Читать «Властелин ночи»

David Morrell

RULER OF THE NIGHT

Copyright © Morrell Enterprises, Inc. 2016

All rights reserved

This edition published by arrangement with Little, Brown and Company, New York, New York, USA

© М. Акимова, перевод, 2017

© С. Удалин, перевод, 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2017

Издательство АЗБУКА®

Девид Морелл написал двадцать девять популярных романов, в их числе супербестселлер «Первая кровь» о Рэмбо. Писател награжден литературными премиями «Ниро» и «Макавити», а также престижной премией «Триллермастер» за выдающиеся заслуги перед жанром. Герой его новой серии – одна из самых интересных личностей в английской истории. Томас Де Квинси ввел термин «подсознание», на полвека опередив Фрейда. Его печально известная «Исповедь англичанина, употреблявшего опиум», – первое художественное произведение на тему наркомании.  Он вдохновил Эдгара По, который в свою очередь вдохновил сэра Артура Конан Дойла на создание образа Шерлока Холмса.

Изобретателем современного детектива считается Эдгар Аллан По, но сейчас Девид Морелл радикально обновил этот жанр… Настоящий маэстро, только с клавиатурой вместо дирижерской палочки.

Providence Journal

Звездный стиль и сюжет… Реальные исторические персонажи перемешаны с вымышленными героями; элементы триллера и жутки́, и гротескны. Морелл проделал безупречную исследовательскую работу… Читателю покажется, что он перенесся в викторианский Лондон, со всеми его видами, звуками и запахами.

Associated Press

Совершенно потрясающая серия.

Дин Кунц

Еще раз Гревелу Линдопу и Роберту Моррисону,

моим проводникам в мире Томаса Де Квинси,

а также историку Джудит Фландерс,

сопровождавшей меня в прогулках по темным улицам Викторианской эпохи

Всякую ночь, казалось, сходил я… в подземелья и темные бездны, лежащие глубже известных нам бездн, и сходил, едва ли надеясь возвратиться.

Томас Де Квинси.Исповедь англичанина, употребляющего опиум

Любитель Опиума, вы и есть настоящий властелин ночи.

Ральф Уолдо Эмерсон – Томасу Де Квинси

Трудно представить себе, каких размеров достигла Британская империя в XIX веке. Карты той эпохи обозначали ее владения красным цветом: Канада, Багамы, Бермуды, Гибралтар, Кипр, широкая полоса Африки, Бирма, Малайя, Сингапур, Гонконг, Австралия, Новая Зеландия и так далее. Говорили, что над Британией никогда не заходит солнце. Хозяйка четвертой части суши, она управляла третью населения земного шара – ни Александр Македонский, ни древние римляне и мечтать не могли о таком могуществе.

Сама Британия – страна, владевшая этими необъятными землями, – была сравнительно невелика. На первый взгляд это может показаться странным, но скромные размеры давали ей преимущество перед более крупными территориями, такими как Европа и Соединенные Штаты. Новые идеи быстро распространялись по ее ограниченному пространству, создавая крепкое ядро охватывающей весь мир империи, сила которой заметно возросла после изобретения новых чудес света.

Расстояние между гаванями Ливерпуля и фабриками Манчестера составляет тридцать пять миль, или пятьдесят с лишним километров. Сейчас его можно преодолеть за полчаса. Но в начале XIX века сырье и готовые изделия перевозили только в фургонах и на баржах. Оба способа требовали сил и отнимали много времени, поездка по разбитым дорогам или узким каналам при самых благоприятных условиях занимала целые сутки, а в суровые зимы могла задержаться и на несколько недель.

Но в 1830-х годах было создано нечто поразительное – Ливерпуль и Манчестер соединила между собой железная дорога, первая в своем роде. Она стоила так дорого и была настолько непривычной, что многие финансисты посчитали эту идею безумием, однако новшество оказалось успешным, и уже спустя месяц после открытия первой железной дороги было решено построить вторую – от Манчестера до Лондона. Десятью годами позже Англию уже перечертили три с лишним тысячи километров железнодорожных путей. А к 1855 году общая длина железных дорог, соединяющих все уголки страны, составила почти десять тысяч километров.

Перевозить сырье, готовую продукцию и уголь теперь можно было так быстро и выгодно, что фабрики росли, как грибы после дождя, и в течение нескольких стремительных десятилетий Англия стала первой страной, в полной мере воспользовавшейся преимуществами промышленной революции, и достигла беспрецедентного мирового господства.

Томаса Де Квинси, одного из самых блистательных и скандально известных литераторов XIX века, печалили эти перемены. «В слепом стремлении угнаться за поездами люди скоро начнут бегать по улицам рысью, – писал Любитель Опиума, – а следующее поколение перейдет на галоп». В своем ностальгическом эссе «Английская почтовая карета» он воздавал хвалу конным экипажам, в которых путешествовал в юности. Верные десять миль в час он полагал достаточной скоростью. При этом он ощущал единство с местностью, по которой проезжал, и испытывал привязанность к лошадям, что влекли его вперед. Теперь же, когда поезда достигали немыслимой скорости в пятьдесят миль в час, ему казалось, что «железные трубы и котлы опустошают человеческие сердца». Он вспоминал, какое волнение вызывал на почтовой станции звук рожка, возвещающий о приближении кареты, с каким благоговением прислушивались люди к топоту копыт. «Все взгляды с одинаковым любопытством притягивались к одной точке. А толпа на железнодорожном вокзале объединена ничуть не в большей мере, чем текущая вода, и ее внимание разбивается на столько частей, сколько вагонов в поезде».

Де Квинси, всегда проявлявший интерес к случаям насильственной смерти, не преминул отметить, что в день торжественного открытия железной дороги из Ливерпуля в Манчестер произошел несчастный случай. Когда поезд остановился на полдороге, чтобы долить воды в котел, один политик по фамилии Хаскиссон покинул свое купе. Он хотел извиниться за недавнюю словесную перепалку перед тогдашним премьер-министром герцогом Веллингтоном, который после победы в битве при Ватерлоо стал одним из наиболее почитаемых людей в стране. Хаскиссон двинулся вдоль путей, подошел к купе премьер-министра и обменялся с ним рукопожатием, но так увлекся разговором, что лишь в последний момент заметил встречный паровоз, быстро приближавшийся к нему по параллельному пути.

Поезд премьер-министра тоже тронулся с места. Хаскиссон побежал за ним. Он ухватился за дверцу купе, но та распахнулась в сторону приближавшегося паровоза. Хаскиссон повис на ней, но не удержался и упал под колеса встречного поезда.

Весть об ужасной смерти Хаскиссона разлетелась по стране, в один момент превратив его в знаменитость. Благодаря ей люди во всей Англии и по всему миру узнали о потрясающем изобретении и новом виде транспорта, который они прежде не могли даже вообразить.

Но железная дорога принесла с собой также новую разновидность смерти, и, как заключил Де Квинси – эксперт в изящном искусстве убийства, то была лишь первая жертва.

Лондон

В четверг вечером, 22 марта 1855 года, хмурый джентльмен внимательно изучал документ на двух листах, что лежали на его массивном столе. Джентльмена звали Дэниел Харкурт. Пятидесятилетний поверенный имел тучное телосложение – следствие сидячей работы. Он был одет в серый сюртук и жилет превосходного покроя. Золотая цепочка его часов свидетельствовала о том, что