Попытавшись, было, остановить одного матроса и спросить, отчего все такие взбудораженные, получили короткий ответ:
- Пираты.
После чего все тот же матрос на бегу крикнул:
- Спрячьтесь в каюте, сейчас будет жарко!
Разумеется сказал он все это немного в другой форме, но суть я передала верно.
Вопреки этому наставлению, мы с Ромичем переглянулись и побежали на капитанский мостик, где с подзорной трубой уже стоял мой отец в сопровождении своего бессменного боцмана Сакола.
- Ратмир-аха, это правда пираты? – Выпалили мы наперебой с Ромичем.
Отец непроизвольно поморщился от нашего взволнованного хора. Но ответил за него боцман.
- А вы почему сюда прискакали? А ну брысь в каюту к профессору! И что б я вас на палубе не видел до тех пор, пока сам искать не стану! Все понятно?! – Насупив брови и сверкнув глазами проговорил он.
Спорить мы даже не пытались, зная крутой нрав боцмана. А потому, бросив прощальный взгляд на отца, я шустро поспешила за Ромичем в каюту.
Вслед нам послышался его голос:
- Ромич, ты в ответе за Лея. Не высовывайтесь!
Признаться, таким собранным и, даже не знаю как объяснить, немного чужим, непохожим на того, каким я его привыкла видеть, я наблюдала отца впервые. А потому, вбежав в каюту, была взволнована, как никогда.
- Профессор, там пираты!
Наш обеспокоенный возглас не возымел на профа, который корпел над какой-то картой, такого интереса, на который мы рассчитывали.
- Н-да? Надо будет посмотреть.
- Профессор! – Возмутилась я подобной реакции. – Там пираты! Нас всех могут убить или захватить!
- На все воля Всевышнего! – Ответил на это проф и провел ладонями вдоль лица, соединяя их под подбородком. (Примечание: Данный жест, проведение раскрытых ладоней вдоль лица и соединение их под подбородком, – это аналог того, как крестятся христиане.) – Но я все же надеюсь, что Ратмир-аха со своей командой с ними справится.
- Но как?! - Уже в панике прокричала я.
Профессор, наконец, отложил изучаемую карту и, тяжело вздохнув, посмотрел на нас.
- Лейла, вот скажи, чем ты можешь помочь в данной ситуации?
Я заметалась по маленькой каюте, понимая, что я-то как раз ничем помочь и не могу!
- Вот. – Проговорил на это он. – И я о том же.
- А я! – Возмутился Ромич. – Почему меня отправили в каюту, когда я могу быть там! Я уже взрослый мужчина!
- Конечно, взрослый. – Не стал спорить с ним профессор. – Только скажи мне, как хорошо ты умеешь обращаться с оружием? Может, тебя кто-то учил обращаться с саблей или копьем? А может, ты владеешь каким-то другим средством защиты и нападения, о котором я не знаю?
Профессор бил по самому больному месту парня. Дело в том, что хотя Шалем и был мирным торгово-рыбацким городом, но всем мальчикам, достигшим двенадцати лет, возраста первого взросления, как считается в Эльмирантии, их отцы или родные вручали им нож, больше в моем представлении похожий на тесак, которым они учились пользоваться для своей защиты, и который с тех пор принадлежал только им. Сабля, правда, вручалась лишь тем, кто занимался с мастером лет с шести-восьми. Но, как вы понимаете, рабу, коим Ромич был до недавнего времени, такой роскоши, как оружие, не полагалось вовсе, если он изначально не воспитывался как раб-защитник в определенном питомнике.
А потому он сейчас бессильно сжимал и разжимал пальцы, изо всех сил сдерживая бушующую в нем ярость.
- Я вовсе не хотел обидеть тебя, Ромич. Я лишь указал тебе, что сейчас ты не сможешь принести пользы там, на палубе.
- А здесь! Чем я тогда смогу помочь здесь! – Почти прокричал он.
- А здесь ты сможешь сохранить свою жизнь, чтобы впоследствии не оставить Лейлу одну и, если получится, ее спасти.
На парня было жалко смотреть. Весь его вид говорил о том, что он хочет находиться там, рядом с остальными моряками и защищать корабль пусть даже и ценой собственной жизни. Но разум принимал и тот факт, что профессор совершенно прав. А потому, он с силой ударил кулаком о стену каюты и сел на койку, при этом обхватив себя руками и отвернув голову в бок так, чтобы мы не видели его глаз.
Профессор на эту пантомиму лишь покачал головой. А я прочитала в его глазах: «Эх, молодость, молодость…» Но вслух он сказал совсем другое.
- Но, как мне кажется, никакой битвы не будет.
- Как это не будет? – Удивилась я.
- Видишь ли, твой отец уже не один год бороздит эти моря. Хотя, если быть точным, то в воды между Эльмирантией и Тализией он заходил довольно редко, а вот между Эльмирантией и Туранией бывал часто. Что характерно, я ни разу не слышал, чтобы на него напали пираты, хотя доподлинно знаю, что в тех водах их предостаточно. Так вот, напрашивается вопрос: чем вызвано подобное везение? – Сказав это, профессор замолчал и посмотрел прямо на меня.
- Неужели отец тоже пират? – Сказала я самое первое, что пришло в голову. Правда, немного подумав, я мотнула головой, отгоняя подобную несуразицу. – Нет, не может быть!
- Это действительно не верное предположение. – Согласился профессор. – На самом деле все гораздо проще. Он платит пиратам определенную пошлину. А взамен получает от них защиту.
У меня даже рот открылся от подобного заявления.
- Неужели у пиратов Алого моря такая мощная организация? – Вырвалось у меня.
- Нуу… Я бы сказал, что есть несколько очень сильных группировок, которые осуществляют не только грабежи, но и защиту купцов, которые им за это платят. А уже между этими группировками существует договоренность о ненападении на таких подзащитных. Есть, конечно, и вольные пираты, которым наплевать и на эти группировки, и на их договоренности. Но, как показывает практика, такие индивиды долго не живут.
Честно говоря, я была в шоке от подобных откровений. Все таки я подобного никак не ожидала, ведь те же земные пираты никогда не имели столь мощной организации. Да, были корсары, чьи имена известны до сих пор, был даже остров Тортуга, который считался вотчиной таких вот джентльменов удачи, но никогда над всеми этими пиратами не было того, кто смог бы сплотить их в нечто похожее на организацию, которая прямо сейчас рисовалась перед моими глазами. А то, что это вполне жизнеспособное образование, которое функционирует уже не один год – это уже свершившийся факт.
Благодаря откровениям профессора мне отчасти стало понятно откуда у Кирима, нашего старого слуги, были