( Кстати, дневник, напомни мне пожалуйста, что через месяц будут гастроли Большого театра здесь! И билеты 70 евро! Надо обязательно!)
Но я не уверена уже, что еще раз возьму с собой Марио! Он хуже школьника! Ему ничего не интересно! Он по-дурацки шутил, дразнил меня. А когда я зависла напротив моего любимого Кандинского, слыша в красках его музыку Стравинского, он начал ржать на весь зал и сообщать всем, что нарисует так же левой ногой. Большой красивый идиот.
Настроение мое было испорчено. Марио пытался исправить свою ошибку, заглядывая по щенячьи в глаза, обнимал и спрашивал, что я хочу. Нашел ресторан из первой строчки TripAdvisor. В отместку за обедом я медленно выпила целую бутылку Верментино, нагло глядя Марио в глаза при каждом глотке. Он еле сдерживался, но молчал. В какой то момент я поняла, что перегнула палку: когда вставая из-за стола, чуть не грохнулась на Марио. Он был зол. Я выпила две порции крепкого кофе и тут же протрезвела. Теперь уже я, виновато посматривая на Марио, предложила пойти в Дельфинарий. Он обрадовался, как ребенок!
Дома мы смотрели футбол. Я делала вид, что уже знаю имена его любимых футболистов. Но в постели Марио был особенно старателен в ту ночь. “Так достигается баланс”.– подумала я.
Воскресенье. в гостях у семейки Адамс!
Дорогой дневник. Я зла! Нет я в ярости!
Ну и семейка у Марио!
Какую глупость я совершила, согласившись на воскресный обед у мамы Марио!
Семья Марио – типичные зажиточные крестьяне. На склонах холмов они выращивают оливки и сезонные овощи. Вся их огромная семья дружно трудиться, не покладая рук. Глава семьи –мама Марио. Она командует мужем, двумя невестками и зятем. Куча внуков и собак. Марио–любимчик у матери. Братья и невестки не могут простить Марио его образ жизни. Он не дотрагивается до земли, предпочитая зарабатывать как тренер. В доме стоит настоящий итальянский гогот и шум. Все громко разговаривают, почти кричат, бранятся, и тут же обнимаются. Размахивают руками и поют песни.
Вначале меня это забавляло, до тех пор, пока сестра Марио не устроила мне допрос. Ее так перекосило, когда Марио представил меня им, что я на миг засомневалась – сестра ли она ему. Она с ревностью осматривала мои ухоженные руки со свежим маникюром, гладкую светлую кожу, длинные белые волосы и голубые глаза. Сами же родственники Марио были словно из одного помета: низкорослые, темнокожие, тяжелые в бедрах. Марио выделялся среди них своим безупречным телом, высоким ростом и светлыми глазами. С удивлением рассматривая такой поразительный контраст, я улыбнулась, вспомнив слова Шарикова: “ Я красавец! Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом”.
“Какая шалунья, матушка твоя, Марио,” – подмывало пошутить, но я сдержалась.
За ужином, запихивая в меня, как в рождественского гуся, безумное количество блюд, матушка Марио, с крестьянской простотой и пристрастием стала расспрашивать о моей семье, работе и причине переезда в Италию. Я осторожно делилась информацией. Чутье подсказывало мне, что мои слова будут неправильно услышаны. Так и оказалось.
После моего пояснения, что после университета я обдумывала продолжить образование в Европе, но сначала присмотреться и понять, чем же я хочу заниматься в жизни, сестра Марио, вытирая сопли трехлетнему сыну льняной салфеткой и кладя ее рядом с тарелкой, с типичной гримасой лигурийцев ( уголки губ опущены вниз, а голова чуть выдвинута вперед, руки разведены в сторону) бросила через плечо, не глядя на меня:
”У меня есть знакомые русские, или украинки, не важно! Нина работает бадандой ( сиделкой) и другая Элена– моет полы у нашей дотторэсы”.
Я элегантно и очень медленно, чуть коснулась льняной салфеткой уголков губ, аккуратно положила ее на колени:
–На сколько я знаю, благодаря русской царице Марие Александровне, супруге Александра Второго, в конце 19 века Санремо из рыбачьей деревни превратился в модный курорт. Проведя здесь одну лишь зиму, царица в благодарность подарила местечку бульвар, покрытый мраморными плитами и пальмы вдоль него. В честь русской царицы городское власти назвали бульвар Corso Imperatrice… Если вы знали,–мило улыбнулась я.
–Ой не знаю, – махнула рукой сестра Марио, –Да у вас там денег не меряно, все виллы раскупили здесь!
–Я думала русские только в сервисе работают. Или это твои знакомые? Твой круг?
Сестра Марио не поняла моего сарказма. Она уже все для себя решила. И когда в поисках туалета, я случайно зашла в кладовку, услышала ее разговор с матерью:
–Ой, мама, не нравится мне эта русская! Не простая она! Что-то задумала! Посмотри на ее белые руки! Да она веник в жизни не держала, не говоря уже о мотыге! Ей явно что-то нужно от нашего Марио! Хочет женить, чтобы паспорт сделать! Он у нас такой наивный, добрый! А эти славянки – коварные и хитрые!
Я еле просидела до конца вечера. Выдавливала из себя вежливую улыбку и натяжно смеялась над проделками малышей. Они были еще милыми, как бывают забавными не породистые щенки.
Поблагодарив маму Марио и его родных за чудесный ужин, разцеловавшись со всеми, тридцать раз пообещав еще приехать, в ответ на настойчивые приглашения, мы, наконец сели в машину, и молча доехали до моего дома.
“Чудесный ужин, тизоро, – Марио выглядел сытым и счастливым–Ты понравилась моим.”
“ Сомневаюсь,– я вышла из машины, не глядя на Марио, – Езжай домой. Твоя сестра захочет дать тебе несколько родственных советов насчет меня. Она очень наблюдательна”,– Я со всей злостью захлопнула дверь машины и не оборачиваясь пошла к подъезду своего дома.
– Но, аморе! Подожди меня! – воскликнул ошарашенный Марио.–Я только машину припаркую!
– Иди спать домой! Я не могу пошевелиться после ужина у твоей мамы!
Никогда больше! Никогда больше, дорогой дневник! Я не пойду к семье Марио на ужин!
Среда. Философская.
Дорогой дневник. После ужина у мамы Марио, я больше не могла относиться к нему как прежде. Но не понимала почему. Внешне все было замечательно. Мы научились уживаться вместе и делить территорию. Марио уже не докапывался до бокала вина, я не обращала внимание на футбол. Сидела рядом с рассказами Моруа и тянула свой вечерний бокальчик красного. Мы вместе ходили в спортзал, иногда ужинали с друзьями. Марио стал планировать летний отдых. Но