Читать «Шах одноглазому королю»

«Фантастичнее вымысла» назвал Чак Паланик одну из своих книг. Можно по-разному относиться, как к нему самому, так и к его творчеству. Но в одном он безусловно прав. Реальная жизнь настолько удивительна своей непредсказуемостью, многообразием и увлекательностью сюжетов, что ни один из, наших с вами, вымыслов никогда не сможет с ней в этом сравниться. Не говоря уже о том, чтобы превзойти, окружающую нас, реальную действительность в ее, поистине, сверхъестественной нереальности. Может и не стоит пытаться?

Писатели-фантасты часто берут свои сюжеты из размышлений на тему: «А что было бы, если?» Я для себя вопрос сформулировал иначе: «А что, если было?»

Все события, описанные в книге, действительно случились. За исключением, разве что, операции «Stille Wasser», но и в том, что ее не было, я не могу быть уверен до конца.

Перенос сознания полковника Светлова в мозг лейтенанта Мальцева кажется невозможным лишь на первый взгляд. Если принять определение, сформулированное известным молекулярным биологом, биофизиком и нейробиологом Френсисом Криком, что сознание человека всего-навсего популяция нейронов под корой головного мозга, то их информацию можно передать в другой мозг на, практически, неограниченное расстояние. Это эмпирически доказали Джулио Руффини и Мигель Николелис. Причем абсолютно независимо друг от друга.

А возможно ли эту информацию передать сквозь время? Ответ Стивена Хокинга – да, но для этого нужны «кротовые норы». «Кротовая нора» – это гипотетическая топологическая особенность пространства-времени, представляющая собой в каждый момент времени «туннель» в пространстве. Эти области могут быть как связаны и помимо «кротовой норы», представляя собой области единого пространства, так и полностью разъединены, представляя собой отдельные пространства, связанные между собой только посредством «кротовой норы». Общая теория относительности допускает их существование. Наиболее вероятные кандидаты – крошечные черные дыры, которые то появляются, то исчезают

В частности, теория струн предполагает наличие 11 измерений. Помимо известных нам трех пространственных и одного временного есть еще семь, и, по мнению Хокинга, в одном из них вполне может обнаружиться обходной путь для путешествий во времени.

Проблема подобных путешествий лишь в гигантских затратах энергии для поддержания стабильности и размеров этих «кротовых нор». В, рассматриваемом в книге, случае необходимости громадных затрат нет. Профессор Минаев не отправляет сквозь время вещество. В 1941 год уходят лишь электрические импульсы. Занимаются ли действительно подобными разработками в закрытых военных НИИ? Я не знаю.

Институт «Аненербе» реально существовал. Был ли в нем отдел № 51? Никто точно не знает ни количества его отделов ни, чем конкретно, они занимались. Возможно документы о деятельности этой организации сейчас пылятся в архивах стран, бывших союзников по Антигитлеровской коалиции, и когда-нибудь будут рассекречены. А возможно и нет.

Существовала ли костяная комната Гиммлера? Существовала. Сохранились ее карандашные наброски, нарисованные теми немногими, кто в ней побывал. Где она располагалась и для чего была предназначена? Неизвестно.

Экспертно-аналитическое управление по необычным возможностям человека и особым видам вооружений, сокращенное – ЭАУ ГШ ВС РФ тоже вполне реальная организация, которая прекратила свою деятельность в 2003 году. А прекратила ли? Или же в/ч 10003 была попросту реорганизована и, на этот раз, полностью засекречена? Этого я тоже не знаю.

У одного из главных героев – доктора Вебера есть реальный прототип – доктор физических наук Александр Филиппович Вальтер. Он действительно был директором Научно-исследовательской лаборатории материалов (НИИ-34) и действительно был арестован 4 сентября 1941 года органами УНКВД по Ленинградской области. Мог ли он создать нечто подобное, описанному в книге? Не знаю. Зато точно знаю, что 8 октября 1941 года, несмотря на блокаду Ленинграда немцами, его решили этапировать в Томск.

Считается, что Вальтер умер на этапе. Точная дата смерти и место захоронения неизвестны.

Остальные главные, второстепенные и, даже, некоторые эпизодические персонажи, также имеют своих вполне реальных прототипов.

Одни из них действуют под своими фамилиями, другие нет.

По разным причинам.

Тем не менее должен вас предупредить, что все события, описанные в настоящей книге лишь плод воображения автора.

Любые совпадения героев настоящего произведения, с ныне живущими, либо жившими когда-либо прежде, людьми случайны.

Штаб-квартира «Аненербе»

Вилла Вурмбах

Берлин, ул. Пюклерштрассе 14

10 августа 1941 года

09 часов 30 минут

– Weber? Ist er Deutsch?1 – спросил меня рейхсфюрер и оторвавшись от фотографии, которую он до этого очень внимательно изучал несколько минут, посмотрел на меня.

Я часто слышал, что никому не удавалось выдержать взгляд Гиммлера. Мне это труда не составило. Рейхсфюрер вообще не произвел на меня особого впечатления. Среднего роста. Далеко не атлет. Гладко выбрит. Тоненькая ухоженная нить усов над губами, настолько бледными и тонкими, что казалось их вообще не было. Как и подбородка. Я где-то читал, что маленький подбородок является признаком отсутствия воли. Вряд ли тот, кто это написал, был знаком с Гиммлером лично.

Однако должен заметить всем, кто с ним встречался впервые, рейхсфюрер казался обычным человеком. Даже заурядным.

Шелленберг как-то сказал, что рейхсфюрер похож на школьного учителя. Действительно похож. Пенсне. Лицо неподвижно. Едва заметная улыбка в уголках рта. Слегка насмешливая и в то же время презрительная. Тонкие, бледные, почти женские, руки, покрытые голубоватой сетью прожилок, неподвижно лежат на столе.

Я чувствую себя школьником, не выучившим урок.

– Volksdeutsche. – ответил я и, хотя это не имело ровно никакого значения, зачем-то добавил. – Sein Vater war ein Senator beim Zar.2

Вебер из обрусевших немцев. Гиммлер ведь наверняка знает, что я тоже. И Розенберг также из России. Из Ревеля, если не ошибаюсь. В каком году Розенберг приехал в Германию? Не помню. В восемнадцатом? По-моему, да. Мы приехали в двадцать втором. Из Галлиполи. В 23-ем я уже стал студентом университета Гумбольдта.

Никогда не забуду отношения немцев к русским эмигрантам в те времена. Либкнехтовская «Die Rote Fahne» («Красное знамя» – газета германской компартии) тогда очень возмущалась присутствием в Германии «высланной из России контрреволюционной интеллигенции». «Как эти официальные связи с белогвардейцами согласуются с договором в Рапалло?» – спрашивали коммунисты на страницах этой вшивой газетенки. Неудивительно, что Пастернак, тогда вернулся в Россию. Собственно, Пастернак не русский. Он еврей. Впрочем, в двадцатые все эмигранты из России для немцев были русскими. Кроме нас.

Выручал язык, на котором мы говорили. Мои предки из Аугсбурга в Швабии. Дома мы часто общались на швабском диалекте немецкого языка. Этот диалект передавался от отцов к детям, как самая дорогая фамильная драгоценность. Он сохранился в семье, несмотря на то, что четыре поколения фон Тобелей, родились в Петербурге. Никто не мог отличить нас от местных. Кстати, Гиммлер ведь чистокровный баварец. Он родился в Мюнхене. А я кто?