Читать «Исчезнувший»

Scan: vetter; OCR amp; SpellCheck: Natala

В специальной редакции

Избранные романы

Перевод с английского

Издательский Дом Ридерз Дайджест

Москва, 2004

ДжеффриДивер “Исчезнувший”

Оригинальноеназвание: Jeffery Deaver, “The Vanished Man”, 2003

ISBN 5-89355-085-4

Рука быстрее глаза. Или нет? Мир фокусов и иллюзий вовлекает Линкольна Райма и Амелию Закс в свою паутину. Убита юная студентка музыкального училища, убийца в буквальном смысле растворился в воздухе, и следователи должны проникнуть по ту сторону зеркал и дыма, чтобы предотвратить чудовищный акт мести, который грозит стать величайшим номером с исчезновением.

Что такое иллюзия?

Шелест крыльев, шорох шелка.

Легкое дуновение страха при встрече со случайным прохожим.

Суббота, 20 апреля

Опытный фокусник стремится обмануть разум, а не глаза.

Марвин Кей. Учебник магии

Приветствую почтеннейшую публику. Добро пожаловать на представление.

В ближайшие два дня вас ожидает захватывающее зрелище: наши иллюзионисты, фокусники и мастера хитрых трюков раскинут перед вами свои магические сети.

Наш первый номер – из репертуара всем известного Гарри Гудини, величайшего мастера по части выхода из безвыходных положений. Сегодня мы воссоздадим номер под названием “Ленивая удавка”.

Исполнитель лежит на животе с руками, скованными за спиной наручниками “Дарби”. Лодыжки у него связаны, веревка обхватывает шею петлей и привязана к лодыжкам. Ноги сами собой стремятся выпрямиться, натягивают веревку – и приводят в действие жуткий процесс.

Почему номер называется “Ленивая удавка”? Потому что жертва сама затягивает ее на шее.

Сейчас мы начинаем, но сначала небольшое предупреждение: ни на минуту не забывайте о том, что, придя к нам на представление, вы отвергли реальность. Вы твердо уверены, что видите нечто собственными глазами, а этого, быть может, вообще не существует. А то, что вы заведомо считаете иллюзией, может оказаться правдой.

Во что же вам верить? Кому доверять?

Никому на свете.

Итак, представление начинается.

В закопченном и мрачном старинном здании в районе Вест-Сайда некогда размещался пансион, потом больница для сумасшедших преступников, где те доживали свою жалкую жизнь. Так что теперь в стенах Манхэттенского музыкально-театрального училища вполне могли обитать дюжины привидений.

И наверняка одно из них парило в тот миг над телом девушки, лежавшей на животе в полумраке коридорчика перед небольшим репетиционным залом.

Лицо ее было цвета спелой сливы – от туго натянутой веревки, соединявшей шею и лодыжки.

Рядом валялись футляр для флейты, ноты и опрокинутый стаканчик из-под кофе. Здесь же был и убийца, он внимательно за ней наблюдал. Он низко склонился над девушкой в надежде увидеть некую эманацию, некий дух, исходящий из ее тела. Ничего такого он не увидел.

– Вы уверены, что слышали крик?

– Вроде… – сказал охранник. – Всего одну-две секунды.

– Кто-нибудь еще что-нибудь слышал? – допытывалась Диана Францискович, патрульный Двадцатого участка.

Массивный охранник посмотрел на высокую женщину-полицейского и отрицательно покачал головой.

– Может, вызвать подкрепление? – спросила ее напарница Нэнси Аусонио, пониже ростом, со светлыми волосами.

Францискович, хотя и без особой уверенности, решила, что они обойдутся сами. Патрульным большей частью приходилось иметь дело с дорожными происшествиями, кражами в магазинах и угонами автомобилей. С таким случаем они столкнулись впервые. В это субботнее утро охранник увидел проходивших мимо двух женщин-полицейских и позвал их разобраться, что это был за крик.

– Посмотрим, что там, – сказала Францискович, кивнув на дверь, и толчком распахнула ее.

Там оказался крохотный коридор перед дверью с табличкой “Зал А”. А в коридоре лежало скрюченное тело молодой женщины с веревкой на шее и в наручниках. Над ней низко склонился мужчина, на вид лет пятидесяти с небольшим, шатен с бородкой. Он поднял глаза.

Полицейские выхватили оружие, Францискович навела на него пистолет и приказала:

– Ни с места! Руки вверх!

Тот подчинился.

Тут Францискович заметила, что он что-то зажал в правой руке.

Хлоп!

Вспышка света ослепила ее. Аусонио застыла на месте, а Францискович пригнулась и, прищурившись, начала неуверенно водить дулом. Она с трудом различила в дыму, как убийца вбежал в зал. Он захлопнул дверь и, судя по глухим звукам, припер ее изнутри столом или стулом.

Аусонио опустилась на колени перед девушкой, разрезала ножом веревку на шее, перевернула тело и начала делать искусственное дыхание.

– Есть еще выходы? – крикнула Францискович охраннику.

– Только один, позади, за углом. Направо.

– Карауль эту дверь, – велела она Аусонио.

Францискович побежала в заднюю часть здания, на ходу вызывая по мобильному подкрепление. И тут она увидела в конце коридора мужчину и прицелилась ему в грудь.

– Господи, – прохрипел старик уборщик, выронив швабру.

– Из этой двери кто-нибудь выходил?

– Нет, мэм.

– Как долго вы здесь находитесь?

– Не знаю. Может, минут десять.

В зале опять раздался грохот – убийца продолжал баррикадировать дверь изнутри. Францискович подошла к задней двери. Подняв пистолет, осторожно повернула ручку. Дверь была не заперта.

– Нэнси? – шепнула она в микрофон микрорации.

Аусонио ответила с дрожью в голосе:

– Диана, она мертва. Я все перепробовала.

– Он все еще в зале. Я его слышу.

– Ну, так давай его брать. – Голос у Аусонио окреп.

– Нет, подождем подмогу. Ничего не предпринимай.

Тут она услышала, что мужчина крикнул:

– У меня здесь девушка. Только суньтесь, я ее прикончу.

– Мы не собираемся этого делать, – прокричала Францискович, – но и вы никого больше не трогайте.

В зале прогремел выстрел.

– Это ты? – крикнула Францискович в микрофон.

– Нет, – ответила напарница. – Думаешь, он ее пристрелил?

– Не знаю. Откуда мне знать?

– Диана, – прошептала Аусонио, – надо проникнуть в зал.

Перед Францискович вновь возникла жуткая картина: двери в коридор открываются, и бледный свет падает на посиневшее, холодное, как зимние сумерки, лицо жертвы.

– Скажи охраннику, что нам нужен свет в коридоре.

– Включит, как только скажу, – через пару секунд сообщила Аусонио. – Готовность на счет “три”. Считай.

– Раз. – Францискович вцепилась в ручку. – Два. Три!

Она ворвалась в зал в тот самый миг, как яркий свет залил коридор.

– Ни с места! – крикнула она в пустой зал.

Францискович увидела около полусотни складных стульев.

Четыре или пять валялись на спинке и на боку, но это не походило на баррикаду, он их просто расшвырял. Справа была низкая сцена, на ней стояли усилитель и два динамика.

Помещение, в сущности, представляло собой герметически закрытый куб. Окон не было. Отверстия для вентиляции – всего сантиметров пятнадцать в диаметре. Никаких люков на сцене, никаких других выходов, кроме главного и пожарного, через который ворвалась Францискович.

– Эй, – громко окликнули их из коридора, и они разом обернулись. – Приехали “скорая” и полицейские. – Это был охранник. Он спросил: – Вы его взяли?

– Его здесь нет, – произнесла Аусонио дрожащим голосом.

Женщины стояли в оцепенении, безуспешно пытаясь понять, каким образом убийца скрылся из комнаты, из которой не было выхода.

– Он слушает музыку.

– Да нет, просто музыка играет сама по себе.

– Так значит, музыка? – пробормотал грузный, средних лет детектив Лон Селлитто, входя в спальню Линкольна Райма. – Интересное