Читать «Хранительница времени. Выбор»

– Не вздумай использовать магию! – напомнила Аскания. – Она сама должна выбрать.

– За кого ты меня принимаешь?! – возмутилась Эфри. А потом задумчиво дернула себя за локон, чего не делала уже очень давно. – Зато они бы сразу сблизились.

– Без нее будет правильнее. Помнишь, что сказал Оракул? Если они все преодолеют, то останутся вместе навсегда. А если нет, то…

*****

Это случилось в мой двадцать первый день рождения. День рождения, который я впервые праздновала одна. Машка, моя лучшая подруга, буквально на днях укатила на море с новым ухажером, возбужденно крича в телефон "Прости, это любовь!".

Я ухмыльнулась, вспоминая, как она расписывала свою очередную привязанность – замечательный, добрый, щедрый и жить без него невозможно. Впрочем, эпитеты она применяла для всех своих воздыхателей одинаковые, так что ничем не удивила и на этот раз. Через пару месяцев все они – и воздыхатели, и эпитеты – волшебным образом превращались в свою диаметральную противоположность. Подруга рыдала у меня на плече, утверждая, что у нее разбито сердце. Через неделю Мария воскресала, как птица Феникс, и снова поглядывала по сторонам.

Если честно, я ей завидовала. Всегда сложно переживала разрыв отношений, поэтому старалась их вообще не заводить. Одной спокойнее, правда? Хочу халву ем, хочу пряники…

На Машку я и не думала злиться. Во-первых, привыкла, во-вторых, не любила свой день рождения с семнадцати лет. И если бы не подруга, не праздновала его вообще.

Именно в семнадцать я осталась без родителей. Нет, слава Богу, они были живы и здоровы, но едва я поступила в институт, они развелись и разлетелись по свету.

Мама уехала в Америку со своим новым мужем, носящим скучное имя Джон. Джон Смит, банальнее не придумаешь, правда? Но маме нравилось, она звала его Джонни и радовалась, что наконец-то живет, как человек, в собственном доме и ездит на кабриолете. В нашем жутком климате кабриолет ей точно не светил. При этом она с большим удовольствием бросила свою работу и наслаждалась ничегонеделанием.

Папа подался в Париж Его всегда прельщали тамошние творческие направления, а даму сердца прельщал мой папа. Папа был художником, и я даже могу понять свою маму, которая постоянно устраивала ему скандалы. Потому что жить с человеком, пишущим картины, которые не продаются, кормить семью и надеяться на светлое завтра, когда папочку признают гением, ей совершенно не улыбалось.

Папа всегда парировал маме, что она еще пожалеет о своих словах, когда он станет таким же известным, как Ван Гог. На что мама скептически поднимала бровь и напоминала, что Ван Гог стал известен после смерти, и такой расклад ее не совсем не устраивает. Папа злился, мама злилась, в итоге они дождались моего окончания школы и поступления в институт, дружно распили сразу после получения свидетельства о разводе бутылку коньяка, всплакнули, сжали меня в объятьях, и через неделю их обоих уже не было в городе.

Сказать, что я была ошарашена – это ничего не сказать. Похоже, родители давно обо всем договорились и ждали, когда я получу аттестат зрелости. Я даже не спросила, как и где они познакомились со своими нынешними супругами – оказалась не в состоянии воспринимать какую-либо информацию. Спасибо институту, благодаря которому с головой ушла в учебу и старалась не думать ни о чем другом. В конце концов, родители меня вырастили, я была им благодарна за все, но дни рождения с тех пор ненавижу.

Я не испытывала недостатка в деньгах – мама постоянно пополняла мой счет, я отказывалась, но она была непреклонна. Джонни оказался щедрым отчимом, но мне не хотелось быть ему обязанной. Поэтому, едва окончив третий курс, сразу пошла работать, вернее, подрабатывать. Долго думала, куда податься, в результате по объявлению устроилась в фирму по аренде недвижимости на неполный день. Институт пропускать не хотелось, поэтому я работала во второй половине дня и вечером, когда основные сотрудники уходили домой и не имели желания показывать клиентам квартиры и коттеджи в ближайших пригородах.

– Алиночка, ты же встретишься с клиентом в десять вечера?

В нашей фирме меня ценили за безотказность, потому что только Алина Сергеева всегда готова поехать куда угодно. Тем более машина у меня была. Опять же, спасибо маме и ее новому мужу. Мама знатно сорила деньгами направо и налево и вознамерилась подарить мне минимум "Мерседес", но я от него отбилась, согласившись на скромный "Форд". После этого желание заработать много денег и возместить все подарки и переводы стало почти маниакальным.

Родители никогда не приезжали на мой день рождения. У Джонни каждый год в это время был какой-то бизнес-форум, на котором требовалось его присутствие, и мама всегда сопровождала мужа. А папа про мой день рождения банально забывал. При этом он звонил мне незадолго до двенадцати (видимо, после маминого пинка, она вполне могла его достать даже из Америки), каялся, обещал, что в следующем году обязательно приедет. Но на следующий год ничего не менялось.

Единственным плюсом стало то, что я посетила и Америку, и Францию, влюбилась в Сан-Франциско и Париж, но желания остаться там не возникло, хотя мама очень настаивала. А вот папа особо и не предлагал. Мой английский стал почти идеальным. Правда, с точки зрения американцев, а не англичан. Зато французский на уровне разговорного я умудрилась выучить.

Сегодня было особенно грустно. Все-таки тяжело встречать день рождения одной. Конечно, у меня были друзья и знакомые, но все они знали, что за несколько дней до памятного события я становлюсь невменяемой фурией и меня лучше не трогать. Что ж, сама виновата. Поздравления от родственников я уже приняла, мама позвонила первой, за ней, что удивительно, папа, потом Машка, затем отметились остальные, и я поняла, что осталась одна.

Был субботний летний день, экзамены по окончанию четвертого курса я сдала еще три недели назад, а на работу сегодня не надо. Елизавета Сергеевна, курирующая элитные квартиры в центре и коттеджи в области, заявила, что в ближайшее время заберет всех клиентов, потому что ее дочка родила, и семье срочно нужны деньги. Я не обиделась – последнее, что мне хотелось в день рождения, так это работать.

Я распахнула окно. Июль вступил в свою силу, вместе со знаменитым тополиным пухом и удушающей жарой. Легкий ветерок задувал в окно пушинки, и они медленно оседали на паркете.

"Двушка" досталась мне от родителей. Ремонта в ней давно не было, но выглядела квартира вполне прилично. Обои я переклеила еще два года назад, все остальное меня вполне устраивало. Я вытащила из холодильника бутылку вина, открыла ее и поставила бокал на подоконник. Гранатовое, мое любимое. Надо все-таки как-нибудь