– Что это было? – спросил Джим.
– Кто-то пытается с нами связаться! – быстро говорил Чи, подкручивая регуляторы.
– Значит, не все так плохо! – заметил Сергей, улыбаясь сам не зная чему.
– Откуда он знает о нас? – спросил Джим. – О том, что мы здесь.
Изображение дернулось и стало четче. На экране появилось усталое лицо мужчины лет пятидесяти, рассмотреть которое не представлялось возможным из-за сильных помех. Мужчина посмотрел на Чи и сказал:
– Слава Богу, вы живы! Вы в порядке?
Чи наклонился к микрофону и ответил:
– Мы в порядке, но вот кто Вы? И откуда Вы о нас знаете?
Мужчина посмотрел на Чи с некоторым недоумением и беспокойством, затем сказал:
– Я вас не слышу! У вас проблемы со связью?
Чи лихорадочно стал печатать что-то на клавиатуре, затем стал осматривать заднюю панель компьютера, бормоча себе под нос:
– Все подключено… не должно так быть… ну, ведь я же… только бы кабель был цел…
Сергей прокашлялся.
– А он включен? – спросил он.
Чи на мгновение замер, затем резко сел обратно в кресло и осмотрел микрофон. Затем с силой хлопнул себя ладонью по лбу и переключил тумблер.
– Нет, никаких проблем! – решительно сказал Чи в микрофон.
– Это хорошо, что вы целы! – радостно воскликнул мужчина. – Я боялся, что вы разбились!
– Кто Вы? Откуда Вы вообще о нас знаете? – спросил Сергей.
– Да, простите, что ничего не объяснил, – заикаясь, проговорил человек с экрана. – Я – профессор Антон Степанченко. Сейчас нахожусь в центральной башне штаба базы. Я видел, как приземлился ваш челнок. Видел, как вы обнаружили тело охранника. Видел, как вы бежали и как исчезли внутри поста охраны.
– Много Вы там у себя видели, уважаемый, – недоверчиво заметил Джим, прищурившись.
Сергей строго глянул на него, а затем обратился к новому знакомому:
– Меня зовут Сергей. Это Джим и Чи. Неужели центральная башня дает такой хороший обзор?
Степанченко, склонив голову набок, ответил:
– Это самое высокое здание на территории базы, но с такого расстояния почти ничего толком рассмотреть нельзя.
– Но нас Вы все-таки сумели разглядеть, – заметил Джим, прищурившись еще больше.
– Вы сказали, что это база? – спросил Чи. – Что за база?
Степанченко задумался.
– Исследовательская база, – ответил он после недолгих размышлений.
– Он что-то скрывает, – прошептал Джим, отвернувшись в сторону.
– Что здесь исследовалось? – спросил Сергей.
– Много чего, – протянул Степанченко.
– Твари? – спросил Джим. – Вы здесь исследовали этих тварей? Или создавали их?
Степанченко замолчал. Он глядел на Джима, сжав челюсти, не выглядя при этом, однако, разозленным или обиженным. Наконец, он начал медленно говорить:
– В некоторых колониях, расположенных очень далеко друг от друга, недавно стали обнаруживать новые, неизвестные доселе науке минералы…
– Они случайно не голубоватого цвета? – спросил Чи.
– Да, они… – удивился Степанченко. – А откуда вы знаете?
– Мы летим с Титана-2, – ответил Сергей. – И везем такие минералы на Землю.
Степанченко нахмурился.
– Это не очень хорошо, – сказал он.
– Почему? – спросил Джим.
– Я продолжу свой рассказ, – Степанченко откинулся в кресле, и теперь на нем можно было разглядеть необычный костюм. Он был оранжевым с черными элементами и даже при таких помехах было заметно, что сделан он не из обычных материалов. – Мы начали изучать эти минералы, чтобы понять, какую пользу они могут принести. В своих исследованиях мы зашли довольно далеко, изучили структуру минералов, но не нашли совершенно никаких особенных свойств. Кроме одного – при низких температурах минерал превращается в желеобразную субстанцию.
– Первый раз слышу, что твердое тело превращается в жидкость при низких температурах, – пожал плечами Сергей.
– Это еще не все, – Степанченко поднял палец. – При комнатной температуре вещество снова кристаллизировалось! А все, что находилось внутри него, оставалось там. Да к тому же сохраняло все свои свойства при последующем плавлении минерала!
– Даже живой организм? – удивленно спросил Чи.
– До эксперимента с мышами мы не дошли, – ответил Степанченко. – Но насекомых мы заточали в этих кристаллах. Даже через месяц при извлечении насекомые оставались живыми.
– Значит, минералы временно останавливают их жизнедеятельность?! – воскликнул Сергей.
– Это было первым важным открытием, связанным с минералами, – продолжил Степанченко. – Но не единственным. Еще более интересное открытие мы сделали, когда исследовали изначальное содержимое этих минералов.
– То, что было заключено в них давным-давно, – уточнил Чи.
– Именно! – Степанченко кивнул. – И оказалось, что минералы содержат в себе что-то, похожее на бактерии. Они существовали на этой планете тысячелетия назад.
– Внеземная жизнь! – воскликнул Джим.
– Эти микроорганизмы обитали здесь до тех пор, пока температура планеты не возросла, – Степанченко сделал жест рукой, показывая, насколько возросла температура. – Тепло, привычное для нас, погубило всю жизнь на планете, превратив жидкость в кристаллы и заключив жизнь внутри них.
– А здесь сейчас действительно очень тепло, – неуместно заметил Джим.
– Любой живой организм постепенно может приспособиться к окружающей его среде, – сказал Чи, задумчиво теребя свою бороду-косичку.
– Если только условия на планете не поменялись слишком быстро, – предположил Сергей.
– То есть, невероятно быстро, – добавил Чи. – Значит, это произошло вследствие чего-то нехорошего.
– Мы тоже пришли к тем же выводам, – Степанченко снова кивнул. – Хотя и не смогли понять, что привело к таким последствиям. Но это довольно быстро перестало нас интересовать, потому что в процессе изучения этих микроорганизмов мы сделали величайшее открытие за последнюю сотню лет. Его случайно совершил один неопытный сотрудник, вылив жидкость, в которой находились эти организмы, в горшок с комнатным растением, которое давно уже завяло. После взаимодействия с этими микроорганизмами растение вновь ожило. Возобновились все его жизненные функции.
– Рискну предположить, что было решено опробовать это на людях, – сказал Чи.
– Кажется, я начинаю понимать, что это были за твари, – воскликнул Джим.
Степанченко поднял руку, прося тишины.
– Вскоре мы опробовали готовое вещество на животных, – продолжил он. – Результат превзошел все ожидания. Мыши переставали болеть. Ну, те, которые были чем-нибудь больны. Более того, после этого они становились невосприимчивы ко всем заболеваниям. Мы пытались заразить их чумой, оспой, СПИДом и даже вводили в их тела различных паразитов. Но все вирусы и паразиты погибали, не успевая вызвать даже симптомов.
– Не может быть! – Сергей даже раскрыл рот от удивления.
– Мы вводили вещество мышам внутривенно, – Степанченко замолчал на некоторое время. – Через несколько месяцев мы стали вводить это вещество подопытным людям.
– Людям? – переспросил Чи. – Я не удивлен.
– Я тоже, – сказал Джим.
– Как вы могли так скоро начать экспериментировать на людях? – Сергей развел руками.
– Это теперь мы знаем,