В след ему лишь донесся глубокий вздох Привратника, снова вернувшегося к облику древнего старца. Впереди предстояла тяжелая работа.

  ***

   Послушный конь шел мягко, почти неощутимо... Не спавший всю ночь король Антарес тихо дремал в седле, пока его десятитысячная армия ветеранов медленно, но верно пересекала извилистые холмы Рудного Кряжа. Богатая металлами гористая местность была отвоевана Антаресом у гномов, поэтому каждому воину здешние тропинки были знакомы и без лишнего вмешательства командования.

   В поход повелитель Лунного Королевства взял только самых опытных и преданных ему лично бойцов. Эти люди были с ним еще с самого начала междоусобных войн, когда понятие родной страны было весьма расплывчато и туманно. Символом правды в те времена являлся их вождь, за которого они шли умирать тогда и были готовы сделать это и сейчас. Спустя десяток лет в ряды армии восставшего из пепла государства влилось много молодежи, независимой сердцем и пылкой кровью... Для них свой край и свои друзья были намного ближе загадочной фигуры короля, поэтому такой армией можно только защищаться, но не завоевывать... Небесные Врата...

   На эту отчаянную авантюру властный и безудержный Антарес решился в тот миг, когда, вернувшись из дальнего восточного похода, он обнаружил свою возлюбленную при смерти. Молодая красивая девушка зачахла за какие-то полгода, будучи, по словам ученых мужей, зараженной странной болезнью... Король истратил полказны, надеясь вернуть любимую к жизни, но все оказалось тщетно... Она умерла у него на руках, оставив еще теплый след последнего поцелуя. Потеряв разум от горя, Антарес молился в церквях днями и ночами напролет, но не был услышан высшими силами... После похорон, вместе с угасшим счастьем умерла и его душа. Назначив регента, он больше не колебался и, открыв заветный ларец с Лунным Камнем, поставил Привратника перед фактом. Конечно, прикинувшийся стариком архангел мог бы стереть короля в порошок, но некогда род Лунных Королей сделал для Него слишком большое одолжение, которое рано или поздно пришлось бы возвращать. И однажды этот час настал.

  Привратник стоял молча, расправив свои сияющие белоснежным светом крылья... Его глубокие ясные глаза спокойно взирали на разверзшийся провал Портала, заключенного в черную, изрезанную непонятными рунами забытого языка каменную арку.

   - Ты никогда не думал, - вдруг молвил архангел, обратившись к стоявшему рядом королю, который, скривившись, недоверчиво разглядывал переливающуюся разными цветами дверь в иной мир, - почему воинственный род людской все же решил повиноваться высшим силам, а не воевать с ними?

   - Потому что он был обманут... Твой бог устрашился нашего гнева и отравил наши сердца едкой ложью, - голос короля звенел словно металл. - А теперь мы покажем ему, какова на вкус наша ярость!

   Архангел не ответил...Лишь нервно дернул крыльями.

   - Что нас будет ждать за границей этой двери, кроме опасности? - запрыгнув на своего боевого коня, спросил Антарес.

   - Ваша судьба... - ответил Привратник и, развернувшись спиной, медленно последовал к своей укромной пещере, на ходу превращаясь обратно в человека, старого и дряхлого.

   Король лишь хмыкнул тому в след и, развернув скакуна, осмотрел свою стальную армию, застывшую в ожидании на склоне холма. Суровые лица закаленных в десятках схваток воинов выражали лишь непробиваемое спокойствие и полную готовность.

   - Мы идем воевать с Небесами... Кто не желает - может выйти из строя, я пойму, - обратился Антарес к своим людям.

   Никто не шелохнулся. Впрочем, это было понятно. Что им искать на пути назад? Никакого ремесла, кроме войны они не знали, а после того, как Лунное Королевство раскинулось на всем севере Лаурона и подчинило себе почти все страны и племена запада и юга, войны кончились. Мирная жизнь больше никогда не вернется в их души, а спокойствие насущной жизни заживо загноит их пустотой и скукой.

   - Тогда за мной, мои воины! Любой бы повелитель отдал все золото за таких солдат, как вы! - воскликнул Антарес и дернул поводья, направив своего коня в поток затягивающей силы Портала, чувствуя, как в его сознании всплывают дарящие надежду воспоминания...

  ***

   Мягкий луч солнца, пробившийся сквозь небольшую щелку между двумя гардинами, закрывавшими собой большое окно в королевских покоях, осторожно коснулся бокала красного вина, забытого на мраморном столике, стоявшем близко к кровати. Брызнувший в стороны нежно-розовый отсвет коснулся половинки молочного шоколада, опасно свесившегося с края стола, и, скользнув по наброшенным в кучу вещам, разлился целым озером на обнаженной груди мирно спящей девушки, заключенной в крепкие объятия двухметрового гиганта. Его некрасивое, рябое лицо со шрамом последний миг хранило спокойствие, а затем сон схлынул с него, и глаза резко открылись. Улыбнувшись игре алых бликов на теле возлюбленной, Антарес осторожно убрал руки, стараясь не разбудить ее, и, медленно поднявшись, со вздохом оглядел беспорядок, творившийся в его покоях: пустые бутыли из-под аларийского красного, набросанные горой тарелки... Все следы прелюдии... А вот сдвинутые в сторону мягкие кресла, скинутые с них подушки и части одежды, причем некоторые - разорванные в клочья, - прямые доказательства бурной страсти...

   - Рано ты проснулся, - тихонько проворковала девушка, укутываясь в одеяло и посильнее вжимаясь в подушку.

   Король улыбнулся и, подстроившись к возлюбленной, нежно коснулся черных, как смоль, волос...

   - Привычка, - бросил он, заворожено играя локонами между пальцев. - Скажи, Инола, тебе хорошо с таким медведем как я?

   - Таким грубым и таким мягким одновременно? - лукаво улыбнулась она. - Порой все похоже на сказку...

   Антарес удовлетворенно кивнул и, взяв бокал вина со стола, сделал хороший глоток.

   - Ты знаешь, - проговорил он, смахнув каплю со своих жестких губ, - несмотря на то, что я не красавец, у меня было много женщин... Каких-то я брал силой, каких-то деньгами... Большинство пытались обвиться вокруг меня и впустить в мое сердце яд... Отравить меня своей напускной игрой страстных и преданных любовниц.

   - Мужчины слишком падки на красивую актерскую игру, - ехидно поддакнула Инола.

   - Ну да... Верно, однако, я раскусил всех и, как видишь, в моем ложе наконец-то воцарился порядок, - его рука осторожно скользнула вниз по ее нежной спине. - А вообще, знаешь... Это чувство трудно описать. Всякие бездарные менестрели, пытаясь выжать из ваших душ хотя бы грош, в поте лица стараются напыщенными фразами описать такое яркое и сочное, однако совершенно пустое, по сути, слово, как любовь... Мне порой просто хочется смеяться.

   Она повернулась к нему и, сладко улыбнувшись, прижалась к мощной груди.

   - Никогда бы не подумала, что такой большой и грозный мишка,