Моя угроза была слишком прозрачна, чтобы спутать ее с неудачной шуткой.
Да, кажется, я поняла, кто ставит нам палки в колеса. И, кажется, этот юноша реально не понял, кому пытается на место указать.
Мы не хотели сюда идти. Мы не хотели здесь учиться. Нас заставили подчиниться принятому закону, собрать свой небогатый скарб и притащить задницы в это поросшее мхом и пафосом место, где одни идиоты играют во властителей жизни, а другие идиоты играют в то, что подчиняются этим властителям жизни. Я никому подчиняться не собираюсь. А еще я очень не люблю, когда мне пытаются указать на дверь – особенно когда я не очень-то и хотела входить в само помещение.
Резко развернулась и, не сбавляя шага, громко спросила темноволосого:
– Так как там тебя зовут?..
– Леон, староста факультета некромантии.
– Кайра, староста факультета… – решила представиться я.
– Изгоев, – закончил Леон, с нескрываемым удовольствием «помогая» мне в определении.
Я отвернулась и про себя повторила его имя, чтобы не забыть. Итак, староста факультета некромантии, ты показал мне свое дружелюбие во всей красе. И появился ты не просто так – тебе было жизненно необходимо, чтобы я знала, кто поспособствовал повальному исчезновению всех нужных мне людей.
Вот только одного ты не учел, мерзкий челочник.
У изгоев свои законы.
Глава 2
Законы улицы
Путь обратно в Черную башню оказался не таким простым, как путь из нее. Без понятия, какой властью здесь обладает этот Леон, но все (и когда я говорю «все», я имею в виду абсолютно всех!) адепты, встреченные мной по дороге, решили высказать свое мнение по поводу меня, моего платья, моего присутствия на территории академии и моей темной биографии. Уж не знаю, кто им рассказал про то злосчастное нападение; вот уж воистину, даже не догадываюсь! А еще мне реально интересно, на что он надеялся?.. Что я разревусь и побегу вышибать себе мозги с горя о заговоренные ворота?..
В итоге двое парней, осмелев, подошли на опасно близкое расстояние и попытались схватить меня за руку, но я быстро отвадила придурков, выщелкнув из пальцев легкую искру. Сказать, что они были ошарашены, – это ничего не сказать. Вот я и не стала, а просто прибавила шагу и скрылась за живой оградой из растений, окружавшей Черную башню.
– Эй, малявка! – крикнула уже в дверях девушке, упорно делающей вид, что она – ни то ни се. – Ты же маг земли?
– Да, – пискнуло существо.
– Установи защиту с пропуском только для нас семерых. Сейчас! – прикрикнула, когда та с недоумением уставилась на меня.
Проход за моей спиной затянулся лианами, и с другой стороны ограды послышались приглушенные ругательства. Надо же! Аж до самой башни вели…
Я быстро вошла в холл и объявила во всю мощь легких:
– ОБЩИЙ СБОР!
Через десять минут, когда вся информация была донесена до моих новых сожителей, я сидела в гостиной, закинув ногу на ногу, и смотрела на однокурсничков, сложив руки на коленях в замок.
– И что ты предлагаешь? Пойти разбираться с ними? Со всеми?! Да нас съедят быстрее, чем мы успеем вякнуть, – процедила воровка.
– Подавятся, – сплюнул бугай.
– Но мы же не можем без еды, – пропел Пузачо, как я решила называть сына пекаря. Вот даже не знаю за что!
– А я боюсь здесь спать… с верхних этажей веет холодом… не простым холодом… – пропищала малявка.
– Тебе сколько лет? – поморщилась воровка.
– Шестнадцать, у меня замедленное развитие организма, – нахохлившись, ответила девчонка.
– У тебя вообще нет развития организма, – заметила воровка, не заботясь о чувствах этого существа.
– Ты тоже, знаешь, ни беса не женственная, – в ответ на это заметил бугай.
– Что ты сказал?! – Воровка мгновенно вытащила тонкое лезвие, которое уткнулось в шею парня быстрее, чем его хозяйка закончила свою фразу.
– Хватит! – рявкнула я. – Будем ругаться между собой – и сделаем этому челочнику самый большой подарок. Мы должны быть едины во мнении и должны стоять друг за друга стеной, иначе…
– Я не собираюсь ни за кого из вас стоять стеной! И выживу здесь и без вашей помощи, – ощетинилась воровка.
– Выживешь, – кивнула я. – А я предлагаю не выживание, а вполне себе комфортную жизнь в стенах этой академии.
– Брехня, мы никому здесь не нужны, – отмахнулась та, начиная мерить шагами гостиную.
– Ты права, не нужны. – Я развернулась в кресле, обводя взглядом всех присутствующих. – Но мы можем существовать на своих собственных, особенных правах…
Дождавшись, когда воровка, как и остальные однокурсники, посмотрит на меня, я закончила свою мысль:
– Этот пижон назвал нас изгоями, и он прав: нас затащили сюда насильно, и никаких подарков с небес – в том числе и доброго расположения остальных адептов – ждать не стоит, это факт. Но если для нас закрыты двери…
– Мы проберемся через окно, – медленно договорила воровка и нахмурилась: – Откуда ты знаешь девиз новичков гильдии воров?
– Я вообще много чего знаю, – ответила нехотя, решив, что и дальше таить свою осведомленность будет просто глупо. – Так что, если будете меня слушать…
– Слушать ту, что попала к законникам после нападения на известного лорда, члена кабинета министров, пожилого мужчину шестидесяти лет, отца большого семейства, блюстителя закона и борца за чистоту магии? – Шипение, раздавшееся со стороны братьев-наемников, вынудило меня встать с кресла.
– Не буду уточнять, откуда у вас такая подробная информация обо мне, – холодно сказала, глядя на опасную пару.
– Не стоит, – согласился один из братьев, и в его глазах мелькнул вертикальный зрачок.
Мелькнул и исчез – но этого хватило, чтобы понять…
– Тьма и мрак, да это ж полукровки от детей Хаоса! – вскочил бугай, мгновенно вооружаясь небольшой железной пикой, бывшей пару секунд назад частью ограждения камина.
– Полунаги, – не веря собственным глазам, произнесла я негромко. – Как это вообще возможно?..
– Все потомки детей той древней войны давно изведены. – Воровка тоже встала рядом с бугаем и вытащила свой стилет. – Как вы вообще появились на свет?!
– Раз появились, значит, на то есть причина, – прошипел первый брат.
К слову, они были почти неразличимы: серые лица, невнятного цвета глаза, серо-пепельные, словно покрытые пылью, волосы, худые тела и чуть сгорбленные спины.
– Как и на то, что вы здесь, – произнесла я не спеша. – Как долго вы можете говорить?
– Больше не можем, – оскалился полунаг и замолк.
Скорее всего – на целые сутки.
Это был один из главных минусов детей-полукровок: смесь с кровью Хаоса выходила неговорящей. Сильной физически или выносливой, но неговорящей, поскольку жители нижних миров не имели предрасположенности к речи. Только самая слабая помесь давала отпрыскам подобных союзов возможность говорить – и то недолго: на перестройку гортани уходила бо́льшая часть магических сил. Потому помесь с кровью Хаоса назвали дефектной и прекратили попытки вывода новых особей. После этого жители срединного мира стали ратовать за чистоту крови и изводить всех полукровок… Собственно, последствия тех жутких решений до сих пор доносятся до нас эхом – взять хоть высказывания бугая.
– Я предлагаю порешить эту парочку