Вдруг, за спиной послышался низкий мужской голос, от которого по спине прошёлся холодный пот:
— Аманда, иди за мной, — я резко обернулась и увидела в пяти шагах от себя нашего школьного психолога. Пришлось послушно последовать за ним, параллельно предчувствуя неприятность. Всем моим телом овладел жар и самый, что есть настоящий ужас. В коридоре так было тихо, что, наверное, даже мистер Мартин услышал учащенное биение моего сердца. Это нормально, ведь я боюсь психологов и тщательно избегаю их. Нельзя, чтобы кто-то узнал о моей проблеме, нельзя.
Мы вошли в светлый кабинет. На стенках висели рисунки и грамоты почета. Мистер Мартин усадил меня в кожаное кресло на колесиках и сам сел за своё место. Я оглядываюсь. Впервые нахожусь в его кабинете. Комната небольшая, но уютная. Слева от меня находится диван такого же материала, что и кресло. Стол сделал из светлого дерева, на нем много бумажек, различных книг, подсвечник и фоторамка. Если полюбопытничать и немного наклониться вправо, то можно заметить какое-то изображение, но я не стала. Мне было сейчас не до этого. Мужчина надел на свой нос коричневую оправу очков и сложил руки на тумбочку. Вот и момент истины, от которой хочется бежать прочь. От волнения мой живот скрутило, потому выражение лица стало более кислым, чем прежде.
— Ты, наверное, думаешь, зачем я тебя позвал? — начал было психолог. Я кивнула, после чего мои глаза забегали в страхе, что тот все знает. Не может быть! Мужчина аккуратно достал из белой стопки две бумажки, а затем положил их передо мной. — Что это? — продолжает мистер Мартин.
Я присмотрелась и узнала тест, который мы недавно писали. Тест по психологии. Помню мне тогда приходилось внимательно перечитывать вопросы, чтобы не просчитаться и ответить верно. Так, сейчас я чувствую себя ещё хуже.
— Это тест, — ответила я, как можно спокойнее. Перевожу туманный взгляд рамку с очередной грамотой и в отражении вижу своё побледневшее лицо. Господи, словно мертвец.
— Верно, но это уже тест с результатами, — мистер Мартин подвинул листок ко мне ближе, — это твой, а это другого ученика. Посмотри внимательно, тебя ничего не смущает?
Я взяла в руки листок с записями и пристально вгляделась в него. Мой результат имел тридцать пять баллов, а в другом было девяносто семь. Боже, нет-нет-нет-нет…
— Я не понимаю, что вы хотите этим сказать.
Мартин вздохнул и убрал листовки.
— Ты набрала меньше всех баллов по тесту. Если ты была внимательна, то наверняка заметила провокационные вопросы, я не ошибаюсь? Каждый вопрос и ответ имеет свой подтекст, который мы, психологи и психотерапевты, позже выявляем.
— Ясно, — мои пальцы железной хваткой вцепились за серую толстовку. В висках начало барабанить. Только не это! Только не то, о чем я думаю, умоляю…
— Аманда, это тест на психическое состояние человека, и у тебя оно нестабильно.
По спине прошёлся холодный пот, а сердце начало биться быстрее. Он знает… Знает!!!
— Я…
— Я должен сообщить об этом твоим родителям, ты понимаешь? Нельзя запускать психику, это опасно, Аманда! — строго проговорил он. — У меня есть хорошие знакомые, я направлю тебя к ним и мы решим все проблемы.
Боже! Он расскажет все родителям! Я готова упасть и заплакать. Вот и все, конец моей тайне! Сердце содрогнулось.
— Мистер Мартин, в этом нет необходимости, то есть… — главное быть убедительней. — Они и так все знают. Мы уже посещаем специальный центр, уже начался курс лечения.
— Курс лечения? — недоверчиво переспросил мужчина и поднял одну бровь. — Если так, то вы должны были поставить меня, школьного психолога, в известность. Я бы направил вас…
Он не успел договорить, как я, с натянутой улыбкой, перебиваю:
— Сэр, мои родители и я не хотели бы распространять об этом.
Надеюсь, я прозрачно ему намекнула.
— Аманда, я давал клятву Гиппократа, никто бы не узнал о твоей проблемы, — «о твоей проблеме» пульсирует в голове, — в любом случае, если не сложно, могли бы твои родители навестить мой кабинет? Мы все обсудим.
Боже, нет-нет! Только не это… Я сжимаю кулак и пытаюсь произнести хоть слово, но что-то мне мешает — страх. Легонько кивнув, перевожу дыхание.
— Конечно, но… просто они сейчас очень заняты, как будет свободное окно, мы сразу придём.
Психолог откинулся на спинку своего стула и осмотрел мой внешний вид, который был простой ужасным. Мне будто довелось со своими мертвыми предками поговорить, иначе как объяснить эту белизну на щеках.
— Хорошо, но лучше не затягивать. Если обнаружится что-то серьёзное, я попрошу директора перевести тебя на домашнее обучение, ты же против?
Черт, это, наверное, единственный плюс шизофрении. Хотя бы не буду видеть рожи двуличных людей. Но что-то все равно мне не давало покоя… Я не могла успокоиться: ладошки стали потными и холодами, как лёд, сердце все ещё скулит, лицо бледное. Но опять же, мне не даны силы это контролировать.
— Не против, но не думаю, что у меня что-то серьёзно, — сказала я, и на лице мужчина озарилась одобрительная улыбка.
Мистер Мартин открыл свой шкафчик и немедленно достал визитку, протягивая её мне. Визитка… Значит он хочет, чтобы мои родители ему позвонили. Черт!
— Передай это маме и папе. Пусть позвонят, если это не составит проблем.
Встаю с кожаного кресла, периодически кивая на его слова, когда в мыслях все спутано. Ничего не могу уловить, вся его речь сквозь пальцы проходит.
— Хорошо, мне можно идти? — психолог кивнул, после чего я направилась к белой двери. Чем быстрее свалю из этого кабинета, тем скорее окажусь в безопасности. Потерпи ещё секунду, Аманда! Будь сильной!
— Аманда, — окликнул моё имя Мартин, и я обернулась, успев схватиться рукой за дверную ручку, — если тебе захочется поговорить, я всегда здесь.
Мило с его стороны, но он последний человек в списке, с кем бы мне хотелось обсудить свои проблемы. Натянув неправдоподобную улыбку, киваю:
— Спасибо. До свидания.
Я вышла из кабинета и побежала в уборную. Все тело сразу начало гореть. Меня охватил какой-то приступ, от которого невозможно дышать. Черт подери, меня почти раскололи! Нет, не верю! Слезы начали стекать с глазниц. Мне так страшно, что родители узнают правду, а ещё страшнее оказаться в психушке. Но я им ни в коем случае не скажу, нельзя. Снова проснулась мука, которая показывала себя через пульсирующую боль в голове, отливаясь на ноющее сердце. Звон голосов начал увеличиваться, они все слали кричать! Я не могу разобрать, что они говорят, что им нужно. Не понимаю, где мои мысли и где мысли внутреннего психа. Боже… Это правда. Я действительно больна.
====== Глава 2. ======
Еще