Он чувствовал, как они пытаются скоординировать конструкцию.
Но что-то было не так.
Хорошо смазанная машина подпрыгивала и запиналась, останавливалась и дёргалась.
Тахи ощущал там нестабильность… какой-то вирус, струящийся по её венам.
Как раз когда он подумал об этом, сеть как будто задрожала.
Тахи понимал. Он знал основы создания конструкций. Все нефизические сети нуждались не только в твёрдом основании в физическом мире. Конструкции нуждались в «главе», той персоне, которая служила вершиной Пирамиды.
Когда Чарльз пропал, они потеряли свою главу.
Они потеряли вершину — основополагающий ориентир сети.
От этого вся сеть погрузилась в состояние смятения.
Сознательно или нет, но из-за этого они все оказались выбитыми из колеи.
Тахи постарался думать, хоть и ощутил очередную дрожь нефизической конструкции. Он впервые заметил, что конструкция пытается перестроиться вокруг него, сделав Тахи «главой», сидящим на вершине.
Осознав, что мужчина-разведчик прав, и он теперь за главного, Тахи немедленно начал загружать информацию, поступавшую к нему из других частей конструкции.
Это был чистый хаос.
Его живой свет, или aleimi, постарался адаптироваться.
Он попытался поддержать пирамидальную конструкцию.
Но Тахи — это не Чарльз.
Он не имел структур Чарльза, его знаний, его видения.
Он не имел самих его способностей, хоть в рабочем ранге… хоть в потенциальном.
Когда он подумал об этом, конструкция снова задрожала.
Лабиринт нитей и точек соединения, который они использовали, чтобы управлять всеми и вся с тех самых пор, как Чарльз захватил контроль над человеческим правительством — всё это, казалось, пребывало в состоянии свободного падения. С его нового положения открывался отличный обзор, и Тахи мог видеть, как отдельные видящие в сети (даже те, что на верхних уровнях структуры) реагируют на утрату контроля.
Некоторые из них, включая тех видящих, которых Тахи никогда бы не заподозрил в подобном, уже поддавались откровенной панике.
У них не существовало запасного плана на такой случай.
Всё это не было предусмотрено в запасных планах.
Посмотрев в окно своего офиса в западном крыле, Тахи постарался подумать, что делать.
Блэк исчез.
Они понятия не имели, куда он делся.
Его уже невозможно использовать, как рычаг давления на его жену.
Они пытались захватить его живым во время той последней схватки на границе, которую возглавил Мулки, но Блэк сбежал прямо перед тем, как начался этот кошмар.
Узурпатор ускользнул… скорее всего, благодаря его жене.
Чарльз их предупреждал.
Он предупреждал, какую смертельную опасность представляла собой его племянница.
Теперь, похоже, эта угроза воплотилась в жизнь.
Слухи о жене Блэка, докторе Мириам Фокс, оказались правдивыми.
Тахи наконец-то понял (теперь, когда стало уже слишком поздно), почему Чарльз так непреклонно настаивал, что сначала надо захватить Мириам; и почему он так сильно хотел заполучить её мужа живым, когда поимка самой Мири оказалась невозможной. Тахи понимал, почему Чарльз оставался зацикленным на своей племяннице, даже предлагал пытать её мужа, чтобы она сдалась на их милость.
В этом, как и во многом другом, взгляды Чарльза оказались почти пророческими.
Чарльз предвидел риск, как и многое другое.
Он предупреждал их.
А теперь уже слишком поздно.
Тахи постарался думать, глядя на полночный пейзаж газонов и садов Белого Дома. Он мельком видел агентов Секретной Службы, когда те проходили мимо, патрулируя окрестности здания.
Сверившись с часами, Тахи снова нахмурился.
Президент в это время должен уже спать.
Существовала некоторая вероятность, что он бодрствует, смотря новости о текущем конфликте на границе, пока вампиры продолжали бежать в Соединённые Штаты… но Тахи сомневался.
В любом случае, он не станет его информировать.
Не раньше утра.
Маловероятно, что человеческий президент Брэдфорд Риджент поймёт эти новые открытия, даже если Тахи ему расскажет, даже если он детально объяснит… чего Тахи определённо не собирался делать.
Риджент был человеком, и потому не мог помочь Тахи с этой катастрофой. И более того, Риджент оказался особенно тупым человеком.
Конечно, эта черта Риджента временами оказывалась полезной.
Манипулировать Риджентом было до ужаса просто, благодаря чему он стал идеальным прикрытием для их операции. С точки зрения видящего с рангом Чарльза, Риджент едва-едва считался разумным существом; вместо этого он функционировал скорее как одна фигура на сложной шахматной доске.
Чарльз по секрету сообщил Тахи, что ему вообще почти не пришлось прямо давить на Риджента, чтобы тот сыграл свою роль… и Тахи поверил, поскольку считал, что и ребёнок-сарк сумеет подчинить себе Риджента, даже не вспотев.
Будучи одним из тех, кто работал с ним в Белом Доме, Тахи временами находил тупость Риджента жутко раздражающей.
Например, вот сейчас. В момент кризиса Риджент оказывался практически бесполезным.
Он был бесполезной обузой в любой ситуации, где пригодился бы человеческий лидер, по-настоящему умеющий думать.
Тахи опять посмотрел на часы, нахмурившись.
Его время на исходе.
Он чувствовал это. Он чувствовал на себе луч прожектора, мишень на своей груди, поскольку он занял позицию новой главы конструкции. Он чувствовал, насколько он теперь сделался видимым.
После краткой паузы, по-прежнему глядя в окно на тёмные земли самой известной резиденции в мире, он взял телефон.
Он набрал последовательность символов, открывая одну из самых защищённых линий в Пентагоне.
— Саймон Чу слушает, — произнёс спокойный голос.
Тахи не утруждался приветствием.
— Кто-нибудь из них ещё работает? — спросил он. — Мне нужно знать. Немедленно.
Воцарилась тишина.
— Откуда у тебя доступ к этой…
— Теперь я за главного, — сказал Тахи.
Его голос жёстко перебил другого. Он также заметил, что проступил его акцент, окрасивший его слова так, что их сложно было бы разобрать обитателям этого мира — акцент выдавал в нём видящего со Старой Земли.
— Счастливчик выбыл из строя, — добавил Тахи. — Джалиса тоже. Мы потеряли Мулки, Дрездена, Шану. Высока вероятность, что мы потеряли Вара и Эммериха.
Спокойствие в голосе другого дрогнуло.
Достаточно, чтобы Тахи услышал.
— Женщина? Жена Блэка?
— Да.
— Насколько это подтверждено?
— Достаточно, — сказал Тахи.
— Кто остался? Если мы потеряли всех старших…
— Я, — перебил Тахи. — Есть я, — помедлив, он стиснул зубы, когда собственные слова отложились в сознании. — …Хотя я не знаю, надолго ли. Я полагаю, что конструкция вокруг Белого Дома выигрывает нам немного времени.
Позволив переварить его слова, он заговорил жёстче.
— …Так есть кто-то в рабочем состоянии? Или нет? Мне нужно знать сейчас.
Молчание затянулось.
Тахи почти слышал, как другой видящий думает — даже сквозь плотные щиты вокруг похожих на бункер лабораторий, в которых работал Чу.
Тахи осознал, что его изменившийся статус в конструкции давал ему больше доступа ко всему. Это означало не только вторичные защищённые конструкции лабораторий и других зон с ограниченным доступом по необходимости, но и сами умы его товарищей-видящих, с которыми он делил Барьерную сеть.
Он всё ещё размышлял над этим, замечая, что мог чувствовать присутствие и умы других видящих, работавших в лаборатории Чу, когда вновь зазвучал зловеще спокойный голос Чу.
— У нас есть три дюжины последней версии. Возможно, четыре… если считать тех, кто находится на различных стадиях фазы тестирования.