Одиль опустила глаза.

— Я знала, что опаздываю, но ничего не могла поделать. Моя семья во мне нуждалась.

Преподаватель милостиво наклонила голову.

— Одно место, Одиль. Кому, по-твоему, мы должны его отдать?

Одиль посмотрела женщине в глаза.

— Выберите меня. — Она говорила тихо, но горячо. — О, пожалуйста, выберите меня.

Фэрис сменила позу, и теперь кончик левой туфельки виднелся из-под платья. Она долгое мгновение смотрела на него, пока тишина в комнате не подсказала ей, что преподаватель отвела взгляд от Одиль и теперь пристально смотрит на нее.

— Ну, Фэрис Налланин? — Голос женщины звучал очень устало. — Что вы можете сказать?

— Добрый день. Не расслышала ваше имя.

Преподаватель хмыкнула.

— У нас одно свободное место. Как бы вы хотели, чтобы мы им распорядились?

Фэрис глубоко вздохнула.

— Выберите Менари Паганель. Позвольте Одиль остаться здесь, и пусть она моет полы или еще что-нибудь делает, пока Менари не потеряет интерес и не уедет домой, чтобы выйти замуж за кого-нибудь, кто одет лучше, чем она. Тогда вы позволите Одиль занять освободившееся место. — Она выдохнула остаток воздуха и снова стала смотреть на носок своей туфли.

— А что будете делать вы?

— Я уеду домой. — Фэрис по-прежнему рассматривала носок своей поношенной туфельки. — И буду спасать урожай от сорняков.

— От каких?

Что-то в тоне преподавателя заставило Фэрис быстро поднять голову.

— От любых. Единственное, что в моих силах делать здесь, я могу с тем же успехом делать дома, в Галазоне, — становиться старше.

Женщина рассмеялась.

— Я здесь не останусь, сколько бы он вам ни заплатил, чтобы вы меня приняли.

— Кажется, ему следовало заплатить вам. — Преподаватель стала серьезной.

— Он пытался, — презрительно бросила Фэрис.

Сотрудница колледжа не старалась скрыть насмешку.

— Менари получит это место, что вы на это скажете?

Глаза Фэрис широко раскрылись, мысли стремительно проносились в голове. Если бы Гэврена удалось убедить и он поверил бы в ее провал, не поговорив с преподавателями, она могла бы уехать утром и вернуться домой до Нового года. Она перевела взгляд с женщины на Менари, не скрывающую торжества, потом на Одиль, отчаяние которой выдавали только крепко стиснутые пальцы.

— Вы последуете моему совету насчет Одиль? — спросила она у преподавателя. — Даже мыть полы лучше, чем зимой идти домой босиком. Если вы ее прогоните, ее оставят дома, только пока овцы ягнятся, или для какой-нибудь другой случайной работы. Позвольте ей занять следующее свободное место.

— Что скажете, Одиль? — спросила преподаватель.

Девушка разжала руки и сделала шаг к инкрустированному столику.

— Прекрасная идея. Но важно, что скажете вы. Фэрис принята?

Преподаватель снова усмехнулась.

— Несмотря на все усилия ее дядюшки — да.

— Погодите… — Фэрис переводила взгляд с Одиль на женщину и обратно. — Я принята? А как же ты?

— А как же я? — Менари бросила на Фэрис взгляд, полный ненависти.

— О, не волнуйтесь, — сказала преподаватель. — Вы обе приняты. Вместе с ученицами, которые приехали вовремя. Позвольте мне представить вам Одиль Пассерье еще раз. Она студентка третьего курса.

— Рада, что все улажено, — с облегчением проговорила Менари.

Фэрис холодно посмотрела на Одиль и произнесла с расстановкой:

— О, пожалуйста, выберите меня.

— Ты меня презираешь? — беззлобно спросила Одиль. — Но я действительно пришла сюда пешком, два года назад.

— Тебя заставили мыть полы?

— Меня заставили носить туфли. — Она выдернула из волос ленту, тряхнула головой и позволила волосам свободно рассыпаться по плечам. — Я к ним приспособилась. Ты тоже сможешь к ним приспособиться.

— Тебя вынуждают снова переживать тяжелое прошлое ради каждой соискательницы?

Одиль покачала головой.

— Я сама вызвалась. Твой дядя так добивался твоего поступления, что заранее создал тебе не слишком хорошую репутацию. И потом твое прибытие подтвердило это впечатление, ваша светлость.

— Я так и думала, что вы будете завидовать.

— Ты вела себя ужасно глупо.

Менари стояла со скучающим видом.

Фэрис мрачно произнесла:

— Это очень порадует моего дядю.

— И неудивительно, — заметила преподаватель. — Он избавился от источника мелких неприятностей на три года.

— А он обрадуется, когда получит назад источник крупных неприятностей? — спросила Одиль.

— Сомневаюсь. — Фэрис повернулась к женщине. — Я бы хотела послать весточку моим спутникам. У меня мало багажа, но мне нужно забрать его до того, как они отправятся обратно в Галазон.

— Ваши сопровождающие будут извещены, — объявила преподаватель. — Они могут передать от нас известие вашему дяде. Возможно, они также смогут благополучно доставить обратно в Галазон перечисленные им деньги.

— А, взятка… — Фэрис покачала головой. — Не делайте этого.

Преподаватель подняла брови.

— Разве им нельзя доверять?

— Гэврену и Риду можно. А вот дяде — нет. Лучше оставьте эти деньги у себя.

— Это невозможно! — воскликнула женщина. — Колледж Гринло заподозрят в том, что мы берем взятки.

Фэрис горько усмехнулась.

— Вред уже причинен. Вы меня приняли. Никто ни на секунду не поверит, что я стала студенткой исключительно из-за собственных достоинств. Таким образом, когда мой дядя запоздает с оплатой школьных счетов, Гринло не будет испытывать неудобств.

— Ну… мы могли бы хранить деньги у третьего лица. — Казалось, преподавателя это забавляет. — Простая формальность, конечно.

— Конечно. — Это была мелочь, неудобство, которого Бринкер, возможно, даже не заметит, но настроение Фэрис улучшилось.

— Ваши сопровождающие будут извещены, а ваши вещи доставлены сюда немедленно. Менари, мы также отдали распоряжения насчет вас. А пока, Одиль, проводи, пожалуйста, студенток в их комнату.

— Разумеется. Если поторопимся, то успеем в столовую как раз к ужину. Это единственная ежедневная трапеза, от которой не стоит отказываться.

К тому времени, как Одиль закончила краткую экскурсию по колледжу и показала девушкам их места в общей спальне, единственный сундук Фэрис уже доставили вместе с известием о том, что Гэврен и Рид уже отбыли в Галазон. Менари при первой же возможности отлучилась якобы для того, чтобы проследить за доставкой своих вещей.

Когда Фэрис с Одиль отправились в столовую на ужин, голова у герцогини закружилась от путаницы длинных коридоров и тускло освещенных лестниц, а также от бесконечного нагромождения серых каменных зданий, вздымавшихся почти до неба.

— Этот спектакль исключение или правило? Так испытывают всех, кто хочет поступить в колледж? Или я — особый случай?

Одиль не замедлила шага.

— Почему ты думаешь, что ты какая-то особенная? Признаю, редко выпадает случай принимать сразу двух соискательниц. Но вы обе опоздали, и, я полагаю, преподаватели считают, что вы с Менари похожи.

— Что ты имеешь в виду?

— Вы из одной и той же части света. И обе знатного происхождения. Не то что я. Я ведь совсем простая девушка. Когда я проходила собеседование, меня заставили дать слово, что я не буду снимать туфли и не убегу, как бы ни скучала по дому. Вот и все. Меня приняли.

— А ты скучаешь по дому?

Одиль улыбнулась.

— Не очень. Здесь, конечно, слишком плоская местность, и деревья растут не такие, и вообще их очень мало. Но я не так уж страдаю.

Фэрис вздохнула.

Одиль пристально посмотрела на нее.

— И ты тоже не переживай, знаешь ли. Пока у тебя нет повода скучать по дому. В первые недели будет слишком много дел. После того как новизна