рыжеватым блондином с голубыми, как у хаски, глазами.

Он застукал Лейна за подглядыванием и подмигнул. Смутившись, Лейн опустил

взгляд, нервно дернул ногой и сжал клюшку. Он готовился к следующей смене в бригаде

большинства и надеялся, что преимущество в одного человека все еще будет иметь место

в момент его выхода на лед. Может, ему удастся забить гол и даже предрешить исход

игры, заработав тем самым расположение других членов команды. Или, по крайней мере,

приглашение в «Крейсер» после матча. Он устал от еды из вендингового автомата и не

понимал американских денег. Кроме монеток. Их он понимал отлично.

От игры в большинстве почти ничего не осталось, когда Лейн перепрыгнул борта и

выехал на лед. Он чувствовал себя решительно, нацелился забить гол и почти ничего не

замечал вокруг. Он не был самым крупным парнем на льду, несмотря на рост в метр

девяносто, зато был быстрым. Не важно, числился он изгоем в команде или нет, на

наличие стиля и определенного уровня игры нельзя было не обратить внимание.

Он поймал пас от Абни – редкий момент солидарности с товарищем по звену.

Танцуя мимо игроков «Ренегадс», он ощущал, что способен забить гол. Он замахнулся

клюшкой, чтоб сделать бросок, сфокусировался, дышал ровно… и его сшиб с ног

выскочивший со скамьи штрафников Шор. Он врезался в него и отобрал шайбу.

Испытывая ярость, Лейн поднялся со льда и с грустью наблюдал, как игрок «Ренегадс»

летел по льду и вел шайбу клюшкой.

Черт побери. “Твою мать” .

– Где, блин, тебя носило? – бросил Лейн, глазея на Шейна Макбрайда – защитника,

который обязан был оберегать Лейна от Шора. – Ты же понимал, что он охотится за мной.

– Точно, Суперзвезда, – огрызнулся Брайди, на лице отразилась злость. Он

облажался, о чем, конечно же, знал, и молча предлагал Лейну расценивать его поступок

как угодно. – Может, тебе стоит держать ухо востро?

– Я собирался забить…

– Успокойтесь, мать вашу, – гаркнул тренер Спэнсер, сощурив глаза. – Макбрайд,

если еще раз нарочно будешь располагаться не там, где должен, тебя отправят так

далеко, что придется искать каток в аду. Мне плевать, насколько тебе неприятен Кортэлл.

Ты испоганил золотой голевой момент.

Брайди что–то пробормотал, кивнул и, скользнув на скамью, занялся бутылкой

воды. Лейн глянул на тренера Спэнсера, приободряясь от комментария «золотой голевой

момент», хотя его вряд ли можно было расценивать как похвалу. Ощущение быстро

улетучилось, когда тренер Спэнсер добавил:

– В следующий раз забей, Кортэлл, даже если тебе придется стрелять с колен, как

долбаный Алекс Овечкин.

Лейн нервно и разочарованно кивнул. Он наблюдал, как Спаркс доехал до Шора и

долбанул его по плечам. О, да пошло оно все.

Тогда–то Лейн и осознал, что нужно делать. Он перескочил через борта на

следующую смену, выиграл вбрасывание и помчался прямиком на Шора. От этой

незапоминающейся игры оставалось всего девять минут. И Лейн Кортэлл выкинул то, что

никогда не делал на льду.

Он снял краги.

Шор уставился на него и разразился хохотом.

– Да ты прикалываешься.

– Ты меня сбил, – злобно рыкнул Лейн, мечтая, чтоб они просто уже начали

драться и дело с концом. Свою глупость он уже понимал. От ударов испытываешь боль?

Наверно.

– Ага, потому что твой мудацкий напарник тебя не прикрыл. Это хоккей, сосунок. –

Шор снял крагу. – Уверен? – спросил он, стягивая и вторую. – Вряд ли тебя хоть раз в

жизни били, красавчик.

Лейн выбросил правый хук, попав Шору в челюсть.

– Все бывает впервые.

Шор зло ухмыльнулся, и его улыбка сотворила с Лейном нечто странное.

– Ты идиот, – сказал он и ударил в ответ.

Лейн, который был выше Шора на пять–семь сантиметров, позже не смог

припомнить большую часть драки. Он улавливал вой толпы, но в основном слышал лишь

звон в ушах, когда Шор треснул его по лицу и в живот.

Вот же дерьмо. Как больно.

Первый удар Лейна мог оказаться единственным достигшим цели, но он не

сдавался. Шор пытался натянуть ему на голову свитер и швырнуть на лед, но Лейн

неожиданно нашел выход для злости и разочарования из–за своей профессиональной

карьеры. И, несмотря на то, что особо урона он не причинял, все равно продолжал махач.

Наконец–то лайнсмены их растащили. Лейн не был в курсе, что у него кровоточила

губа, пока не коснулся ее ладонью, и растерянно моргнул, заметив красный мазок на

руке. Его тащили на штрафную, или ему так казалось. Но вскоре до него дошло, что

лайнсмены вели его по проходу в раздевалку.

Ему дали штраф за ненадлежащее поведение до окончания игры. А значит, остаток

мачта он будет вынужден смотреть из раздевалки. Что должно было разочаровать, но

когда он подъехал к своим товарищам по команде, они с гордостью стучали клюшками о

лед.

– Ты долбанутый, Кортс, – крикнул Ридер.

Спарки поднял большие пальцы вверх. Лейн ухмыльнулся, чувствуя эйфорию.

Ощущение могло быть связано с потерей крови, но кому какое дело?

Несколько фанатов хлопнули его по ладони, когда он шел по проходу. С момента,

как он впервые надел коньки, позорнее игры у него еще не было. Он профукал

возможность забить и недостойно повел себя во время игры. Да еще и заработал штраф

за подстрекательство Шора на драку.

Но ему понравилось.

***

А вот тренеру определенно не понравилось.

Спэнсер орал на Лейна добрых десять минут, объясняя, что «забить гол не означает

забить Джареда Шора», и напоминая, что команде пришлось играть в меньшинстве за

драку, которую выиграть он просто–напросто не мог.

Лейн кивал, давал надлежащие ответы и ждал, пока тренер остынет. Наконец–то

он вздохнул, засунул руки в карманы и уставился в потолок.

– Понимаю, что ты пытался сделать, Кортэлл. Надеюсь, сработало. Знаю, ты

можешь играть лучше. Я рад, что ты стараешься, но не ценой попадания в список

травмированных. Ясно?

– Да, тренер.

– Забивай голы, Кортэлл. У нас есть парни, которые умеют драться.

Да, у них имелись такие парни. Лейн не стал указывать на то, что они не очень–то

торопились за него заступиться. От него не укрылось, что тренер был осведомлен о его

проблемах с напарниками. И если тренер Спэнсер до сих пор не помог, то вряд ли станет.

Он явно хотел, чтоб Лейн разобрался со всем самостоятельно.

И без кровопролитий.

Входя в раздевалку, Лейн не знал, чего ожидать. Но точно не привычного уже

послематчевого игнора. Только вот игнор имел место, и что–то внутри него щелкнуло. Он

стоял, не шевелясь, держал клюшку, будто она могла его спасти, и начал… говорить.

Громко, но не кричал. Он все еще был канадцем.

– Я прошу прощения за сказанное. Я идиот. Нет, правда. Я в курсе. Но знаете что? –

В помещении повисла тишина. Парни пихали друг друга локтями и кивали на Лейна. –

Пора уже завязывать. Если вы настолько обижены, что не можете пасануть мне шайбу

или… не знаю… быть защитниками, – он зыркнул на Брайди, – тогда проблемы у вас, а не

у меня. Я