Читать «Дамское счастье»

EMILE SOLA

AU BONHEUR DES DAMES

Перевод с французского Ю. И. ДАНИЛИНА

Художники Л. Г. и И. П. ВИНОГРАДОВЫ

«Дамское счастье» не принадлежит к числу наиболее прославленных произведений Золя, таких широких социальных полотен, как «Жерминаль» или «Разгром». Но роман занимает тем не менее заметное место в творческом наследии знаменитого французского писателя. В «Дамском счастье» романист, с присущей ему силой пластической выразительности, раскрывает одну из существенных особенностей капиталистического миропорядка — господство вещи над человеком, фетишистский характер отношения людей к материальным ценностям.

Эмиль Золя (1840–1902) родился в Париже, в семье инженера-строителя. Годы детства и юности будущего писателя протекали в небольшом городе Эксе. Лишившись отца еще в семилетнем возрасте, Золя рано узнал нужду. Он испытал нелегкую долю мелкого служащего, работал репортером в различных газетах.

В 1864 г. появляется в свет сборник рассказов Золя «Сказки Нинон». Затем последовали первые романы: «Исповедь Клода», «Завет умершей», «Марсельские тайны», — в которых ясно различимы следы увлечений Золя творчеством писателей-романтиков (Мюссе, Гюго, Жорж Санд). В натуралистическом духе были выдержаны два романа конца 60-х годов — «Тереза Ракен» и «Мадлена Фера».

В 1868 г. Золя замышляет цикл романов под названием «Ругон-Маккары» — «естественную и социальную историю одной семьи в эпоху Второй империи»; в него вошли двадцать романов. Произведение, открывающее цикл, — «Карьера Ругонов» — вышло в 1871 г., а последнее — «Доктор Паскаль» — в 1893 г. Кроме того, перу Золя принадлежат еще два цикла романов: «Три города» («Лурд», «Рим», «Париж») и «Четыре Евангелия» («Плодовитость», «Труд», «Справедливость» и «Истина», работу над которой прервала смерть писателя).

Золя был не только романистом яркого таланта, драматургом, автором многих статей по вопросам литературы и искусства, но и выдающимся публицистом, наделенным поистине пламенным темпераментом. Общественная деятельность Золя оставила неизгладимый след в истории французской культуры. Почетное место принадлежит Золя и в истории франко-русских культурных связей: с 1875 года, в течение шести лет, он был парижским корреспондентом журнала «Вестник Европы». С чувством глубокой признательности Золя писал о России: «Да будет мне позволено публично выразить всю мою благодарность великой нации, которая согласилась приютить и усыновить меня в момент, когда ни одна газета в Париже не желала дать места моим писаниям, не прощая мне моей литературной борьбы».

* * *

В 1883 г. Золя написал роман о преуспевающем капиталисте Октаве Муре — владельце крупного универсального магазина «Дамское счастье». Роман «Дамское счастье», входящий в серию «Ругон-Маккары», противоречив еще в большей степени, чем другие произведения Золя. В чем же его противоречивость?

С одной стороны, здесь отрицательным образом сказались натуралистические принципы Золя: роман переполнен описаниями предметного мира, переполнен настолько, что вещи по временам готовы заслонить человека. Перед нами настоящее обожествление вещей; они живут, именно живут в романе — торжествующе и победоносно. Многостраничные описания предметов, заполняющих прилавки и витрины огромного универсального магазина «Дамское счастье», звучат патетически.

Безграничное обилие вещей, созданных руками человека, вызывает восторг Золя. Он любуется мощью современной ему материальной культуры. Под пером романиста фасад капиталистической цивилизации выглядит весьма внушительно: многие вкусы и потребности находят удовлетворение в изобилии материальных ценностей.

Таков один план в романе «Дамское счастье», способный поразить воображение читателя, внушить ему ложное представление о гуманистической миссии капитализма (всё для человека!).

Но Золя — подлинный реалист — живет и в этом романе. Мы видим его уверенную руку в точном и ясном анализе отношений между людьми, вовлеченными в капиталистический круговорот купли-продажи. За великолепным фасадом материальной культуры буржуазии обнажается изнанка, картина порабощения общества чистоганом, тяжелые и унизительные последствия господства вещей над человеком.

Таков второй, наиболее интересный для нас план в романе «Дамское счастье». Честное, добросовестное исследование действительности приводит Золя к наблюдениям и выводам, прямо противоположным его собственным положениям: не всё для человека, но всё против него!

Две тысячи человек состоят на службе в магазине «Дамское счастье». Люди одинакового социального положения, они не могут не быть связаны узами товарищества. Но заслуга Золя-реалиста заключается в показе того, как в среду продавцов — тружеников, поглощенных тяжелым, поистине изнурительным трудом, — вносится дух буржуазных отношений, как на место принципов товарищества и солидарности вторгаются законы конкуренции, борьбы за существование в самом обнаженном ее виде.

«…у каждого служащего отдела, начиная с новичка, мечтавшего стать продавцом, и кончая старшим, стремившимся к положению пайщика, было лишь одно настойчивое желание: подняться на ступеньку выше, свалив товарища, который стоит на этой ступеньке, а если он окажет сопротивление — проглотить его; эта борьба аппетитов, это уничтожение одних другими было условием хорошей работы машины, оно подстегивало торговлю и создавало тот успех, которому дивился весь Париж. За Гютеном стоял Фавье, за Фавье — другие, целый строй. Слышалось громкое чавканье челюстей».

Необыкновенно ярко раскрывает Золя дьявольскую механику капиталистической коммерции, при которой люди, даже связанные общностью социальной доли, объективно становятся врагами. Вот как, например, говорится о некоем Робино, вынужденном покинуть место в «Дамском счастье»: «Робино был уже приговорен, и каждый мысленно уносил одну из его косточек».

Писатель-натуралист охотно ограничился бы фиксацией внешних явлений, того, что лежит на поверхности жизни, но, вступая в спор с собственной теорией натурализма, Золя-реалист стремится объяснить этот чудовищный процесс нравственного одичания. И объяснение он находит, обращаясь к реальным условиям жизни и работы людей, подчиненных Муре.

Постоянный страх перед увольнением, всегдашняя тревога за завтрашний день (в мертвый сезон «перечисляли уволенных продавцов, как во время эпидемии перечисляют умерших»), крайняя непрочность положения, абсолютная зависимость от патрона, вечный призрак нужды — вот та почва, на которой в данной среде вырастают уродливые, антиобщественные отношения. «…фабрика останавливалась, у рабочих отнимали кусок хлеба, и все это происходило под равнодушный грохот машины: бесполезное колесо спокойно отбрасывали в сторону, и никто уже не чувствовал благодарности к нему за его былые услуги. Тем хуже для тех, кто не умеет с бою взять свое!»

* * *

Магазин «Дамское счастье» — новейшее капиталистическое предприятие. Здесь царит капиталистическая эксплуатация, весьма далекая от «патриархальных», примитивных ее форм, эксплуатация, прикрытая демагогической фразой, допускающая ряд частных, внешних улучшений положения работающих, но оставляющая в неприкосновенности суть отношений между работниками и работодателями.

Муре включил и большую, «фаланстерскую»[1] кухню в свое гигантское предприятие: «…если расход увеличился, то и труд лучше питавшегося персонала давал теперь большие результаты, — это был расчет практического человеколюбия…»

Программа «практического человеколюбия» предписала Муре предусмотреть многие материальные и духовные потребности персонала магазина «Дамское счастье». Здесь и доктор, и библиотека, и вечерние курсы для желающих учиться, здесь дают уроки фехтования и верховой езды, имеются ванны, буфеты и парикмахерская. «Все, что требовалось жизнью, находилось тут же, под руками; не выходя из магазина, каждый получал стол,