За советом пошла к сестре.
Я рассказывала Алине и Фабри о провальной поездке на выставку в Геную, об ужине в доме Марио, о допросе, который устроила мне его сестра. Фабрицио хохотал в голос, когда я описывала семью Марио и его непохожесть на них.
Фабрицио имел потрясающее чувство юмора. Умноженное на интеллект и прекрасное образование делало его очень обаятельной персоной. Я понимаю сестру, которая влюбилась в него после первого дня знакомств. Они познакомились в Петербурге, Алина была переводчиком в их туристической группе.
Знаешь дневник, для меня Фабрицио–лучший представитель итальянских мужчин. У него спокойная мужественная привлекательность, он образован. Прекрасное чувство юмора облегчает рутину семейной жизни, и он хитер. Знаешь, дневник, я поняла, что есть большая разница между пониманием “хитрость” в русском и итальянских языках. В русском хитрость–больше напоминает коварство и мошенничество. В итальянском “хитрый” – значит умный, наблюдательный и прогнозирующий реакцию других.
С Фабрицио очень легко.Он относится ко мне, как к бестолковой младшей сестре, о которой надо заботиться. Семейственность–очень итальянская черта. Меня сразу приняли в круг семьи Фабри. И его родители, и все родственники также считают меня своей. У русских есть убеждение, что итальянцы –ловеласы. Я думаю это как минимум, не корректно. Мужчины бывают разные, и дело не в национальности. Фабри обожает мою сестру и своих двоих детей. А вот то, что русские считают, что итальянцы–хорошие отцы, это правда. Сколько раз, когда мы выбирались вместе на пляж, я поражалась, как моя сестра из озабоченной домохозяйки и замученной матери малолетних кровопийц превращается в женщину, которую любят и балуют.
Обычно, на пляже мы проводим весь выходной день. Сцена такая. Мы с сестрой лежим и загораем, тихо болтаем по-итальянски, если рядом есть русскоговорящие. Фабри бегает, купается, играет с детьми. Ему не надо напоминать, чтобы он намазал защитным кремом малышей, поменял памперс, надел панамку, дал воды, покормил. Он все знает сам. Делает это с радостью и профессионально, если можно так сказать о работе быть родителем. Но что поражает воображение и вызывает возмущение русскоговорящих дам на пляже – это когда Фабри подходит к любимой жене и нежно спрашивает:” Тизоро, тебе принести апероль или просекко?”
Сестра не открывая глаз, только одобрительно мычит.
Фабри всегда в этот момент говорит моему 4-х летнему племяннику: “ Пойдем, аморе, принесем мамочке просекко. Мамочке надо отдохнуть.”
Обычно в этот момент наша дама задыхается в праведном гневе: “Совсем эти итальянки охамели! Так с мужьями обращаться! Им бы наших мужиков! Посмотрела бы я, как они по пляжу носились за детьми и пиво мужу таскали! Зажрались в своих европах! “
И в этот момент, моя сестра коварно мне улыбаясь, обычно кричит вслед Фабри по- русски: “ Дорогой, и сарденару захвати!”
В поведении Фабрицио нет ничего нарочитого. Это нормальное поведение итальянских мужчин. Они осознанно становятся отцами, чаще всего в зрелом возрасте. Фабри никогда не променяет прогулку с детьми на посиделки с друзьями. Они умеют прекрасно совмещать в своей жизни семью, друзей, увлечения.
Но я отвлеклась, дорогой дневник.
Я жаловалась сестре и Фабри на Марио, и они хохотали в голос. Я не нашла сочувствия у них, дорогой дневник. Но на следующий день от Фабри пришло сообщение: “В пятницу ужинаешь у нас. Будь особенно хорошенькой. Ждем гостей. Бачи, бамбина.”
Так меня познакомили с Алессандро, дорогой дневник. Но мне надо бежать. Сейчас за мной заедет Але. Мы поедем в Геную на балет Большого театра ” Весна священная” !
Восторженный четверг.
Ах, дорогой дневник! Какое потрясающее чувство, когда рядом образованный и начитанный мужчина! Признаюсь, дорогой мой дневник, вчера я испытала эстетический огразм.
Но начнем по порядку.
Я должна рассказать тебе о знакомстве с Алессандро!
Фабри – поистине настоящий друг и родной человек! Он понял что мне хватает в отношениях с Марио!
И таким образом мою жизнь сейчас украшает Але–совершенная противоположность Марио. Але нормального роста, чуть полноват, но не слишком, а так, знаешь, уютненько. Он похож на большого плюшевого медведя в которого я закапывалась в детстве, когда забиралась на диван с книжкой. У него светлые кудрявые волосы, добрый и умный взгляд. Красивые руки музыканта. Але преподавал литературу в университете, но сейчас пишет большую серию книг про известных художников для серьезного издательства.
Боже, как же замечательно прошел вечер! Я представляла себя этакой венецианской аристократкой ( Из “Декамерона” Боккаччо) которую развлекают тонкой беседой, остроумными шутками и прекрасной музыкой вельможи, рыцари и трубадуры. А когда Але провел связь между Данте, Микеланджело и при этом сыграл отрывок из Бетховена я готова была ему отдаться прямо на рояле. Но корона, которой он наградил свою прекрасную даму ( то есть меня) мешала мне бросится в его объятия.
Але работает в Турине и только на выходные приезжает к родителям в Бордигеру.
И поэтому все последующую неделю я упражнялась в красноречии и остроумии, отвечая на письма Але. Это так мило – писать письма. Жаль, что электронные. Я бы с удовольствием сочиняла рукотворные. Представляю себя прекрасной дамой, задумчиво смотрящей в даль моря, и пишущей письма любимому. Тонкая бумага, благоухающая моими духами, каллиграфический почерк, и слова, которые останутся на века и которыми будут восторгаться потомки! Прекрасная картина! Но… Честно, писать письма на итальянском, владея им чуть выше базового уровня, мне было непросто, но я проштудировала “Декамерона” и “Учебник деловой переписки на итальянском”. Не сильно мне это помогло, но я заявила о себе .. Але я пожаловалась, что хотела бы говорить на более интеллигентном итальянском языке, используя конжунтиво. ( простые люди не используют в разговорной речи сложные формы). Конечно же, я схитрила. Я воспользовалась главной уловкой мудрой женщины. Признала преимущество мужчины, попросив его о снисхождении и помощи. Короче, Але готов мне помогать с моим итальянским и готов быть терпеливым и мудрым учителем. Ну что ж, в моем лице он найдет благодарную, но может быть не очень верную ученицу.
В какой то момент я вскользь упомянула Але, что приезжает Большой театр на гастроли. И Але тут же откликнулся! Правда он был категоричен: балет русский, но опера только итальянская. Я возразила: а как же Чайковский. На что Але бросил: “милая попса”.
“Попса”? О чем ты, Але?
Я промолчала… но запомнила… пригодиться.
Это единственное, что меня опечалило, но в остальном все было замечательно! Мы ездили в Геную и это было идеальное свидание! Але организовал все с потрясающим вкусом. Он умеет наслаждаться жизнью и делает это как аристократ. На его милом Порше мы помчались до Генуи, выпили аперитив в самом красивом баре,