Роман Валерьевич, отец Захара, был мастером на все руки, и поэтому любил порадовать своих детей самодельной игрушкой. Друзья сражались на мечах, играли в догонялки, в войнушку, устраивали гонки и даже не заметили, как быстро пролетело детство. Счастливое детство, хоть и под землёй! Разрушенный мир никак не влиял на ребят, пока они не подросли и не начали осознавать: что такое НАСТОЯЩАЯ жизнь. Что такое голод, болезни, монстры, бандиты и на сколько, все же, жестока жизнь. Помимо своих талантов в изготовлении самодельных игрушек, Роман Валерьевич был тренером по самбо, до Войны. И когда Вадим достиг двенадцати лет, а Захар четырнадцати, отчим начал учить детей драться, уметь постоять за себя и дать отпор злому человеку.
* * *
Вадим вышел из своей комнаты в коридорчик. День только начинался, а на полу у стены уже валялся пьяный в хлам мужик.
— Привет, дядь Миш! — Специально громко поприветствовал алкаша Вадим.
— Пшёл на хер!!! Дай поспать нормально человеку! — Пробубнила пьяная туша, лежащая на полу.
— И Вам хорошего дня!
— Ты че, не понял?! Пшёл на хер, я сказал! Удот, мля…
— Приятно было пообщаться! — Крикнул на прощание Вадим, уходя из тесного коридорчика, а в след ему неслась сплошная брань.
Жизнь на Цветном кипела на полную катушку. В баре пьют и ругаются на всю станцию, где-то играет расстроенная гитара и под неё орут песни. В другом конце устроено что-то наподобие стриптиз-клуба, что местные называют просто — бордель. Правда, клуб там был не очень то и похож на клуб, так, зальчик восемь на восемь, в середине — шест, на котором пытается красиво выгибаться какая-нибудь баба, и маленькие комнатки два на два, для индивидуального танца, за отдельную оплату. А если двадцать патронов заплатить, то и не только станцуют, но и отдадутся полностью. Оттуда в основном такой стон на всю станцию стоит, мама не горюй. Вот так и живут люди на Цветном. Не унывают.
Услышать бы хорошую игру на чем-нибудь, да из местных никто играть на инструментах не умеет. К сожалению, музыканты обычно не водились на Цветном, только бандиты, да «куртизанки». Ну, может, подходят сталкеры, остаются на ночь-две, чтобы напряжение снять. А что, работёнка у них нервная, вот и приходят сюда развлекаться. Со сталкерами можно увидеть ещё и фашистов, но это тоже редкие случаи. В последнее время бойкие какие-то фашисты стали, нервные. Если сталкеры и фашисты сюда хоть и заходят иногда, то чтобы красные там, или с Ганзы сюда приходили — это редкость. Ну, а если рейнджеры Ордена, или как их некоторые кличут "спартанцы", заходят в эту дыру — это большая редкость, по такому поводу и отпраздновать можно, хоть здесь праздник у многих не кончается, пока есть патроны — местное бабло.
Сейчас Вадим шёл в бар заказать, что поесть и выпить немного, послушать сталкеровские бредни про аномалии, про похождения и про схватки, в которых приходилось отбивать караван от налётчиков или от мутантов, бежать от полчищ упырей и тому подобные истории. Или как нужно было либо уносить свою задницу, либо спасать товарищей, что чаще всего случалось первое, так как товарищи были уже «жмуриками» и спасать было некого.
Во всякие бредни про проклятые туннели, аномалии, или призраков, которые остались навсегда в метро и, по слухам, если прислушаться к трубам, то можно их якобы услышать, Вадим не верил. Пить меньше надо и язык покороче иметь, а то болтают, всё болтают, а на деле — ни фига… Хотя все любят приврать или приукрасить историю, это не страшно. Наоборот, даже интереснее. В баре Вадим обычно не задерживался, не хотел слушать бред собачий, брань, мат, и прочее.
Эта станция бесила Вадима. Он давно уже хотел покинуть её, но его останавливала одна мысль: а что дальше? Ну, ушёл на Маяковскую, допустим, и что потом? Там так открыто дурью не поторгуешь и не пободяжишь её особо. Так что на Цветном у Вадима было почти ВСЁ, и уходить пока не имело смысла. Жаль, а так хотелось бы…
Главной мечтой детства у Вадима было стать героем, который уходил на опасное задание, и всегда была вероятность, что он не вернётся, но, в конце концов, Вадим возвращался, победив всех врагов и став самым лучшим воином в метро. Эх, детские мечты…
«Так, ладно, хватит детство вспоминать. Что было, то прошло.» — Почти каждый день говорил себе Вадим. А Захар ведь сталкером стал. Вот у человека жизнь, зарабатывает на пропитание, рискуя собой. Вот это работа! Страшная, конечно, но интересная. У Захара и ствол свой имеется, АК-47, обвешанный прицелом, штыком и прочим. Стоит дорого, но машинка хорошая. Вадим мог бы позволить себе такую же, но зачем ему эта лишняя трата патронов? Для него, пока что, это было бессмысленно. Вадим и АКСУ хорошо обходился, поэтому лишний ствол не требовался.
— Здорово, наркобарон, как жизнь? — Вадим, вернувшись в реальность, обернулся на довольно знакомый голос. Перед ним стоял Захар. Ну, лёгок на помине, друган!
— И тебе не хворать, Захарка! Давненько тебя в этой дыре не было, я аж соскучился, — Вадим повернулся на месте лицом к брату.
— Ну, по недавно сложившимся обстоятельствам, смог прийти только сейчас, Ваше нарковеличество навестить! — улыбнулся Захар, усаживаясь за стол, — Ну что, угостишь чем-нибудь?
— Спрашиваешь! Иди, выбирай, что тебе надо, и скажи, чтоб бесплатно дали, как в оплату за «должок».
— Ну, хорошо, — заверил Захар, — Сейчас всё сделаю. Спасибо уж, что ли.
— Давай иди, заказывай и возвращайся! Потолковать есть о чем.
Захар набрал себе тарелку грибов, кусок свинины, чай и стопку водки. Скромно, а большего ему и не надо. Вообще, Захар был порядочным человеком, на пару лет старше Вадима, да не скажешь, что между ними разница в годах есть. Рост почти один и тот же. У Захара было суровое лицо, четкие скулы, и всегда он был побрит на лысо, сталкеры почти все такие. Но если Захар не мог похвастаться растительностью на голове, то хотя бы своей небольшой бородкой покрасоваться мог. Он её только разве что выравнивал, а не сбривал полностью. Щеки тоже почти не брил. Щетина придавала ему больше мужественности. Но что было прекрасного в Захаре — это его улыбка. Простая душевная улыбка. Идеальными, прямыми зубами в метро могли похвастаться не многие, и Захар был в их числе. Но в физическом