Кейт Аткинсон
Витающие в облаках
© Т. Боровикова, перевод, примечания, 2018
© Н. Хоменко, послесловие, примечания, 2018
© А. Гузман, примечания, 2018
© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2018
Издательство АЗБУКА®
* * *Кейт Аткинсон — настоящее чудо.
Гиллиан ФлиннБлестящая, энергичная, лихая проза Аткинсон в этом, третьем по счету, романе потрясает, как и во всех других ее книгах… Остроумно, смело и незабываемо.
TimesОригинальный сюжет с изобилием эксцентричных персонажей… Этой многослойной, прекрасно написанной книгой Кейт Аткинсон вскрыла золотую жилу.
Time OutПодлинно комический роман — местами смешной до боли… Пронизанная остроумием и озорством книга зовет читателя в уморительно смешное и волшебное путешествие.
Daily ExpressРоманы Аткинсон замечательны и сами по себе, и как признаки того, что на наших глазах растет блестящий, глубоко оригинальный писатель.
Daily TelegraphСила Кейт Аткинсон как писателя — в ее наблюдательности и юморе.
GuardianКогда читаешь, со страниц летят разряды, пронизывающие наслаждением… Может вызвать громкое непроизвольное хихиканье в городском транспорте. Самое забавное творение Кейт Аткинсон на сегодняшний день… эксцентричная книга, не перестающая смешить читателя, по-диккенсовски или даже по-шекспировски изобильная… Колоссальное удовольствие.
The ScotsmanБлестящая, вызывающая игра с самой тканью повествования.
New StatesmanКейт Аткинсон остроумна, не говорит ни одного лишнего слова, заставляет вас задуматься и не идет ни у кого на поводу.
Sunday TimesПодлинная комедия, подлинная трагедия, бодрящее отсутствие сентиментальности.
The Boston Sunday GlobeКейт Аткинсон умеет быть загадочной и смешной, поднимая этот свой дар в новом романе до заоблачных высот.
Sunday TribuneЕе изобретательная энергия не скована цепями реализма, и читать этот роман — все равно что кататься с американских горок. Скучно не будет.
Mail on SundayКейт Аткинсон пишет, руководствуясь остро отточенным литературным чутьем… Забавно, умно и странно трогательно.
CaledonianКнига буквально искрит энергией и остроумием… удовольствие автора от самого процесса письма заразительно.
Literary ReviewСказка на старый добрый лад. Она несется на всех парах, заставляя лихорадочно переворачивать страницы, чтобы узнать, чем все кончилось, — даже если вы уже давно уговариваете себя, что пора спать.
Washington PostТонкая, полная аллюзий и потрясающе смешная книга.
Glasgow HeraldЭта блестящая, захватывающая проза вновь подтверждает: Аткинсон — один из наиболее выдающихся писателей нашего времени.
Yorkshire PostКейт Аткинсон нашла свою лучшую тему и таким образом раскрыла тайну, как написать подлинно смешной комический роман.
NewsdayОдин из самых блестящих, остроумных авторов нашего времени.
The ScotsmanПо литературному мастерству, по яркости и глубине психологических описаний Кейт Аткинсон сегодня нет равных.
Evening StandardКейт Аткинсон смело экспериментирует с такими понятиями, как свобода воли, предопределение и само время. Ее героев не забудешь при всем желании, а в том, что касается развития сюжета, она без преувеличения гений.
New York TimesАткинсон искренне переживает за своих героев и с привычной лихостью игнорирует жанровые рамки.
StandardВ каждой семье найдутся свои негодяи, бунтари, лжецы и обманщики — но только Кейт Аткинсон умеет описать их с таким юмором и так полнокровно.
The Washington TimesКак это у нее получается? Аткинсон заставляет читателя то хохотать до слез, то рыдать в голос — иногда в пределах одной и той же фразы. Выдающийся триумф, неудержимая радость!
The Boston Sunday GlobeАвтор явно любит своих героев и выписывает их непростые взаимодействия с азартным упоением.
Spectator Лесли Денби, урожденной Эллисон, — с любовьюХелен Клайн, Лесли Денби, Хелен Хау, отель «Говард» (Эдинбург), Морин Линехан, Гарета Маклина, Дэвида Мэттока, Мартина Майерса, Эли Смит, Сару Вуд.
Изображенный в этой книге Университет Данди (особенно кафедры английского языка и философии) очень мало схож с действительностью, как прошлой, так и настоящей. Все персонажи книги полностью вымышлены и не являются портретами ныне живущих или когда-либо живших людей.
* * *— И все это в одном слове? — сказала задумчиво Алиса. — Не слишком ли это много для одного!
— Когда одному слову так достается, я всегда плачу ему сверхурочные, — сказал Шалтай-Болтай.
— Ах, вот как, — заметила Алиса.
Она совсем запуталась и не знала, что и сказать.
— Посмотрела бы ты, как они окружают меня по субботам, — продолжал Шалтай, значительно покачивая головой. — Я всегда сам выдаю им жалованье.
Л. Кэрролл. Алиса в Зазеркалье. Перевод Н. Демуровой
Мертвый сезон (Первый вариант)
1Инспектор Джек Баклан въехал в город Моревилль-на-Море по дороге, идущей вдоль побережья. Сегодняшнее солнце (впрочем, инспектор знал, что солнце всегда одно и то же) уже весело карабкалось по небосводу. Было чудесное утро. Жаль, что его испортит вынужденный визит на «Госпожу Удачу» по поводу ее груза — одной дамы, весьма неудачливой. И к тому же мертвой. Джек Баклан вздохнул. День ото дня его работа не становилась легче. Он служил в полиции уже столько лет, что ему даже не хотелось об этом думать. Он был обычный, старомодный детектив. Безо всяких странностей и чудинок — он не разгадывал кроссворды, не был бельгийцем и тем более женщиной[1]. Он был человеком на своем месте. Но счастлив он не был. Ему не хотелось в такое чудесное утро возиться с трупами. В особенности на пустой желудок.
Мадам Астарти пока не знала о трупе. Она пыталась разлепить веки. Они были намертво склеены сном, тушью и вчерашним джином (да, это был явный перебор) в «Крабе и ведре» в компании Сандры и Брайана. Мадам Астарти вздохнула и ощупью нашарила на тумбочке у кровати зажигалку и пачку «Плейерс». Ей нравился запах табака по утрам[2].
Чайки били чечетку на крыше, возвещая, что в Моревилль-на-Море пришел новый день. Сквозь щель меж занавесками виднелось солнце цвета яичного желтка. Восход, подумала она, маленькое ежедневное чудо. Вот будет забавно, если однажды утром солнце не встанет. Впрочем, не очень забавно — ведь тогда все живое на Земле погибнет. Настанет подлинно мертвый сезон.
1972
Кровь от крови и кость от кости
Моя мать — девственница. Можете мне поверить. Моя мать, Нора, — полыхающий каледонский маяк — утверждает, что не тронута рукой мужчины и чиста, как Жанна д’Арк или свежевыпавший снег на Грампианских горах. Если бы полиция выстроила несколько женщин в ряд, как на опознании, и попросила вас выбрать среди них девственницу, вы бы никогда, ни за что не выбрали Нору.
Значит, я — дитя чуда и волшебства? Может быть, накануне моего рождения в ночном небе явились знаки