Читать «Курсант. Назад в СССР 9»

Год спустя, Москва, июнь 1986-го

Подмосковный дачный поселок на Рублево-Успенском шоссе дышал свежестью после летнего дождика. Здесь пока еще не обосновались олигархи и депутаты, хотя некоторые дачки не уступали по фешенебельности коттеджам будущего. Строились, однако, они на государственные деньги и выдавались партийцам, артистам, выдающимся спортсменам и прочим деятелям искусства.

Моя «Волга» остановилась возле неприметного домика, который резко контрастировал с солидными строениями-соседями.

– Хозяева! – я заглянул во двор через низкий заборчик. – Есть кто дома?

На огороде ковырялась средних лет женщина с узлом волос на макушке, увидев меня, он вытерла руки о передник:

– Андрей! Это ты?

– Он самый, – я распахнул калитку и вошел. – Привет, Лен, а где муж?

– Привет! Давно тебя не видела. Со свадьбы еще своей, наверное. Никита на речке, рыбу удит. Должен уже вернуться. Утренний клев дано прошел, вот сама жду. Да ты проходи в дом. Что встал, как не родной? Чаю будешь? Или что поплотнее? Картошечку на сале пожарю. Я мигом! С зеленым лучком и укропчиком. Вскуснотища!

– Спасибо, Лен, я тороплюсь. А вот мужа мне твоего надо повидать. Где там эта речка или пруд?

– Ну вот, только появился, сразу – тороплюсь. Да я ж откуда знаю его места рыбные?

– И много рыбы приносит? – поинтересовался я новым увлечением своего бывшего шефа.

– Да какая там рыба? Так, трех пескарей притащит для кота. Ты бы чаще к нам заглядывал, Андрей, а то Никита последнее время хмурый какой-то ходит. Видно, что по работе скучает.

– Я вот как раз по этому поводу и пришел.

Тут Лена уперла руки в бока и резко сдунула со лба выбившуюся прядь:

– Только не говори, что будешь убеждать его на службу вернуться. Не пущу!

– Эх, Ленок… Рожденный волком рыбу удить не должен. Не клеится у нас работа без любимого шефа.

– Так ты же сейчас руководишь межведомственной группой? Как так – не клеится?

– Формально я, а на бумаге – нет. Следователь всегда старший. Отказался я от должности следака, не мое это, в кабинете бумаги подбивать, мне простор нужен. Дали нам следователя, толкового, вроде, но все не то. Нет в нем жилки сыщика, как у Никиты Егоровича. Дела клепает он грамотно и в срок, и даже версии следственные сносные строит, вот только группа теперь наша, чувствую ослабла… Без муженька твоего. Авторитета, наверное, не хватает.

Но задобрить супругу Горохова комплиментами не удалось. Она только грознее нахмурилась.

– Никита только два месяца как спать нормально стал, – всплеснула руками хозяйка, – просыпался раньше и бормотал какую-то чушь про следственные действия, запросы и обыски. А ты его опять хочешь в этот дурдом засунуть? Ну уж дудки!

Я постарался не ухмыляться, услышав такие интимные детали про Никиту Егоровича. Я тоже мог проснуться, сжимая руку – будто держал в ней пистолет и уже готов нажать на спуск. Правда, мне всегда казалось, что в этом нет ничего такого.

– Ну ты же сама в погонах, Лен. В канцелярии работаешь, столько людей через тебя проходит, все видишь, все понимаешь.

– Потому и против, что все понимаю. Мне до пенсии еще пахать и пахать, а Никита свое отработал. Сполна долг Родине отдал. Все, баста. Пусть теперь Родина ему воздает.

– Не может Родина без него, ты уж прости… – улыбнулся я. – Да и мы, признаться, не можем. Ну, так что? Чай будет?

Возмущение Лены было праведным и бурным, но не погонит же она меня со двора. Впрочем, убедиться в этом я не успел, потому что сзади скрипнула калитка.

– Андрей Григорьевич! Ты ли это? – Горохов стоял в резиновых сапогах, в белой кепке, с бамбуковой удочкой и бидоном. На сияющем лице – недельная щетина.

Никогда не видел его небритым. Всегда холенной физиономией сверкал, а тут в мужика-дачника обратился. При взгляде на него во мне зародились сомнения, но бросать задуманное так уж сразу я не привык.

– Никита Егорович! – я повернулся и поспешил навстречу к бывшему шефу. – А женитьба вам, смотрю, на пользу пошла. Живот отъели и щеки солиднее стали.

– Так это я курить бросил, – Горохов поставил свои хохоряшки на землю и заключил в объятия, похлопал по спине. – Ну как вы там? Рассказывай. Когда майора получишь? В квартире-то новой обжился?

– Никита, – запричитала его супруга. – Представляешь, Андрей тебя пришел обратно на работу звать. Я уже сказала ему, что ты не согласен. Тебе ведь хорошо со мной? Правда? Зачем тебе эта нервотрепка. У тебя давление.

– На работу? Меня? – Никита Егорович запнулся о бывалого вида бидон, который поставил под ногами.

Тот опрокинулся на землю, и из него вывалилась горсть неказистых рыбешек. Они били по земле хвостами и шевелили жабрами.

– Да какая мне работа? – пожал плечами отставной следователь. – У меня огород, рыбалка. Я вот яму под новый туалет выкопал. Осенью абрикосы посажу. И поливать тут надо почти каждый день. Жаркое нынче лето…

– Вот и я говорю, Никита, ты свое отслужил, теперь ради себя пожить надо.

– Да я ж не настаиваю, – хитро улыбнулся я, уловив грусть в глазах Никиты Егоровича. – Мое дело – предложить. Просто новый следователь у нас – знаете, не чета вам. Сложные дела не тянет. Как статист больше работает. Допрос зафиксировать, постановление на обыск выписать – это он, конечно, мастак. Мужик добросовестный, но для ловли маньяков – тут другой навык нужен. Чуйка профессиональная и стержень внутренний. И мышление другое, не закоснелое…

– Маньяков? – в глазах молодого пенсионера проскользнул огонек азарта, будто бывалой гончей сказали про намечающуюся охоту. – Каких маньяков?

Никита Егорович спешно скидал рыбех обратно в бидон и вопрошающе на меня уставился.

– Да разных… За этот год мы двоих поймали. Но они простенькие были. Один каннибал даже, представляете? Засолки из человечины делал.

– Господи, – охнула с порога уже почти вернувшая в дом Лена. – Что за жуть.

Я понимающе кивнул и продолжил:

– Оба они без особого «творчества» к делу подходили. С ними проблем не вышло. А вот который новый, в Михайловске объявился. Тот совсем зверь. Чувствую, тяжко нам с ним придется. Улик нет, свидетелей тоже. Осторожный, гад.

– Сколько трупов? Кто жертвы? Какой способ убийства? – закидал меня вопросами Горохов, потирая руки.

Казалось, сейчас он достанет свой старый истрепанный командировками блокнот и будет все записывать, а затем раздаст всем указания и закончит «планерку» своей коронной фразой: «За работу, товарищи».

– Да что я все о работе и о работе? – развел я руками. – Вы уже далеки от этого, расскажите лучше про абрикосы. Думаете, они здесь приживутся?

– Да черт с ними, с абрикосами, – Горохов сунул руку в карман, будто искал пачку сигарет.

Опомнился и махнул рукой:

– Рассказывай уже, Андрей Григорьевич, про убийства. Может, подскажу чего… Так сказать, помогу дистанционно.

– Да не хочется вас нагружать на отдыхе, – прищурился я. – Да и Елена