Читать «Мертвое наследие»

Ре́беш продвигался с большой осторожностью. Каждый свой шаг он тщательно готовил, трижды проверяя место, прежде чем опустить туда свою ногу. Ног у него было всего лишь две, и потерять даже одну из них он себе позволить не мог.

Вот здесь тонкий слой чёрного песка лежит неестественным образом, слишком ровно. А значит, под ним может оказаться стекло, готовое треснуть под его весом и разрезать ногу. А здесь, наоборот, даже за столько лет песчинки, подгоняемые ветром, так и не смогли заполнить углубление. Верный признак того, что это может оказаться очередной каверной, ведущей вглубь погребённого города. Свалишься в такую и наверняка разобьёшься. Можно попробовать осторожно раскопать, если другого прохода не обнаружится, но дело, скорее всего гиблое, а времени у него нет. Уже скоро нужно будет возвращаться, если он не хочет, надышавшись миазмами, уснуть здесь мёртвым сном. Может, проверит в другой раз, подготовившись как следует и придя сюда уже по разведанному маршруту. Тут главное, чтобы никто другой за это время не разузнал об этом новом месте.

Всё меньше искателей посещало Город чёрной печали. Всё реже можно было встретить на проверенных тропинках людей, посвятивших свою жизнь поиску диковинных вещей. А всё от того, что этих самых вещей здесь почти не осталось. Всё, что не было уничтожено давным-давно, уже унесли смельчаки навроде самого Ребеша, излазившие мёртвый город вдоль и поперёк. И тем ценнее была его находка, а именно нетронутый никем за последние сотни лет проход, ведущий к вершине одного из погребённых зиккуратов.

На самом деле вход, присыпанный чёрным песком, обнаружил его неосторожный и нетерпеливый напарник. И теперь он мёртв, а Ребешу придётся поискать себе нового, такого же нетерпеливого и неосторожного.

Очередной поворот коридора привёл его к уходящим вниз ступеням. Здесь уже почти не было пепельного песка, покрывавшего снаружи всё пространство на многие лиги вокруг. Только мельчайшая пыль, густым слоем лежащая на умело обтёсанных камнях. И на этой пыли совсем не было следов! Значит, он не ошибся, и никто не проходил здесь со времён Раскола! Наверняка зиккурат всё ещё хранит свои секреты и сокровища. Нужно только до них добраться, и тогда… Нет, нельзя отвлекаться на размышления о грядущей счастливой жизни. Об этом можно будет помечтать, когда он вернётся домой.

Искатель решительно погнал из головы мешающие делу мысли, но всё-таки спелые белые груди танцовщицы Летиси, такой недоступной и такой желанной, на мгновение задержались перед мечтательным взором Ребеша. И этого краткого мига ему хватило, чтобы совершить ошибку.

Очередная ступенька предательски щёлкнула, возвещая о том, что под её поверхностью сработал какой-то механизм. Кинувшийся обратно наверх искатель успел сделать всего пару шагов, прежде чем покатится вниз в облаке едкой пыли. Её мельчайшие частички словно сухая вода увлекали Ребеша вниз по крутой винтовой лестнице, ступеньки которой вдруг слились в единую ровную поверхность.

Несясь навстречу неизвестности, он отчаянно сжимал свой масляный фонарь, боясь даже представить, что с ним будет, окажись он там внизу в полной темноте. К счастью, падение оказалось не таким уж долгим, а приземление не таким уж болезненным. Да и фонарь хоть разбился и потух, но всё же не растерял своё масло. Действуя наощупь, Ребеш извлек огниво и чиркнул несколько раз, посылая искры на пропитанный горючим маслом фитиль. Слава всем богам, которым он не забывал ежедневно молиться, огонёк разгорелся и разнёс слабый свет вокруг.

Сначала искатель увидел свои дрожащие от волнения руки. Затем испещрённую круглыми отверстиями стену, в которую он врезался. И лишь после этого его глаза разглядели острые пики, наконечники которых прятались в этих углублениях. Они подрагивали, словно вот-вот выскочат наружу и проткнут насквозь неудачливого искателя. Но что-то в древнем механизме сломалось, о чём говорили повторяющиеся щелчки, с которыми спусковой крючок раз за разом пытался безуспешно разжать пружину.

«Чик-чик-чик». Каждый такой щелчок заставлял сердце Ребеша колотиться всё быстрее, грозя не хуже взведённой ловушки, лишить его жизни. Так ли важно, как ты умрёшь, пронзённый копьями или от сердечного приступа? Он попытался взять себя в руки и приглушить панику. Стараясь не делать резких движений, он медленно направил свет фонаря в сторону, чтобы понять, как далеко от него находится безопасная зона.

Определившись с направлением, он аккуратно туда пополз, прислушиваясь к характеру щелчков после каждого сделанного движения. Наконец, добравшись до края стены с отверстиями он позволил себе встать и выдохнуть с облегчением. Но, сделав несколько шагов, он вновь вздрогнул всем телом, так как царящая здесь тишина была нарушена громким скрежетом, с которым копья всё-таки выскочили из стены. Сглотнув густую слюну, он не стал оборачиваться, а вместо этого направил свет горящего фитиля прямо перед собой.

Медленно шаг за шагом он пробирался вглубь зиккурата по одному единственному коридору, пока не добрёл до небольшого квадратного зала, заполненного стеллажами. Дерево, из которого они были сделаны, местами рассохлось и треснуло, из-за чего половина из них упали и валялись на полу. Ни на них, ни на тех, что ещё продолжали стоять, не было ровным счётом ничего.

Ребеш, не забывая про осторожность, проверил всё помещение, заглядывая на каждую полку, проверяя каждый кусочек пола. Ничего. Здесь абсолютно ничего нет. Как не было и другого прохода, ведущего куда-то ещё. Весь путь полный опасностей оказался бесполезным!

Скорее всего, здесь была одна из тайных библиотек или же другое хранилище знаний. А любые книги и свитки, сохранившиеся с тех времён, по стоимости превзошли бы любые безделушки, найденные им за все его походы в мёртвый город. Но здесь ничего нет! Кто-то вынес всё ещё до гибели города или же сразу после.

Устало опустившись на пол, Ребеш горько рассмеялся своему невезению. А затем выпустил накопленное напряжение, криком сотрясая глухие к человеческим чувствам стены. Лишь гулкое и долгое эхо стало ему ответом, да короткий отблеск задрожавшего пламени, отразившийся на крупицах золотой краски на дальней стене.

Краски? Ребеш встал и подошёл туда, где ему под слоем пыли привиделся всполох, но ничего не увидел. Тогда он легонько дунул на едва горящий фитиль и в колыхании его пламени снова смог заметить мерцание, но уже в другом месте. Тогда он решился на то, чего боялся больше всего, когда спускался в погребённый город — остаться в темноте, и погасил пламя.

Какого же было его удивление, когда на стене начало проступать изображение. Оно будто было нарисовано светящейся краской, невидимой глазу даже при малейшем освещении. Но теперь в абсолютной темноте постепенно проявлялось, и, стоя прямо перед стеной, Ребеш уже мог разобрать, что именно здесь было изображено. Триединый бог, что