаю в городе с поэтичным названием Гидрозавод.

Весной текущего года Иван Николаевич Зарецкий, владелец издательства «Элефант», решил снять телесериал по книгам Арины Виоловой и буквально