Читать «Точка невозврата»

– Добро пожаловать в Институт Времени! – гид торжественно обвёл взглядом группу, едва не подпрыгивая от собственной значимости. – Меня зовут Оскар, но друзья называют Ося, и сегодня я буду вашим гидом. Здесь, в Останкино, всего каких-то тридцать лет назад находились здание Телецентра и передающая антенна, а сейчас, – он широким жестом указал на вереницу зданий у себя за спиной, – раскинул свои могучие плечи единственный в России институт, который занимается исследованием природы времени. Полюбуйтесь на панораму за моей спиной: мощные локаторы, корпуса суперсовременных лабораторий, научные библиотеки. Но, конечно, ваш взгляд приковывает антенна. Пять лет назад она была кардинально перестроена, и её высота и мощность увеличились вдвое. Сегодня мы непременно попадём внутрь и, может быть, даже поучаствуем в одном из экспериментов.

Группа перед гидом нетерпеливо заёрзала. Несколько иностранцев многозначительно переглянулись, напряжённо прислушиваясь к ретранслятору-переводчику в ухе.

Молодёжь скучающе кивала.

Высокий, вызывающе молодой, с острой бородкой и не менее острым носом – гид отнюдь не был новичком. Он знал массу уловок для удержания внимания и, прокашлявшись, возвестил:

– Итак, давайте проследуем вдоль пруда. Как видите, вода в нём очищена настолько, что её вполне можно пить.

С этими словами он извлёк из кармана складной стаканчик и отхлебнул изрядную порцию останкинской воды. Затем набрал её вновь и широким жестом протянул туристам:

– Хотите, попробуйте сами?

Иностранцы отступили, зато один из студентов взял и под взволнованным взглядом своей девушки опрокинул стакан:

– Холодненькая, – и, смеясь, поёжился. – Прям как у нас в Питере.

– Теперь давайте подойдём к одной из параболических антенн, – предложил довольный гид.

Группа двинулась в направлении огромной металлической чаши, медленно, почти незаметно вращавшейся вокруг своей оси.

– А правда, что сейчас они используются для связи с космической станцией? – спросила студентка в больших круглых очках, которые давно оставались лишь мощным аксессуаром, нежели прибором, выправляющим зрение.

– Вы совершенно правы! Их мощность позволяет быстрее обрабатывать сигнал, и если раньше на передачу видео с базы на Марсе уходило несколько часов, то сейчас это вопрос всего пары минут.

Группа остановилась у входа в огромный ангар с массивными створками гермоворот.

– Похоже на вход в какой-то бункер, – заметил кто-то из туристов.

– Вы правы, – Оскар согласно кивнул головой, – так как вначале строительства института не только его разработки, но и само его существование были засекречены, большая часть объектов на территории находится под землёй. Если бы сотни лет назад технологии развивались так же стремительно, как и сейчас, то не исключено, что противостояние сверхдержав во время холодной войны растеклось бы по всей истории человечества, и агенты ЦРУ и КГБ были бы и при дворе Изабеллы, отправлявшей Колумба открывать Америку, и при дворе Петра Первого, размышлявшего, рубить ли окно в Европу.

Группа замерла, погрузившись в раздумья. Тем временем гид махнул охране в висевшую над дверью камеру, и металлические пластины начали неторопливо отползать в сторону, открывая проход.

– Лифт используется только для подъёма, – гид предугадал вопрос, заметив, что взгляды группы направлены на подсвеченные ступени, уходившие глубоко вниз. – К тому же, спускаясь по лестнице восемнадцать этажей вниз, вы сможете лучше оценить монументальность сооружения.

* * *

Когда спуск уже начал казаться бесконечным, а пожилые туристы тяжело и со свистом дышать, хватаясь за колющий бок, лестница наконец кончилась, и они вошли в помещение размером с футбольное поле. Высокий потолок терялся в полумраке. В центре серебристой змеёй медленно ползла полоса траволатора.

– Прошу за мной, это позволит сэкономить силы, – скомандовал гид и ступил на металлическую гусеницу полотна.

Траволатор вспыхнул подсветкой и ускорил движение. По сторонам, занимая всё пространство, на высоких стойках громоздились тысячи непрерывно гудящих серверов, из-за чего казалось, что вибрирует уже сам воздух.

– Здесь довольно прохладно, но, как видите, без этого не обойтись, ибо вычислительные мощности, необходимые институту, без системы охлаждения просто расплавят своей нагрузкой дорогие микросхемы.

– Что же они так усердно считают? – спросил через переводчика турист из Японии.

– Линии вероятности. Или, говоря иначе, возможности того, что будет, если то или иное событие произойдёт. И что даст изменение такого события в прошлом, к какому неизбежному результату в настоящем это приведёт. Исходя из этого, каждому временному событию присваивается статус цветного спектра: от белого, которое можно смело менять, и оно ничего не затрагивает, вроде того, что вы съели на обед, до красного и черного – например, рождения Ньютона или несвоевременной гибели Цезаря, могущих вызвать тектонические сдвиги в истории цивилизации.

Траволатор плавно остановился у больших стеклянных дверей лаборатории. Оскар приложил пропуск, и группа прошла внутрь. Идеально белые стены и пол больше всего напоминали больницу. Сходство дополняли учёные, пыхтящие у микроскопов и столов с реактивами, в похожих на врачебные халатах.

– Ну что, подустали? Осталось совсем немного, и мы попадём в тестовый зал. Помните, вначале я обещал, что мы с вами поучаствуем в одном из экспериментов?

С этими словами он снова приложил пропуск, и часть стены отъехала в сторону, обозначив проход. Они вошли в широкий зал, из-за обилия машин и установок больше всего напоминавший сталелитейный цех.

– Знакомьтесь, это профессор Оливер Хьюз, – представил учёного Оскар. Пожилой мужчина в накрахмаленном халате с элегантным галстуком-бабочкой стоял, облокотившись на перила, и, сверяясь с чертежом, наблюдал за работой своих подопечных. Чуть ниже, словно рабочие муравьи, вокруг установки суетилось с десяток механиков.

– Здесь святая святых, – сказал профессор. – Вы первая группа, допущенная в цех с промышленной машиной времени.

Группа ахнула. Несколько человек подбежали к перилам и бесцеремонно свесились вниз, пытаясь получше разглядеть огромную силовую установку.

– Раньше точки переходов, которые удавалось создать, были нестабильны и быстро распадались, разрушая и саму машину. И, как вы знаете, путешествия во времени были билетом в один конец. Этот образец, – профессор со значением показал на установку, – нам удалось стабилизировать, и он впервые может использоваться многократно, и, что самое главное, из прошлого можно будет вернуться. Для чистоты эксперимента и для того, чтобы доказать, что установка готова отправлять и забирать из прошлого туристов, мы хотим протестировать её на абсолютно случайных людях, таких, которые в дальнейшем и будут на ней путешествовать – не на учёных или военных. Поверье, таких экспериментов с ней мы провели предостаточно, и на самых обычных туристах.

Группа замерла.

– Итак, среди вас есть добровольцы? Может, кто-то хочет попасть в конкретную эпоху? Только сразу обращу ваше внимание, что путешествие именно во времени, а не в пространстве. Чтобы попасть в эпоху строительства пирамид, надо установку демонтировать и отвезти в Каир, где снова собрать. Так кто хочет попробовать? В будущем такой туризм будет стоить огромных денег, а сегодня, в 2050 году, я предлагаю вам этот экспириенс бесплатно.

Профессор ещё раз посмотрел на туристов. Никто не решался. В повисшей тревожной тишине парень из Питера, что