Но сегодня в баре, как на грех, тишь да гладь. Выхожу разведать обстановку. Хоть бы кто подрался, я бы помог Малику, размял кулаки. Но нет же – царит атмосфера дружбы и жвачки. Недолго выдерживаю. После полуночи удаляюсь под громкие завывания Коржа про «эндорфины» за своей дозой «окситоцина»*.
Диана ждет перед входом. Ее «цешке» класть на таблички «въезд запрещен», они погребены под колесами. Завтра парни получат указание поставить здесь новые ограждения. А пока я на выдохе прыгаю в тачку, где приторно пахнет. Ди всегда как карамель. А я терпеть не могу сахар. Но мы находим компромисс.
- Поедешь ко мне или прокатимся?
Обожаю ее точные вопросы.
- К тебе давай, устал.
Сегодня я на самом деле устал думать. Особенно о том, не переборщил ли с блондинкой, когда выставил ее. Главное, чтобы из-за любовных драм под машину не бросилась – такая дикая убегала.
И снова башка забита хренью всякой. Нужно выбить мусор из головы хорошим трахом. И с этим я по адресу.
После часового марафона мы оба лежим без сил. Ди довольно улыбается. Красивая она. Яркие черные глаза, строгие черты, большая грудь и тонкая талия. Не в моем вкусе, но красивая. И мне нравится, что она честна в своих желаниях. Точно знает, чего хочет и никогда этого не скрывает. Ди хорошо удается убирать симптомы, но до корня моих проблем даже ей не добраться. Зато до моего «корня» она добирается без проблем. Ха.
Ухмыляюсь, а та устраивается под боком и обнимает. На инстинктах сразу хочется сбежать. Ненавижу подобную близость, но терплю иногда. Потому что нам хорошо вместе. Потому что мы нужны и не нуждаемся друг в друге. Потому что не изливаем душу, а просто успокаиваем тело. Редко встречаются мне подобные. Даже Марика устраивала сцены ревности и концерты, когда я спал с ней. А поначалу другой казалась.
По итогу они все требуют больше, чем я готов дать. По итогу им всем нужны чувства, которых нет. Нет и не будет. Внутри меня выжженное поле. Откуда этим чувствам взяться? Маму забрали еще в детстве. В глазах отца с тех пор лишь беспробудное чувство вины. Откуда во мне может появиться любовь? Если я и был знаком с ней, уже не помню.
Когда под подушкой вибрирует телефон, я, не взглянув на экран, догадываюсь, кто звонит. Меня вообще регулярно беспокоят всего несколько человек. А так настойчиво – второй раз подряд до сброса – только отец. И чего ему не спится?
Смотрю, как его имя загорается снова. Что-то шевелится внутри. Может, ему и правда не все равно? Тут же отсекаю мысли, они никуда не ведут. Отцу просто не нужны прежние проблемы и скандалы.
- Здравствуй, Кирилл, - слышу в трубке.
Голос у него усталый. Опять сидел в офисе допоздна? Он такими темпами себя раньше времени угробит.
- Привет, па. Знаю, что не позвонил. Замотался.
- Я заезжал посмотреть, как ведутся дела в баре. Но мне сказали, ты давно уехал.
- Я скоро буду дома, па. Не жди меня опять до утра.
- Надеюсь, ты помнишь наш уговор.
Гудки оборвавшейся связи раздражают барабанную перепонку. Я прекрасно помню, где обещал быть. Особенно с тем, как часто мне об этом напоминают. Прекрасно помню разговор про то, что наркоманам не место среди Олейников. И про честную сделку с отцом – «рехаб» или «домашняя» терапия на строгих условиях. И я сам выбрал более длинный и сложный путь. Но отец, блин, слишком ответственно отнесся к роли надзорного органа, назначенного мозгоправом.
Почему с мамой у нас все было иначе? Мы всегда понимали друг друга с полуслова, поддерживали, были источником силы. Подобной связи я не встречал. Возможно, и не почувствую больше никогда. Мое сердце остановилось вместе с ее сердцем. Я ходячий мертвец много лет.
Одеваюсь быстро. Как обычно, не оставляю за собой следов. Будто меня и не было здесь, будто и вовсе не существует.
- Спасибо, - говорю Диане.
Всегда. Не за секс, а за пережитый день. Она не виновата, что я не способен на чувства. Она не виновата, что сама другая и любит всех без разбора. Мы оба не виноваты, что рождены и взращены с дефектом.
- Пожалуйста, - каждый раз отвечает она.
Я выхожу из прохлады подъезда на воздух – горячий, спертый, что не дает нормально продохнуть и отбивает желание закурить.
Я не один, не один, - повторяю, пытаясь убедить себя.
Но кому я вру?**
***********
* «Окситоцин» в данном контексте подразумевает «гормон любви».
** В книге «Влюбись в меня заново» из цикла о мажорах имеется бонус к этой истории от лица Кира.
Глава 3
Яся
Я не буду раскисать, не буду! – убеждаю себя на утренней пробежке по набережной.
Но в один момент окружающий мир все же теряет контуры и расплывается. Я резко останавливаюсь, упираюсь руками в колени, дышу, часто дышу. И только сейчас понимаю, что слезы градом льются по щекам.
Вчера Лев впервые не пожелал мне спокойной ночи. Для кого-то, возможно, это глупая мелочь, но для нас – ритуал длиною в жизнь. Мы не нарушали его, даже пока я училась в Канаде. Разница во времени не казалась нам помехой. Так что же поменялось вчера?
Я полночи гипнотизировала телефон. Просыпалась несколько раз, проверяла сеть и сим-карту – все было в порядке. Лев появлялся в мессенджерах поздней ночью и в социальных сетях светился онлайн. Его игнор касался только меня.
Вдох-выдох. Перевязываю хвост, вытираю футболкой мокрый лоб и в любимой кафетерии беру самый черный кофе из всех возможных. Сажусь с ним на парапет, наслаждаюсь крепким ароматом и долго-долго наблюдаю за прогулочными катерами, что лениво покачиваются на волнах и готовятся к трудовому воскресенью.
Люблю отдохнуть в тишине.
Когда кофе немного остывает и я делаю глоток, рядом раздается детский плач. Он возвращает на землю, я ведь только что летала в небе вместе с чайками. Оборачиваюсь и вижу плачущую малышку с длинными косичками. Рядом стоит рослый мальчик с пухлыми щеками и со словами «он мой, мой, мой» прижимает к груди игрушечный грузовик.
Не сдерживаю улыбку, возвращаюсь в беззаботное детство. Мы же примерно так и познакомились с Лёвой. Он был завидным женихом во дворе – на целых два года старше, высокий, со смешными кудрями. Родители заставляли его смотреть за двоюродной сестренкой, что гостила у них, вот ему и приходилось возиться с нами.
Однажды он согласился сыграть в «Дочки-матери», и моей радости не было предела. Но