Читать «Особое предложение»

Разговор я услышала совершенно случайно.

— Да она же просто рыба холодная, отец! Ты ее глаза видел? Даром, что зеленые, зато злющие.

Зеленые глаза это у меня. К тому же голос я узнала: приехавший два дня назад кузен Дарил. На погребении отца он стоял со скорбным выражением лица, после чего целовал мне руки и всячески уверял в своей поддержке. Если верить его словам, я могла попросить о помощи даже в глухой час ночи. И мне бы помогли.

Я юркнула в нишу между углом и статуей. Тут меня даже проходившие мимо слуги не заметят, что уж говорить о собеседниках.

Приоткрытая дверь позволяла расслышать каждое слово. Вот я и слушала, а заодно понимала, что начинаю дрожать. Хотя на дворе лето, в замке очень тепло, под вечер даже несколько душновато.

— Ты ей не в глаза смотри, — посоветовал другой голос, в котором я узнала дядю, — а ниже! Грудь у неё хорошая, есть за что подержаться. Бёдра, правда, узковаты, но это даже хорошо. Если при родах умрёт, не велика потеря будет. Ты нос не вороти, если бы не близкое родство, я сам бы на ней женился!

— А как же матушка?! — обиженно вскинулся кузен.

— Не напоминай мне о ней! Тебя еле смогла родить, а потом лишь бесполезных шестерых дочерей, после чего только и делает, что жалуется на своё слабое здоровье и греет кости на минеральных водах. А мне думай, где приданое для каждой найти, когда любой выход в свет сплошное разорение.

Дядюшка издал скорбный вздох, а меня покоробило до глубины души такое отношение к собственным детям. Вот мой отец, несмотря на то, что я его единственная дочь, никогда не показывал своего разочарования, или того, что я хоть чем-то уступаю мальчикам. Наоборот, с меня, как с наследницы, всегда был двойной спрос и никакого снисхождения из-за того, что я женщина не делалось.

Я должна была уметь и дом вести, и гостей принять, и вышивать, и на музыкальных инструментах играть, и не менее виртуозно мечом владеть. В детстве я часто, едва рассветало, шла на полосу препятствий, где извазюкивалась в грязи наравне с воинами, после чего бежала на кухню, утверждать меню на день и список закупок продуктов, а потом чинно сидела и вышивала или рисовала за мольбертом. Это не говоря об уроках с нанятыми учителями, преподававшими мне экономику, право, историю и многое другое.

Я с одиннадцати лет веду счётные книги и в курсе всех дел в герцогстве, ведя переписку с деловыми партнёрами отца! Правда, после того, как я из худощавого ребёнка выросла и стала похожа на девушку, занятия на полосе препятствий отец отменил, заменив верховой ездой. С холодным оружием тренировки взял на себя. А когда у меня обнаружился слабый дар целительства, нанял лучших учителей, чтобы я его развивала. И пусть я и сейчас как целительница не сильная, но тем, что имею, владею в полной мере!

Я бы смогла спасти отца! Точно смогла, уверена в этом до сих пор. После землетрясения в нескольких шахтах случился обвал, и он отправился лично выяснить на месте обстановку, устранить последствия. Кто же знал, что организовывая разбор завалов и спасение людей, сам погибнет при повторном землетрясении. Как же я жалела, что он меня с собой не взял, а к нему потом не пустили, боясь новых толчков. Слишком опасно. Тело привезли уже сюда.

— В общем так, ты должен любыми способами её соблазнить! — вырвало из мыслей бескомпромиссное указание дяди. — Не нравится? Потерпишь! Думай лучше о том, какая власть будет сосредоточена в твоих руках. Потом служанки постель греть будут, не проблема. Но не вздумай кого до свадьбы тащить! Девчонку здесь любят, тут же доложат.

— Я не понимая, о какой власти речь, когда бумаги на наследство составлены так, что даже после замужества она здесь всем управлять будет?

«Это же когда они такие подробности выяснить успели?» — поразилась я. Никак поверенный Томас Эрингтон проболтался?!

— Не скажи, Дарил. У меня на эти земли большие планы. Это даже хорошо, что за все дела официально она ответственность нести будет, а мы займёмся налаживанием новых путей для контрабандных товаров. Если кого поймают, мы здесь будем не причём. Успеем хороший куш поиметь, пока она тебе наследника родит. А потом можно будет кое-кого сдать, вина на неё падёт и я тебе обещаю, сынок, управлять тебе герцогством Монранси единолично!

— Хорошо бы, — мечтательно протянул кузен, и тут же поделился сомнениями: — Только как мне её соблазнить, когда она холодна, словно льды на вершинах Донгаса?

— Ты главное впечатление о себе не испорть! Больше сочувствия, заботы. Девочка растеряна, уязвима сейчас, подставь ей своё плечо, а об остальном позабочусь я. Документы на опеку уже подал, мне их одобрят, я ближайший родственник. До совершеннолетия наследницы четыре месяца всего осталось, на такой срок со стороны другого человека искать не будут. Хорошо, что сейчас траур, а то не успеешь оглянуться, и набегут на такой лакомый кусочек. Это ещё вовремя прежний женишок моей горячо любимой племянницы так удачно сдох, а то пришлось бы помочь. Ты главное больше настойчивости, не теряйся! А я со своей стороны начну её обрабатывать про семейные узы, что мы свои люди и лучшей партии чем ты, ей не найти.

— А если заартачится?

— Не страшно. Стану опекуном и подпишу от её имени брачный договор, а если Императору что-то не понравится, предоставлю свидетелей того, что вы ночи вместе проводите и она может быть уже в тягости. Дело молодое.

— Тогда зачем мне за ней ухаживать, если она и так в наших руках уже?

— Это на крайний случай. Всегда лучше решить дело полюбовно. А пока я документы на опекунство не получу, не смей даже косо посмотреть на неё! А там уже и опоим её, и в постельку к тебе уложим, если понадобится, — противно захихикал дядюшка.

— Ладно, я всё понял, — поправляя кружево на манжетах, скучающим тоном ответил Дарил.

— Надеюсь. А теперь натягиваем на лица скорбные мины и идём.

Родственички вышли из комнаты и прошли по коридору на выход, в противоположную от меня сторону. Вот так зайдёшь проверить готовность комнаты для гостей, и много чего нового узнаешь. Сегодня должен был прибыть лорд Нордвик, старый друг моего отца, и я пошла лично проверить, всё ли готово к его прибытию и поставить в вазу срезанные в оранжерее цветы.

Может, другая леди на моём месте ударилась бы в панику от услышанного и поспешила бы высказать мерзавцам в лицо о том, что знает об их гнусных планах, только не я. Отец всегда учил меня