А пока демиург не подсуетилась с крылатой подмогой, всем живущим в Надзихаре пришлось отбиваться от врага своими силами. И обозленный смертью своего деда, героически погибшего в бою (кто бы сомневался?!), студент Академии, лэр Эззелин Буджардини. добровольно ввел себе ген дракона, точно так же, как менее тридцати дней назад поступил другой студент, лэр Фредонис Веккьони.
А затем лэр Эззелин героически сражался рядом с драконами-охранниками, то есть мной, Нимом и Фредо. За что заслужил право вступить в наследование до достижения совершеннолетия и привести в дедовский замок молодую жену, находящуюся ранее под опекой его светлого величества Натаниэля. И род Эззелин сменил не потому, что от него родной отец отказался, как и от Фредониса, а потому, что в наследование же вступил.
Нет, Эззи и правда героически сражался, в меру своих героических сил. А вот остальных драконов к нашей славе пришлось в буквальном смысле примазывать, да еще так рьяно, что выходило, будто бы мы без них не справились. И Орден тоже примазали, от которого сражалась на самом деле только семья Руджери — Сальваторе, его сестра и его восемь жен.
Зато у магической общественности не было поводов объявить Ордену вотум недоверия за поведение охотников, которые по сути тоже члены Ордена. Но вот восстали против воли демиурга и тут же по ушам получили, причем от своих же. Нехорошо так поступать!
И драконов аристократии пришлось смиренно принять — сражались, границу защищали, по воле и первому зову демиурга явились…
Правда, странно, что воля громогласно озвучена не была и драконов как-то уж слишком тихо в мир запустили. Но раз короли, Сенат и главный магистр Ордена слышали, значит, остальные просто не удостоились. Поэтому с каждым часом число «слышавших». увеличивалось — никто не хотел быть «недостойным». Так что еще пара недель — и весь Хитхгладэ будет считать, что глас демиурга прозвучал внятно и громко, как обычно. Прямо вот прогремело над всем материком: «А теперь в Анардинью возвращаются драконы!».
Главное, чтобы сама демиурга не спалила нам всю легенду…
Зато вероятность кошмара — мести выросших детей охотников — была максимально отодвинута с помощью подкупленного главного магистра Ордена. Он произнес перед своей «паствой». душещипательную речь, которую закончил призывом: «Те, кто восстали против воли демиурга, были наказаны. Но их дети остались жить, чтобы искупить вину своих отцов и братьев и заслужить для них право на перерождение».
У охотников же на этом перерождении бзик, они же себя все потомками феникса считают. Поэтому в любой непонятной ситуации устраивают самовозгорание, чтобы переродиться.
И вот главный магистр намекнул всем выжившим, что из-за своего неприятия воли демиурга все погибшие под стенами Надзихара и остальные «заплутавшие в вере». оказались лишены права возродиться, пока их дети не искупят их вину… Так что ни о какой мести даже речи нет! Все кинулись рьяно искупать вину.
Нет, фанатики, само собой, остались, но затихарились. Их придется вылавливать и… перерождать. Без вариантов.
А для более-менее вменяемых у нас появился козырной туз, я бы даже сказала, джокер! Благодаря куче таинственных, загадочных и всяко-разных перипетий, после миллионов лет жизни в облике феникса был перерожден в облике человека лэр Гульельмо Фенисио. Икона всех охотников… Легенда!..
Ясное дело, главный магистр вцепился в него бульдожьей хваткой. Так что бедный зануда, который пока только учился изъясняться на современном наречии, зато активно щебетал на древнехитхгладэйском. фигурально говоря, не успев проклюнуться из скорлупы, оказался сразу в клубке каких-то орденских внутриполитических интриг.
Но Ниммей сказал, что несчастный быстро вошел во вкус и, расправив крылья, гордо реет, так что волноваться за него не надо. Скорее уж за старика-магистра можно понервничать, но тот уже давно летает среди интриг своего собственного Ордена, успевая задеть крылом Сенат.
Единственный, за кого действительно стоит переживать, — Адам, потому как под его ответственность было передано десять ангелов-изгоев. тоже просочившихся в щелочку вместе с драконами. И наш милый, вежливый, миниатюрный самолепный архангел вынужден как-то командовать трехметровыми крылатыми зазнайками, трое из которых — женщины.
К счастью, на празднование ангельский десяток не явился, занятый благоустройством выданных им развалин старинного замка.
И «мать драконов». тоже решила пока не осчастливливать столицу своим присутствием, только пятерых наблюдателей прислала. Анаэль их как-то хитро распределил по замку, чтобы внимания не привлекали и сливались с обществом.
— Обстановка в стране нервная. — проникновенно, похоже от чистого сердца, пожаловался демон, вырвавшись ненадолго от жены, чтобы потанцевать со мной. — Феникс объединился с магистром и взял шефство над Веккьони и ДиМауро. Я прям вот чувствую, что, если не пропихну эту парочку в Сенат, хищная птица назло мне пристроит их в верхушку Ордена. Мало того, по замку бегают какие-то посторонние драконы и опять-таки пытаются наладить связи с Орденом. Но и это еще не все! Магистр ненавязчиво мне намекнул, что Руджери и его восемь жен — потенциальные драконы, если их инициировать. А так как с ингредиентами у нас теперь проблем нет, то не мог бы я поспособствовать, так сказать, по знакомству… Саламандрочка, вот скажи: зачем мне надо, чтобы цепной дракон главного магистра Ордена сдружился с их главной чешуйчатой рухлядью, да еще научился бы обращаться?
Я пожала плечами и задумалась. Прокрутила у себя в голове все плюсы и минусы инициации и уточнила:
— Магистр хочет, чтобы Сальваторе инициировала именно главная драконица?
— Да! — Анаэль гордо тряхнул темно-русой копной и с интересом посмотрел на меня: — У тебя сегодня день просветления? Ты догадалась, чем это будет грозить цепному псу и его гарему?
Я кивнула и опять задумалась.
Сам Сальваторе вроде бы должен быть в курсе, что после обращения устанавливается жесткая сцепка с тем драконом, чья кровь была использована для инициации. А вот доложили ли об этом главному магистру?
— Не хмурься, саламандрочка, тебе не идет! — Демон рассмеялся и резко крутанул меня так, что я еле удержалась от восторженно-испуганного вскрика, а потом внезапно оказалась на миг крепко прижата к королевскому телу. Но хватка тут же ослабла, словно мне просто померещилось. — Меня уже попросили нивелировать все возможные побочные эффекты, но это означает, что старик вроде как демонстрирует свое доверие и намекает на продолжение дружбы цепными драконами. Так что ты там повлияй на Рыжего, пусть морально готовится, что у нас по-прежнему массовый нейтралитет. По-моему, Орден, драконы и Сенат за переживали, что их двойные и тройные агенты окончательно запутаются и забудут, кто за кем шпионит, поэтому хотят все дружно объединиться.
— Тяжелая ситуация, — сочувственно хмыкнула я. — То есть теперь все