Эд Гринвуд
«Скипетр Дракона»
Посвящается Шайене
Да будет путь твой светел,А в сердце живет счастье.С друзьями иди по свету,Над вами горе не властно.
Смертельный враг Змеи —Это Дракон.Нет ползучего гада страшнее,Чем в черных одеждах маг.Сердце темнее покрова ночи,Руки его в крови.Страшны его заклятия,Ползут они, как змеи,И проникают всюду —Сквозь летящие года,В гибнущие города,Средь спящих королей,Падающих башен и тающих людей,Вечно бдит, в тенях скользит,Витает в мрачном, жутком снеТот, кто сорвет волшебство оков, —Змеи, Что Восстанет Вновь.В уши шепчет владыкам,В души ползет по ночам.Имя ее у всех на устах,Кто алчет власти и сеет страх,Те склоняются у ее трона,В ее клыках трещат короны.Пока шепот о ней идет,Змея своего часа ждет.Не восставай против нее — напрасно,Не точи меча — опасно.Не броди по горам, одетым снегом,Не ходи по руинам забытым и гулким пещерам,Не охоться на Змею богатства ради — это закон,Ибо враг у Змеи один — это Дракон. «Дорога славы», творение барда Хаелита Ранширского, написанное в дни короля Гаура (много лет тому назад).Из «Хроник Аглирты»
Предыстория
Ныне, когда чародеев не счесть, когда весь Дарсар ищет Дваериндим, когда королевства расцветают и разоряются чуть ли не каждый год, в Аглирте появилась четверка героев. Им суждено было вернуть правителя Землям Без Короля. Правда, многие считали, что, несмотря на предсказания, это так и не принесло мира и покоя в Асмаранд.
Банда Четырех возникла в тяжелый час, когда барон Черные Земли пытался положить конец долгой вражде с мятежным Домом Серебряное Древо и развязал войну с Иеремборскими островами, стремясь завладеть тамошними богатствами. Но потерпел поражение и отступил, потеряв при этом много солдат и латников. Говорят, сам Черные Земли едва не погиб в битве.
После чего жестокий Фаерод Серебряное Древо со своей Темной тройкой — служащими ему магами — захватил баронство Черные Земли и развязал войну с соседями. Его сила возросла настолько, что он едва не стал королем Аглирты, в то время как истинный правитель королевства многие годы спал волшебным сном.
Затем двое отчаянных воителей Аглирты — могучий латник Хоукрил Анхару, доверенный клинок барона Черные Земли, отвергнувший все титулы и звания, и его ближайший друг, хитроумный и ловкий квартирмейстер Краер Делнбон — вернулись как изгнанники в королевство и попытались украсть драгоценности Владычицы Самоцветов, дочери Фаерода Серебряное Древо, прямо из ее личных покоев. Они не подозревали, что девушка занималась магией, обучаясь у самой Темной тройки. Правда, те же самые маги держали девушку в своей власти, намереваясь сделать ее духом, обитающим в камнях и дереве, превратить в «живой замок». Поэтому Эмбра Серебряное Древо не стала брать в плен двоих воров, а заключила с ними договор, чтобы они помогли ей бежать.
Погоня, посланная бароном Фаеродом, шла по пятам. Трое беглецов скрылись в Доме Безмолвия, проклятом и давно покинутом особняке семейства Серебряное Древо, где и встретились с престарелым целителем Сараспером Коделмером, который умел принимать облик длиннозуба, отвратительного волка-паука. Сараспер был старым другом Краера и скрывался в ту пору от барона Серебряное Древо, который призывал всех целителей под свои знамена.
Так появилась Банда Четырех, которая начала свой путь с воровства, а потом вошла в легенды, победив коварного барона Фаерода Серебряное Древо и его Темную тройку и вернув на трон Аглирты Спящего Короля.
Король Келграэль Сноусар наградил их титулами Высочайших Князей Аглирты, а вернувшегося барона Черные Земли назначил своим регентом, после чего снова погрузился в волшебный сон, называемый Дремой. Это был единственный способ избежать пробуждения древнего врага Сноусара — Змеи в Тенях, которая стремилась стать властительницей всего мира.
Народ Аглирты, страдающий от жестокостей и произвола баронов и чародеев, которые разыскивали могущественные Камни Дваеры, более всего на свете мечтал обрести настоящего правителя. И многие начали поклоняться Змее, подчиняясь ее жрецам. Но на самом деле это были никакие не жрецы, а колдуны, сила которых возрастала по мере того, как они теряли человеческий облик и превращались в змей. Жрецы плели интриги, мечтая захватить корону Аглирты. Они заключили союз с многими баронами, которые стремились к той же цели — кто от жадности, а кто с благими целями, мечтая о мире и благоденствии родного края.
Чужеземные маги тоже не спускали глаз с богатой Аглирты, помогая пожару войны разгореться еще сильнее. А где-то позади арены действий маячили таинственные Безликие. И Банде Четырех приходилось метаться по всей Долине, пытаясь совладать с ситуацией.
И никто из солдат, баронов и искателей приключений не подозревал, что судьба королевства уже предрешена.
Деяния их вызвали к жизни перемены, которые вскоре поставят на край бездны Аглирту, а вслед за ней и весь Дарсар.
Пролог
ПЛАМЯ СВЕТИЛЬНИКА отражалось от старательно начищенных щитов с гербом Делкамперов. Юноша в красивой шелковой рубашке обвел невидящим взглядом богатые гобелены на стенах и забормотал:
— Любимая моя, ты поутру… свечою на ветру… на ветру…
Он тяжело вздохнул, смахнул лист пергамента со стола и проткнул пером ни в чем не повинное яблоко.
— Ну какой я бард? Придумали тоже! — в сердцах воскликнул юноша и уставился на звезды, сиявшие в распахнутом окне.
Флаерос Делкампер откинулся на спинку стула и со стуком водрузил ноги на полированную крышку стола. По сравнению со стихосложением битва с драконами — сущие пустяки.
В окно влетел свежий ветерок, принесший знакомый запах моря. Флаерос вскочил и заскользил к окну, неуклюже повторяя движения одного из придворных танцев. Снаружи открывался вид на Рагаларский залив, море серебрилось под светом восходящей луны и привычной россыпи звезд.
Сколько раз он стоял у этого окна, глядя на открывающийся вид Дарсара. Морю было все равно, оно не обращало внимания ни на гордых и могущественных Делкамперов, ни на шумный и пышный город Рагалар. Когда-то, много лег назад, прапрапрадед Флаероса был столь же юн, он стоял на этом самом месте и смотрел на те же звезды. Замок Варандор, твердыня Делкамперов, пять веков высился над заливом, словно мрачная, неприступная скала. Центральная башня крепости выступала вперед, возносясь над бушующими волнами, как нос каменного корабля.
За спиной мелодично зазвонил колокольчик. Флаерос живо обернулся. «Что могло стрястись в такой час?»
Колокольчик зазвучал вновь, затем послышалось глухое покашливание старого слуги. Бард Делкамперов чуть улыбнулся и крикнул:
— Входите!
Приподняв бровь, юноша уточнил:
— Джантлин, это ты?
— Конечно, лорд Флаерос, — подтвердил глухой голос.
Бард повернулся к окну, чтобы скрыть от вошедшего улыбку. «Джантлин всегда кажется таким уставшим от жизни, что на него невозможно взглянуть без смеха». Справившись со своим лицом, Флаерос повернул голову и спросил, обращаясь скорее к ряду щитов, чем к слуге:
— Что привело тебя сюда так поздно? Кому-то потребовалась моя песня?
— Напротив, милорд. Бродячий менестрель согласился играть на арфе за еду и