Читать «Стеклянные дома»

Louise Penny

GLASS HOUSES

Copyright © 2017 by Three Pines Creations, Inc.

© Г. А. Крылов, перевод, 2019

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2019

Издательство АЗБУКА®

ЛУИЗА ПЕННИ – канадская писательница, автор серии детективов об Армане Гамаше, старшем инспекторе отдела убийств полиции Квебека. Уже первое ее произведение, «Убийственно тихая жизнь», завоевало несколько престижных премий в области детективной литературы, в том числе премию «John Creasy New Bloody Dagger».

Каждый последующий ее роман мгновенно становился бестселлером. Пенни – первый автор, пять раз получивший премию «Agatha Award».

Эта история является идеальным напоминанием о темной стороне человеческой природы…

Криминальным романам Луизы Пенни присущи интеллектуальность и стиль.

Вы не найдете деревню Три Сосны на карте… хотя Луиза Пенни сделала и саму деревню, и ее жителей столь реальными, что вам захочется непременно отыскать ее.

Читать романы Луизы Пенни – редкостное удовольствие.

Изобретательно и неожиданно.

Потрясающе. Пенни, как настоящий виртуоз, исполняет сложные вариации на тему ключа к разгадке, спрятанного на самом видном месте.

Убийство, обаятельный детектив и пугающая атмосфера – впечатляет!

– Назовите, пожалуйста, ваше имя.

– Арман Гамаш.

– И вы – глава Квебекской полиции?

– Oui, я старший суперинтендант.

Гамаш сидел выпрямившись на деревянном сиденье. В это июльское утро стояла невыносимая жара. На верхней губе у него выступил пот, а часы показывали всего десять. День только начинался.

Свидетельское кресло не относилось к числу его любимых мест в мире. И уж совершенно точно он не любил свидетельствовать против другого человеческого существа. Всего несколько раз за свою карьеру он получил удовлетворение, даже удовольствие от дачи показаний, но сейчас был не тот случай.

Сидя на неудобном жестком сиденье, под присягой, Арман Гамаш признался себе, что хотя он верит в закон и всю жизнь служил закону, но на самом деле должен отвечать только перед своей совестью.

А она зарекомендовала себя весьма суровым судьей.

– Насколько я понимаю, вы лично арестовали обвиняемое лицо.

– Да.

– Это ведь необычно для старшего суперинтенданта – производить арест?

– Как вам известно, я лишь недавно вступил в должность. Для меня все необычно. Однако в данном конкретном случае я не мог не участвовать.

Главный прокурор улыбнулся. Он стоял спиной к залу и скамье присяжных, так что никто не видел его улыбку. Кроме судьи, которая почти ничего не упускала.

И то, что она увидела, отнюдь не было приятной улыбкой. Скорее ухмылкой. Это удивило судью Корриво, ведь главный прокурор и старший суперинтендант определенно выступали на одной стороне.

Впрочем, это вовсе не означало, что они должны уважать или любить друг друга. Судья Корриво и сама не уважала некоторых своих коллег, хотя вряд ли когда-нибудь смотрела на них с таким вот выражением.

Пока она оценивала свидетеля и прокурора, Гамаш оценивал ее. Пытался понять, о чем она думает.

От того, кому из судей достанется то или иное дело, зависит его исход. А исход дела, которое вела судья Корриво, имел критическое значение. Речь шла не просто о толковании закона, а об атмосфере в зале заседания суда. Насколько строгой она будет? Какое пространство для маневра будет позволено?

Внимательна ли судья? Не устала ли? Не отбывает ли время до звонка? А иногда не столько отбывает, сколько убивает.

Но не судья Корриво.

Морин Корриво стала судьей недавно. Гамаш знал, что это ее первое дело об убийстве. Он ей сочувствовал. Она даже не подозревала, что вытянула несчастливый билет. Что еще немного – и на нее обрушится целая гора неприятностей.

Женщина средних лет, она не скрывала седину в волосах. Возможно, воспринимала это как знак компетентности и зрелости. А может, ей больше не требовалось производить впечатление. Она была опытным юристом, одним из партнеров монреальской адвокатской фирмы. Когда-то она была блондинкой. До того, как поднялась по карьерной лестнице. Надела шелк, как говорят в Британии.[1]

Забавно, но это немного напоминало рассказы парашютистов о прыжках с самолета.

Судья Корриво снова посмотрела на Гамаша. Проницательный взгляд. Умный. Однако Гамаш хотел бы понять, что она видит на самом деле. И что упускает.

Судья Корриво казалась непринужденной. Но это ничего не значило. Возможно, посмотрев сейчас на Гамаша, многие тоже сказали бы, что он чувствует себя раскованно.

Он оглядел переполненный зал судебных заседаний во Дворце правосудия в Старом Монреале. Большинство из тех, кто мог бы присутствовать здесь, предпочли остаться дома. Некоторые, вроде Мирны, Клары и Рейн-Мари, подлежали вызову в качестве свидетелей и не хотели приходить до того дня, когда им придется это сделать. Другие жители деревни – Оливье, Габри, Рут – просто не хотели покидать Три Сосны и тащиться в душный город, чтобы воскрешать трагедию.

Однако Жан Ги Бовуар, заместитель Гамаша, присутствовал на слушаниях, так же как и старший инспектор Изабель Лакост, глава отдела по расследованию убийств.

Вскоре наступит их очередь давать свидетельские показания. А может быть, подумал Гамаш, до этого и не дойдет.

Он снова посмотрел на главного прокурора Барри Залмановица. Но по пути его взгляд скользнул по судье Корриво. К его огорчению, она наклонила голову, чуть-чуть наклонила. И прищурилась, тоже чуть-чуть.

Что она заметила в его глазах? Неужели начинающая судья увидела то, что он пытается скрыть? Отчаянно пытается?

Впрочем, если она и увидела что-то, то наверняка истолкует это неправильно. Подумает, что он не уверен в вине подсудимого.

Но у Армана Гамаша на сей счет сомнений не было. Он точно знал, кто убийца. Он просто опасался, что случится какая-нибудь неожиданность. И необыкновенно хитроумный преступник выйдет на свободу.

Главный прокурор неторопливо направился к своему столу, надел очки и внимательно – кто-то даже сказал бы «театрально» – прочитал какую-то бумажку.

Может, на ней ничего и не написано, подумал Гамаш. Или это список покупок. Почти наверняка бутафория. Облачко дыма. Осколок зеркала.

Суд, как и месса, имел сходство с театральным представлением. Гамаш почти ощущал запах ладана и слышал маленький дребезжащий колокол.

Присяжные, еще не разомлевшие от жары, следили за каждым шагом опытного прокурора. Что от них и требовалось. Но не он задавал тон разыгрывавшейся драме. Эта роль была отдана кому-то находящемуся за сценой, кому-то, кто почти наверняка не произнесет ни слова.

Прокурор снял очки, и Гамаш услышал тихое шуршание шелковой мантии – так судья Корриво выражала свое почти нескрываемое нетерпение. Присяжные вполне могли повестись на уловки прокурора, но судья – нет. Да и присяжные вскоре сообразят, что к чему. Они слишком умны для этого.

– Насколько я понимаю, обвиняемое лицо призналось в совершении преступления, верно? – спросил прокурор, глядя поверх очков в профессорской манере, совершенно не действующей на главу Квебекской полиции.

– Да, признание есть.

– Полученное на допросе, старший