Читать «Игра кавалеров»

Что же до мельницы, то сама по себе она не может совершить ничего противозаконного, если не привести оную в движение, а это значит, что особа, пустившая ее в ход, несет ответственность.

В последующие недели Маргарет Эрскин чувствовала себя смертельно усталой. Поездка Стюарта в Ирландию и обратно займет не менее месяца, даже если ему удастся сразу же выполнить поручение. Ждать целый месяц и наблюдать, как Тади Бой возвращается к своим безрассудным выходкам. Месяц следить за Дженни, восхитительной Дженни, которая невозмутимо начала создавать свой двор, ослепляя пылких поклонников и привлекая искателей благодеяний. Королевский отпрыск, сводный брат или сестра Маргарет, должен был появиться на свет менее, чем через четыре месяца, и Маргарет знала, как на то реагируют женщины из окружения короля. Сама Дженни не обращала на них никакого внимания. Она никогда не требовала к себе почтения – она полагала, что раз новость стала общественным достоянием, то почтение явится само собой.

В глубине души Маргарет молча молилась, чтобы все-таки нашлась узда на Лаймонда, и менее, чем через месяц ее мольба была услышана. Раньше, чем кто-либо мог предполагать, Ричард Кроуфорд, третий барон Калтер, в ответ на приглашение прибыл в Блуа в сопровождении своей маленькой, но пышной свиты.

В тот же день рано утром Джон Стюарт д'Обиньи также вернулся ко двору из своего замка Ла-Веррери и здесь впервые услыхал новости, слегка удивившие его. Прихватив с собой Джорджа Дугласа, он отыскал Тади, чтобы разузнать у него, почему уехал О'Лайам-Роу.

Оллав был на террасе с небольшой, но жизнерадостной компанией, занятой метанием колец в цель. Сэр Джордж, окинув его внимательным взглядом, отметил слезящиеся глаза, опухшее лицо, неряшливый вид. По всему было видно, что молодой человек тяжело болел и еще не вполне поправился.

Однако Тади Бой отвечал его милости непринужденно и бодро.

– Ведь вы же не склонны верить всему тому, что Говорят? Он получил неожиданное известие из дома, и пришлось срочно выехать. Во всяком случае, он сам так сказал.

– Я знаю, – поспешно ответил лорд д'Обиньи, – но…

– Вы истинный знаток человеческой природы, – весело заметил Тади. – Ну, конечно, он не получал никакого послания. Филим О'Лайам-Роу попросту ощутил себя больным, бессильным и ни на что не годным. Дама сердца расстроила все его планы, и он больше ни о чем не мог думать – только о доме. Одна Уна О'Дуайер удерживала его во Франции: несомненно, об этом знает целый свет.

– И целый свет знает конечно же, – вежливо вставил Джордж Дуглас, – о знаменитой серенаде, которую его оллав устроил в прошлом месяце.

Успокоенный, д'Обиньи не обратил внимания на эти слова.

– Я рад. Я опасался, Баллах, что Стюарт здесь приложил руку. Видите ли, Робин неплохой человек, но неуравновешенный, слегка сумасбродный. Вы полюбились ему. Наверное, вы слышали, что недавно он грозился уехать в Ирландию и вас взять с собой. Затем он перешел в другую крайность: в последний раз, когда я видел его, он посылал всех ирландцев к черту. Да, сумасброд и есть сумасброд. Так что, надеюсь, не было сказано ничего такого…

Темное лицо Тади Боя расплылось в улыбке.

– Славный у вас лучник, что правда, то правда, хотя чуточку надоедливый. Нет его вины в том, что О'Лайам-Роу уехал. Совсем наоборот. Это О'Лайам-Роу заявил ему без обиняков, будто я не намерен ехать с ним в Ирландию. Это действительно так, но сам я постарался бы подсластить пилюлю. От слов же принца Робин вскипел. Я видел Робина перед отъездом. Сомневаюсь, милорд, что вы когда-нибудь снова встретите этого славного парня.

Лорд д'Обиньи не проявил никаких признаков огорчения. Он мягко осведомился:

– А как вы, Баллах? Надеюсь, останетесь?

– До тех пор, пока этого хочет король.

– Тогда вы непременно должны снова приехать в Ла-Веррери. Мои друзья горят желанием услышать вашу замечательную игру. – Искусство было страстью лорда д'Обиньи. – Значит, вы остаетесь в Блуа?

Вскорости часть двора должна была отправиться вверх по реке.

– Так говорят. Я поеду туда, куда меня повезут.

Нежная, как шелк, рука д'Энгиена внезапно обхватила его плечи. Жан де Бурбон, мимоходом улыбнувшись окружающим, заметил:

– Ты задерживаешь всю игру, мой милый. Ты хорошо себя чувствуешь?

Сэр Джордж улыбнулся столь обворожительно, что Фрэнсис Кроуфорд едва не улыбнулся в ответ. Сэр Джордж сказал:

– После того как он вызвал на поединок этого корнуэльца, ему следует чувствовать себя хорошо.

Тади Бой совладал со своим удивлением. Он взял метательное кольцо, рассеянно повесил его на холеную руку д'Энгиена, затем спросил:

– Какого корнуэльца?

Последовало неловкое молчание, потом д'Энгиен осведомился:

– Ты собираешься вечером к кардиналу, Тади? Ну конечно же да: все туда пойдут.

Сэр Джордж Дуглас продолжил:

– После ужина будет борьба. Говорят, вы вызвали одного из борцов на бой. Разве нет?

Удивление, досада, покорность судьбе и дикий, но не вполне искренний энтузиазм отразились на одутловатом лице оллава.

– Нет, не вызывал, – весело проговорил Тади Бой. – Видимо, кто-то хочет добавить острого соуса к блюду – возможно, сам кардинал Шарль. Но что касается вызова – то, dhia, от вызова я еще никогда не отказывался.

Произнося такие слова, он не знал, что в этот самый момент его брат въезжает в открытый двор, расположенный за спиною честной компании, и, спешившись, входит в замок.

Так ее дорогой брат, король, ясно дал вдовствующей шотландской королеве понять, что за ней и ее друзьями ведется наблюдение, никто из ее свиты не смог предупредить Лаймонда о том, что лорд Калтер уже прибыл. И пока лорда приветствовал коннетабль, а затем король, а затем, в королевском присутствии, он встретился с вдовствующей королевой, которая, как и сам Калтер, была спокойна и уверена в себе, Лаймонд отчаянно и безуспешно разыскивал борца.

Начинался вечер, а корнуэльца все никак не удавалось найти – факт сам по себе значительный. Лаймонд не стал больше терять времени. Он отправился прямо к себе в комнату, бросился на кровать, инкрустированную черепахой, и заставил себя отдохнуть часок. Затем он кое-как привел себя в порядок – явно недостаточно для ужина у кардинала Лотарингского, – и тут за ним зашли другие приглашенные, уже не в меру шумные: они вовсю угощали друг друга водкой и неудачными каламбурами. Уклонившись от официального приема, где присутствовала королевская семья, коннетабль и Диана, все отправились прямо в особняк Гизов. Сестра кардинала Мария, вдовствующая королева Шотландии, была уже там вместе со своим братом герцогом, Эрскинами и лордом Калтером.

К этому времени Ричард Кроуфорд из Калтера уже выяснил о выходках младшего брата все, что хотел знать.

Эрскин,