Читать «Победитель»

Джексон окинул взглядом длинный коридор торгового центра, отметив измученных мамаш, катящих коляски, и группы пожилых людей, прогуливающихся по залу как для физических упражнений, так и для беседы. Одетый в серый в полоску костюм, коренастый Джексон внимательно следил за северным входом в торговый центр. Вне всякого сомнения, она воспользуется именно этим входом, поскольку автобусная остановка как раз перед ним. Джексон знал, что другого транспорта у нее нет. Пикап ее дружка отвезли на штрафную стоянку, четвертый раз за четыре месяца. Джексон мысленно отметил, что это уже должно ей надоесть. Автобусная остановка расположена на шоссе. Ей придется идти до нее около мили, но она часто так поступает. У нее что, есть другие варианты? Ребенок будет с ней. Она никогда не оставляет его на своего дружка, Джексон был в этом уверен.

Хотя фамилия его во всех деловых предприятиях оставалась одна и та же – Джексон, в следующем месяце его внешний вид претерпит разительные изменения: он перестанет быть тем дородным мужчиной средних лет, каким был сейчас. Черты лица, разумеется, снова изменятся; скорее всего, он похудеет, рост увеличится или уменьшится, как и волосы. Мужчина или женщина? В годах или молодой? Нередко Джексон брал за образец тех, кого знал, или целиком, или отбирая по лоскутку у разных людей, сшивая их вместе в одно полотно. В школе его любимым предметом была биология. Больше всего он восхищался гермафродитами, редчайшим классом живых существ. Джексон улыбнулся, на мгновение задержавшись мыслями на этой величайшей в природе двойственности.

Он получил первоклассное образование в престижной школе на Восточном побережье, в результате чего, сочетая любовь к актерскому мастерству с природным талантом к естественным наукам, добился успеха в двух, казалось бы, взаимоисключающих областях – драматическом искусстве и прикладной химии. По утрам он сидел за страницами, покрытыми сложными уравнениями, или работал со зловонными реактивами в университетской лаборатории, а вечерами увлеченно участвовал в постановке классических пьес Теннесси Уильямса или Артура Миллера.

И эти увлечения очень ему пригодились. Да, если бы бывшие одноклассники увидели его сейчас!..

В полном соответствии с его сегодняшним образом – мужчина средних лет, излишне полный, потерявший форму вследствие малоподвижного образа жизни, – на лбу у Джексона неожиданно выступила капелька пота. Его губы скривились в усмешке. Эта физическая реакция безмерно обрадовала его – правда, ей в значительной степени поспособствовали теплоизоляционные свойства толстых накладок, которые он надел, чтобы скрыть свое собственное поджарое тело. Но было тут и нечто большее: Джексон гордился своим полным перевоплощением, как будто у него в организме происходили различные химические реакции в зависимости от того, кем и чем он себя представлял.

Сам Джексон практически не посещал торговые центры: его личные вкусы были гораздо более утонченными. Однако клиентура более уютно чувствовала себя именно в такой обстановке, а в его ремесле это имело большое значение. Встречаясь с ним, люди обычно возбуждались, причем порой это возбуждение оказывалось негативным. Изредка встречи принимали настолько бурный характер, что Джексону приходилось реагировать мгновенно. Эти воспоминания вызвали у него новую усмешку. Однако с успехом не поспоришь. Результат стопроцентный. И все же достаточно было всего одного провала, чтобы все испортить. Улыбка быстро погасла. Убить человека – это никак нельзя назвать приятным впечатлением. Убийство редко бывает оправданным, но если это так, нужно просто сделать дело и двигаться дальше. У Джексона имелось несколько причин рассчитывать на то, что сегодняшняя встреча не приведет к подобному итогу.

Он старательно вытер лоб носовым платком и поправил манжеты сорочки, после чего пригладил едва различимый выбившийся синтетический локон своего тщательно надетого парика. Его собственные волосы были туго стянуты латексной шапочкой.

Джексон открыл дверь и вошел в офис, арендованный им в торговом центре. Внутри было чисто и аккуратно – слишком чисто и аккуратно, вдруг подумал он, оглядываясь по сторонам. Помещению недоставало ощущения настоящего рабочего пространства.

Секретарша, сидевшая в приемной за дешевым стальным столом, подняла взгляд на Джексона. В соответствии с предварительно полученными инструкциями, она не сказала ни слова. Девушка понятия не имела, кто он такой и что она здесь делает. Ей было приказано уйти, как только появится посетительница. Уже совсем скоро она сядет на автобус, уезжающий из города, с удовлетворением ощупывая кошелек, слегка распухший за ее минимальные труды. Джексон даже не посмотрел на нее; она была всего лишь реквизитом в его последней постановке.

Телефон на столе молчал, стоящей рядом с ним пишущей машинкой ни разу не пользовались. Да, несомненно, порядок чрезмерный, нахмурившись, подумал Джексон. Его взгляд упал на аккуратную стопку бумаг на столе секретарши. Одним резким движением он разбросал бумаги по столу, затем чуть развернул телефонный аппарат и вставил страницу в пишущую машинку, быстро прокрутив ее несколькими движениями пластмассовой рукоятки.

Посмотрев на творение своих рук, Джексон вздохнул. Невозможно упомнить обо всем.

Затем он пересек небольшую приемную, быстро достигнув ее конца, повернул направо, открыл дверь в крошечный кабинет и сел за потертый деревянный письменный стол. Маленький телевизор в углу смотрел на него своим погасшим экраном. Достав из кармана пачку сигарет, Джексон закурил и откинулся на спинку кресла, стараясь расслабиться, несмотря на постоянный приток адреналина. Он пригладил узкую черную полоску усиков – они также были из синтетического волокна, закрепленного на марлевой основе, приклеенной к коже спиртовым клеем. И нос подвергся существенному преобразованию: желтовато-серая основа, подчеркнутая и подправленная тенями, превратила его собственный изящный прямой нос во что-то массивное и горбатое. Маленькая родинка, поселившаяся рядом с измененной переносицей, также была ненастоящая: смесь желатина и семян люцерны, разведенная в горячей воде. Ровные зубы скрылись за акриловыми коронками, придавшими им нездоровый вид. Всю эту маскировку запомнит даже самый невнимательный наблюдатель. Соответственно, избавившись от них, он, по сути дела, перестанет существовать. Чего еще может желать тот, кто всерьез занят противозаконной