Читать «В бездну»

Перессказ - Летающий Свин

Стражники волокли Авета Вайрона и других пленников по коридорам темным, как само отчаяние. Они были в толстых, черных панцирных доспехах. Лица скрыты за жуткими армапласовыми шлемами. Двое держали Вайрона под руки, и махали шоковыми булавами в свободных руках. Стражники Черного корабля «Иркалла» напоминали ему нечеловеческих, огромных, бесчувственных автоматонов, столь же далеких от сочувствия, как если бы они были частью корабельных систем.

Они пугали его, однако они не шли ни в какое сравнение с безмолвными женщинами. Их доспехи были золотыми, а лица, когда Вайрон мог их увидеть, выглядели холоднее масок. Двое из них шли впереди стражников. Они общались между собой на языке жестов. Вайрон не знал, о чем они говорили, но по гневной порывистости движений догадывался.

Это моя вина, и только моя.

Среди заключенных в трюме зрел полномасштабный мятеж, несмотря на все усилия стражников. Женщины навели порядок силой и самим фактом своего присутствия. Теперь они вели зачинщиков бунта на наказание. Вайрон надеялся, что Харвусу и Кассине хватит сил пережить грядущее. Насчет себя он не был столь уверен. В такой близости от золотых женщин Вайрон как будто задыхался. Он чувствовал себя изолированным и пустым, психическая энергия, что истязала и определяла его, исчезла, так, словно ее никогда не было. Рядом с безмолвными воительницами Вайрону казалось, словно никогда не было его самого.

Вдоль коридора тянулись железные освинцованные двери. На них были начертаны гексаграммные руны-обереги, и Авет дергался от уколов боли каждый раз, когда проходил мимо древних символов. Шириной каждая руна не уступала двери, которую покрывала, как будто нарекая обитателей камер. В действительности то была рука правосудия, укрепляющая тюрьму путем подавления сил псайкеров за дверьми. Однако невзирая даже на такие меры предосторожности и заглушающий сигнал помехи, беспрестанно скрежетавший на тюремной палубе корабля, подавление не было тотальным. Сила, пускай слабая и искаженная, все равно просачивалась. Лишь близость одной из безмолвных женщин могла на время полностью лишить псайкера его способностей.

Сквозь зарешеченные наблюдательные оконца в дверях Вайрон мимолетно замечал движение и боль. Из одной камеры звенел отчаявшийся неразборчивый смех. Решетки дрожали в унисон со звуком, и в воздухе клубились хлопья металла — хохот подтачивал их. За другой дверью мужчина прижимался лицом к окошку и бормотал слоги, которые звучали слишком ритмично и слаженно, чтобы счесть их бредом. Воздух вокруг него загустел и потемнел, как будто в преддверии шторма. В другой камере кто-то метался туда-сюда, врезаясь в стены, безумно вопя, его очертания смазывались от сверхчеловеческой скорости.

Потолок коридора терялся во мраке над множеством ярусов галерей, проходивших вдоль других рядов дверей. Крики псайкеров, терзаемых своими силами и подавлением энергий, переплетались с сигналом помехи, вопли людей и машин сливались в хор ужаса.

В самом конце коридор расширялся. Здесь в двери не было даже оконца. Воздух перед ней мерцал от энергии. Эту камеру окружал пси-щит. Для удержания пленника внутри нее требовались особые меры. Невзирая на толщину стен и двери, Вайрон все равно услышал доносящиеся изнутри стенания.

Значит, она там. Женщина, которую он видел, когда схватили его самого.

В полу располагалась череда люков. По отмашке пары безмолвных воительниц стражники подтащили Вайрона к одному из них. Стражник ухватился за пластальное кольцо в центре и рывком откинул крышку. Вайрон воззрился в непроглядную тьму. Стражники приподняли его, опустили ногами в шахту, пока он не повис в пустоте, а затем отпустили. Пролетев совсем немного, он неуклюже приземлился на холодный железный пол.

Люк в мешок захлопнулся.

Вайрон всхлипнул. Он поползал кругом, наталкиваясь на стены тесной камеры. Он свернулся калачиком, окруженный мглой, подавляемый сигналом даже здесь. Впрочем, кошмарное ничто ослабло, и Авет понял, что безмолвные женщины ушли.

Теперь оставалось ждать. Ждать и пытаться не сойти с ума. Ждать и надеяться, что он принял верные решения, что видения не обманули его.

Во тьме, в пустоте, было время подумать. Он вспомнил, что привело его сюда. Возможно, в воспоминаниях он найдет хоть толику надежды. И, возможно, снова увидит руну. Она отличалась от тех, что на дверях. Она не подавляла его. Формой она напоминала ему угловатую змею. Он не знал, что означала руна, однако видел ее третьим оком с самого детства — она никогда не исчезала полностью, иногда бывая настолько яркой, что другие тоже начинали видеть ее, когда находились рядом с ним. В моменты наибольшей силы она была соблазном, крюком в его разуме, тащившим Вайрона вперед. Он рано узнал, что таким образом она направляла его. Она звала его из будущего. Она была его судьбой, таинственной, но неизбежной, убеждавшей Авета, что он станет кем-то большим, чем мелким писцом Администратума. Он чувствовал, что ему требовалось сделать, чтобы стать ближе к руне, и он подчинялся порывам. Не раз это спасало ему жизнь, а во время большой паники на его родной планете, Китносе, Вайрона точно затоптала бы потрясенная толпа, если б он не следовал велению руны и вовремя не заскакивал в двери и узкие проулки.

Паника была вызвана магистром войны. По Китносу разлетелись вести о приближении его войск. Мир за миром падали под его поступью, их ресурсы перевозились на его корабли, а население порабощалось либо уничтожалось. Страх перед прибытием магистра войны шел подобно носовой волне впереди его флота. Началась полномасштабная эвакуация, хотя никто толком не знал, где можно найти убежище, да и для того, чтобы вывезти с Китноса всех, им в любом случае не хватило бы кораблей.

Следуя инстинкту, который вел его к руне своей судьбы, Вайрон добрался до космопорта, планируя сесть на один из больших лихтеров, что эвакуировали жителей с планеты. Однако затем появились отряды черных стражников во главе с безмолвными женщинами. Его схватили и доставили на «Иркаллу». Но перед этим он успел заметить женщину, которую теперь держали за пси-щитом.

Когда она появилась — воплощение ужаса — в паре сотен метров от аппарели лихтера, Вайрон подумал, что существо вроде нее не смогло бы так долго прожить. Наверное, мутация проявилась совсем недавно. Возможно, ее возникновение спровоцировал воцарившийся на Китносе великий ужас. Психическая энергия, вызванная страхом, была сильна. Руна редко когда бывала такой обжигающе четкой в разуме Вайрона, как в те дни.

Женщина почти сбежала. В попытке схватить ее погибло немало стражников. Подчинить ее удалось только их безмолвным командирам.

Вайрон видел, на что она способна. Он продолжал думать о ней даже в ночном безвременье главного тюремного трюма «Иркаллы». И когда, невзирая на