Эдди Шах
Манчестер Блю
Посвящается Арди, Тэмсин и Алекс
Благодарен им за то, что они соблюдали тишину, когда я пытался писать, и за то, что помогли мне почувствовать важность и ценность семьи.
Я вас всех очень люблю.
А также полиции и организациям всего мира, которые борются с распространением наркотиков, этим самым страшным и коварным преступлением нашего времени.
Ранние годы
1
Сэдлуортское болото
Окрестности Манчестера
Англия
Октябрь 1965 года
Молодой полицейский потопал ногами от холода. В это сырое время осени случаются первые заморозки. Потирая озябшие руки, он посмотрел на своего старшего коллегу, который с трудом поднимался по поросшей травой насыпи.
– Ну как, есть что-нибудь? – крикнул он.
– Нашли что-то, – донеслось в ответ. – Черт, здесь совершенно невозможно ходить.
С этими словами тот соскользнул с насыпи и провалился чуть ли не по колено в зыбкую почву, покрытую ломкой от мороза травой. Молодой полицейский был доволен тем, что сам он стоял на шоссе. Ему приказали не подпускать репортеров и любопытных близко к тому месту, где работала полиция. Шоссе А635, извиваясь, проходило по Сэдлуортскому болоту между селениями Холмферт и Гринфилд. Сейчас оно было перекрыто.
До него вновь донеслись проклятия старшего товарища, когда тот еще раз поскользнулся, но уже через несколько секунд они стояли рядом.
– Как по-твоему, – спросил молодой полицейский, – это то, что искали?
– Не знаю, – проговорил его напарник, счищая грязь с ботинок. – Зараза! Надо же так вляпаться! – Затем доверительно наклонился к молодому коллеге: – Только там вдруг все притихли, а потом приказали очистить территорию. Меня послали тебе в помощь – проследить, чтобы никто не сошел вниз.
– Здесь и так никто не пройдет, – заверил его молодой полицейский.
Он оглянулся на веревочное ограждение, за которым толпились репортеры и съемочная группа из телевидения, и, убедившись, что все нормально, посмотрел в сторону болота, где закрепленные на деревянных стойках широкие полотна брезента образовывали нечто вроде крепости.
Сэдлуортское болото. К дальним холмам простирается пустынная, поросшая вереском равнина, где не на чем остановиться взгляду. Во всем мире не сыскать второго такого места, оно как бы создано для преступлений. И по ночам, когда в завывании ветра чудятся крики боли и страдания, кажется, что болото хранит страшные тайны, погребенные в окутавшем безжизненную равнину тумане.
Сейчас ему предстояло открыть одну из них.
Чутье молодого полицейского подсказывало это. Шестое чувство, тонкий, упреждающий внезапную опасность инстинкт, присущий настоящим полицейским, говорил, что должно обнаружиться нечто ужасное.
Чарли Соулсону было двадцать четыре года. Только что, по окончании Чеширского полицейского училища, ему было присвоено звание рядового. Шесть дней назад он получил назначение в полицейский участок маленького городка Хайда на окраине Манчестера. Настроившись на патрульные рейды по мокрым тротуарам большого города, он был несколько удивлен, когда оказался у болота, где ему предстояло охранять участок дороги от настырных репортеров и любителей острых ощущений.
Соулсон увидел, как внизу, в ярдах трехстах, из-за брезентового заграждения неверной походкой вышел полицейский и, содрогаясь от приступов рвоты, упал на колени. Затем показался еще один и, подождав, пока тот придет в себя, помог ему подняться. Поддерживая друг друга, падая и скользя по влажной земле, они медленно пошли к шоссе.
– Что там такое? – подойдя к Соулсону, спросил его коллега.
Молодой полицейский не ответил и продолжал наблюдать за теми двумя внизу. За его спиной послышались возбужденные крики репортеров. Старший по званию помахал полицейским на шоссе, предлагая им спуститься.
– Оставайся здесь, – сказал Соулсон с уверенностью, неожиданной для рядового, приступившего к службе всего шесть дней назад. – Я им помогу, а ты сдерживай этих. – Он кивнул в сторону толпы и, сойдя с дороги, заскользил вниз по насыпи. С удивительной легкостью для человека ростом шесть футов четыре дюйма он быстро добрался до полицейских, ни разу не оступившись.
– Пойдите туда, – сказал Соулсону старший по званию, инспектор. – И проследите, чтобы никто не проник внутрь без разрешения.
– Слушаюсь, – отозвался Соулсон и взглянул на бледное, искаженное ужасом лицо второго полицейского. Он был из того же участка в Хайде и работал в полиции всего на несколько недель дольше Соулсона.
– Надеюсь, у тебя крепкий желудок, сынок, – сказал инспектор. – Но я бы не советовал тебе заходить внутрь. Лучше оставайся снаружи.
– Слушаюсь.
Соулсон направился к заграждению. Вот место, где он увидел тех двоих, рядом находился вход в зону поиска, там работали полицейские и добровольцы. Общее внимание было приковано к небольшому, ярко освещенному участку в левой стороне отгороженной зоны. Все стояли, а двое, опустившись на брезентовую подстилку, осторожно раскапывали грунт.
– Я воткнул шест в землю, – услышал он голос полицейского рядом.
– Ну и?.. – спросил другой.
– Видимо, попал прямо в тело. Из-под земли шибанул такой дух... Черт, прямо как взрыв.
– Что за дух?
– Мертвечины! А ты что думал? Труп гниет тут уже два года.
– Сволочи, а, мать их!..
Соулсон подошел поближе. Стояла напряженная тишина. Те двое сосредоточенно продолжали разгребать землю. У одного из них в руках была маленькая лопатка. Остальные заглядывали через их плечи.
И тут он увидел труп.
Маленький ребенок, наполовину скрытый землей и водой, лежал в неестественной позе со свернутой на сторону головой и согнутыми в коленях ногами. Задранная и разорванная одежда указывала на изнасилование.
С этого момента и началось его превращение в настоящего полицейского. Такое не забывается.
Чарли Соулсон не чувствовал ни отвращения, ни страха, ни ужаса.
Только гнев. Как в мире, где он живет, всего в нескольких милях от его дома могло произойти подобное зверство?! Он готов был своими собственными руками уничтожить того, кто совершил это.
– Я ведь приказал вам стоять у входа, – послышался резкий голос сзади.
Соулсон обернулся и увидел инспектора.
– Виноват.
– Мы – полицейские, а не туристы. Мы сюда не глазеть пришли. Это, – инспектор указал на огражденное пространство, – наше рабочее место. Мы здесь работаем. Да-да, в этой грязи. И чтобы справляться с этим, мы должны быть профессионалами. Вам понятно?
– Так точно, – тихо ответил Соулсон.
– Быть профессионалом – значит точно исполнять приказы. Быть всегда на своем месте. Как винтик в машине. Если вы это усвоите, то научитесь работать хорошо. Самое отвратительное – это недисциплинированный полицейский. Согласны?
– Больше это не повторится.
Инспектор посмотрел в зеленые глаза молодого полицейского и, увидев стальной блеск в его взгляде и выражение спокойной решимости на его грубоватом, резко очерченном лице, понял, что слова его не пропали даром. С ним будет все в порядке. На такого можно положиться в трудную минуту.
– Идите и охраняйте вход. Сюда едут ребята из районного криминального отдела. Кроме них, без моего разрешения никого не пропускайте.
Соулсон вернулся на свой пост и потом ни разу не оглянулся на то страшное место, где полицейские продолжали свою работу.
Он твердо решил никогда больше не допускать промаха при исполнении своего долга.
Около полуночи Соулсон припарковал свой мотоцикл, «Бро Сьюпериор SS 100»,