Так как мы все равно ждали, я и попросила своих охранников научить меня использовать меч и щит. Я думала, что это будет легко; ведь они управлялись своим оружием с изяществом и умением.
Легко сказать; труднее сделать.
Мы провели остаток дня практикуясь, когда армия проходила мимо. Каждый из моих телохранителей играл атакующего, а потом мне пришлось работать с каждым, защищая себя. Маркус отступил и смотрел. Когда показалось, что я знаю, как справиться с ситуацией, Маркус приказал Персту умереть, и Перст любезно упал «мертвым» у моих ног.
Таким образом я училась передвигаться с моими защитниками, пытаясь держаться подальше от них и постоянно осознавать угрозу, в которой я находилась. Маркус был сильным сторонником действий, а не разговоров. Как только я слишком устала мы остановились и поговорили немного, выпели воды, чтобы я могла перевести дыхание.
Остальные даже не вспотели.
Наконец, на закате солнца, Маркус «убил» всех моих охранников, и я столкнулась с моим «нападавшим» в одиночку. Перст ухмыльнулся мне, лежа у моих ног. Я посмотрела на Маркуса, который стоял с двумя кинжалами, угрожая мне.
-Что теперь?
Он наклонил голову из под плаща и посмотрел на меня.
- Что ты будешь делать?
-Я не знаю!- растроенно я посмотрела на него.
Андер «умер» лицом вниз и это выглядело так, будто он решил вздремнуть.
- Ищи слабость, - зашептал он мне.
Слабое место? Маркус уже доказал, что он смертелен с этими кинжалами, и какая у него слабость?
Маркус посмотрел на меня одним своим глазом.
Ох
Я бросилась налево, пытаясь попасть в его мертвую зону. Но Маркус просто повернулся лицом ко мне, удерживая меня в поле зрения. Я остановилась, расстроено.
- Что в этом хорошего?
-Держать его в движении, не дать ему кинуть кинжалы, - ответила Ювени. Она лежала на земле, жуя кусок травы, наблюдая за периметром. Рейф сидел на расстоянии, следя за другим направлением.
- Ты можешь попытаться бросить в него, заставить его отодвинутся от тебя. Используй наши тела, чтобы попытаться повалить его - предложил Андер.
-Бросай вещи-, добавил Перст. Я посмотрела на сумку на бедре и кивнула.
-Ты должна использовать любую слабость-. Маркус жестом указал себе на лицо.- Моя - моя слепая зона, Трофей. Если ты можешь ослепить человека одной из своих смесей, сделай это. Это может все, что стоит между тобой и смертью. Поняла?
-Я, Маркус.
-Это важно, если все твои охранники «убиты», куда еще ты сможешь обратиться за помощью? - прорычал Маркус.
Я нервничала смотря на него. Я все еще помнила более ранний «урок», когда он перевернул меня на землю и держал у горла кинжал.
- Армия?
Маркус фыркнул.
Рейф поймал мой взгляд и дернул большим пальцем в сторону лошадей.
- Лошади?- я посмотрела туда, где стояли наши лошади, терпеливо ожидая нас. Они паслись, за исключением, конечно, моего Великого Сердца. Он крепко спал, его одно бедро поднялось в сторону, его голова повисла. Все как обычно.
-Лошади-. Маркус вложил свои кинжалы под плащ, остальные встали, отряхиваясь.
-Доберёшься до лошади, прыгай на спину, и она выведет тебя из опасности.
-Если бы она могла ездить, - спокойно сказал Перст.
Я посмотрела на него, но все они улыбались. Это была старая шутка, но в их глазах это было правдой. Я не родилась в седле, как люди равнин, и для них мои навыки верховой езды были ужасными. Но я все же могла ездить. Прыгнуть в седло, однако ...
-Все, этот урок может подождать, - объявил Маркус. – Нам нужно установить лагерь в ближайшее время, и еда сама не приготовится.
Он направился к лошадям.
Благодарная за отсрочку, я последовала за моей охраной.
Поскольку мы возобновили наше шествие к равнинам, Кир внес некоторые изменения в мое размещение на ночь. Теперь моя палатка была немного просторнее, так, что я могла стоять прямо. Он устроил дополнительную набивку для постели. Это были седловые одеяла, в несколько сложений, что сделало очень удобным матрас. Они были сделаны из какой-то шерсти, которую я не узнала, но знала, как ее использовании в лагере. Но самым большим и лучшим изменением было то, что я спала в его объятиях каждую ночь.
Когда мы покинули «Водопады», Кир возобновил свою практику, двигаясь вверх и вниз по всей своей армии, видя своих воинов и имея дело с их моральным духом. Тогда он оставлял меня в центре, думая, что там меня лучше защитят. Но это означало много ночей разлуки.
Но теперь, когда события Вечной Весне остались позади, я путешествовала вместе с ним. Ни один из нас не хотел разлучаться не на минуту. ,Конечно, исчезая в течение дня, он продолжал работать с воинами, справляясь с любыми возникающими проблемами. Но каждую ночь он возвращался в нашу кровать. В мои объятия. Ко мне.
Эта ночь не изменилась бы.
Маркус суетился, следя за воинами, которые устанавливали нашу палатку, и одновременно готовили на открытом огне. Я сидела рядом с огнем, наблюдая, как он работал. Рейф и Перст отправились в свой лагерь, но Андер и Ювени остались, следя за мной. Как только Кир прибудет, они тоже уйдут. Кир окружил нашу палатку с охраной, но они держались далеко, что давало мне небольшую иллюзию конфиденциальности.
У огненных было совсем другое отношение к неприкосновенности личной жизни, в отличии от обычаев в которых я выросла. Для них купание вместе и прогулка нагишом было обычным, без скромности, даже между мужчинами и женщинами. Как указал мне Жоден, в палатках Огненного сада не было никакой тайны.
Я вздохнула. Жоден стал другим, и я не хотела задумываться об этом.
В ночных лагерях никто не тратил время на вырубку деревьев для места для сна. Вместо этого мы использовали седельные одеяла в качестве матрасов. Грязь и влажность, казалось, отпадали прямо от нечесаной шерсти. Сидя у костра, укутанной в плащ, мне было очень тепло. Зима переместилась в горы, пока мы двигались вниз по равнине, мороз уже щипал наши пятки. Небо было ясным, сегодня было холодно.
Маркус резал мясо и пивоваренный каваги готовил каважд и не терпел никакой помощи от меня. Я настолько устала, что не могла делать ничего больше, чем просто сидеть. Поэтому я достала сумку и открыла ее. Я использовала его с тех пор,
Как умер Гил.
Мои руки успокоились коже сумки. Гил был молодым огненным, который попросился стать моим учеником, нарушив традиции своего народа. Образ его веснушчатого лица и красных кудрей вспыхнул передо мной. Он был таким молодым, таким нетерпеливым, с веселыми зелеными глазами и дерзкой усмешкой.
Я закрыла глаза, борясь