Читать «Лето злых духов Убумэ»

Natsuhiko Kyōgoku THE SUMMER OF THE UBUME

Ubume no Natsu © 1998 Natsuhiko Kyogoku.

All rights reserved. First published in 1994 in Japan by Kodansha Ltd., Tokyo.

Publication rights for this Russian edition arranged through Kodansha Ltd., Tokyo

Иллюстрация на переплете Юлии Девятовой

© Григорян А.С., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Японские издательства традиционно рекламируют романы Нацухико Кёгоку как повествования о сверхъестественном, о чем свидетельствуют и обложки оригинальных изданий его книг, на которых изображены всевозможные обакэ или ёкаи – загадочные существа и призраки, густо населяющие японский фольклор. Так, убумэ – дух, предстающий в образе полуженщины-полуптицы в окровавленной одежде, обнимающей закутанного в пеленки младенца, – можно увидеть на обложке его дебютного романа «Лето убумэ», положившего начало серии «Ночное шествие сотни демонов» о детективе Акихико Тюдзэндзи по прозвищу Кёгокудо и его друге, писателе Тацуми Сэкигути. Серия включает в себя 12 романов и 6 сборников повестей и рассказов.

Роман «Лето убумэ» был опубликован в 1994 году. Неизвестный на тот момент начинающий автор принес рукопись в крупнейшее издательство «Коданся», и сразу после публикации книга стала бестселлером – ее успех привел к тому, что была учреждена новая литературная премия «Мефисто эуорд» для молодых авторов в жанрах мистического детектива, триллера и ужасов. Несмотря на эффект, производимый на японскую читающую публику каждым новым романом Нацухико Кёгоку, многочисленные теле- и киноадаптации, «Лето убумэ» регулярно переиздается, был адаптирован в виде манги и экранизирован и уже давно считается классикой японской литературы. Сегодня трудно представить себе другое произведение, которое оказало бы большее влияние на развитие как современного японского хоррора и мистики, так и хонкаку-детектива. Тем не менее сюжет его необычен даже для столь причудливых жанров.

1952 год. Послевоенная Япония. Череда странных и зловещих событий потрясает старинный род потомственных врачей Куондзи, со времен эпохи Мэйдзи (1868–1912) владеющий частной гинекологической клиникой. В Токио подобно пожару распространяются подогреваемые бульварной прессой слухи о том, что младшая дочь семьи, Кёко Куондзи, носит ребенка уже в течение 20 месяцев и никак не может разрешиться от бремени, а ее муж Макио бесследно исчез из запертой комнаты. Подозрения окружающих и страх за репутацию семьи окружают дом Куондзи непроницаемой стеной догадок и домыслов. Про них ползут разного рода слухи, один страшнее и фантастичнее другого: поговаривают, что в течение последних двенадцати лет из клиники пропали несколько новорожденных младенцев и в наказание за свои преступления семья Куондзи была проклята, а их младшая дочь забеременела младенцем-демоном. Члены семьи остаются в социальной изоляции без всякой надежды на помощь врачей или полиции – до тех пор, пока писатель Тацуми Сэкигути, подрабатывающий сочинением детективных историй и криминальной хроники для журналов, не уговаривает заняться этим делом своего друга, хозяина букинистического магазина, который одновременно является настоятелем небольшого синтоистского храма и чародеем-оммёдзи, владеющим техникой цукимоно-отоси – изгнания злых духов и снятия одержимостей. Здесь нужно заметить, что читателю, который отважится погрузиться в таинственный и жуткий мир романов Нацухико Кёгоку, придется привыкнуть к большому количеству снабженной пояснениями специфической религиозной и фольклорной терминологии, неотделимой от сюжетной канвы его историй. В оригинале тексты Кёгоку содержат множество устаревших и редких иероглифов, снабженных фонетическими подсказками – так называемой фуриганой, поскольку подобные знаки сложно читать даже самим японцам, а также ныне не использующихся грамматических конструкций и выражений, отчасти замедляющих чтение, но при этом точно передающих атмосферу времени.

Само чтение произведений Нацухико Кёгоку напоминает настоящее расследование, в котором можно выделить по крайней мере три основных направления. Первое – это классическое распутывание логических загадок: исчезновение человека из запертой комнаты, похищения младенцев, поиски ответа на главный вопрос всех детективных сюжетов: «Кто же убийца?» При этом оно не интересует самого детектива: для него цель состоит именно в проведении обряда цукимоно-отоси, избавлении людей от одержимости злыми духами, поселившимися в их душах, а обнаружение преступника и разгадка тайны становятся скорее побочным эффектом успешно проведенного обряда. Можно сказать, что для Кёгокудо одержимость – «проклятие», с которым человек вынужден жить многие годы, если не всю жизнь, – обычно сама по себе является достаточным наказанием за содеянное, не требующим вмешательства полиции и судебного приговора.

Второе направление расследования – значительно более необычное и связано именно с методом работы «детектива-экзорциста». В детективной литературе можно встретить немало сыщиков‐любителей, сыщиков‐книготорговцев и даже детективов‐священников, однако центральный персонаж романов Нацухико Кёгоку по праву занимает среди них свое особое место. Его метод можно коротко сформулировать в одной фразе, которую он неоднократно повторяет своему другу Тацуми Сэкигути: «В этом мире нет ничего странного, Сэкигути-кун». Под «странным» имеется в виду все в диапазоне от просто «необычного» до «сверхъестественного» и «потустороннего». Все это, по мнению Кёгокудо, имеет свое логическое обоснование, у всего есть причина, коренящаяся в самой обыденной и привычной повседневности, поэтому «когда бы и что бы ни происходило – в этом нет ничего удивительного, а когда ничего не происходит – это тоже естественно. Все происходит только так, как должно происходить». Кёгокудо, будучи священником, не верит в сверхъестественное и призраков, утверждая, что сверхъестественное настолько реально, насколько ему позволяет быть реальным человеческий разум, и лишь разум на свое усмотрение проводит не существующую в действительности границу между реальным и мистическим.

Казалось бы, исходя из этого, в романе «Лето убумэ» все должно происходить в точности так, как в старинном японском предании эпохи Эмпо (1673–1681) под названием «Случай появления чудовища угумэ в журавлином лесу», которое записано в книге «Сто историй о призраках из разных стран». В лесу неподалеку от Киото объявился оборотень, издававший по ночам зловещие крики, похожие на плач младенца. Среди горожан поползли слухи, будто бы в лесу поселилась угумэ (местное произнесение названия призрака), похищающая детей. Один храбрый самурай отправился ночью в лес, чтобы сразиться с ней, и, услышав крик и различив в ветвях силуэт чудовища, отрубил ему голову катаной. Когда тело было вынесено на свет, обнаружилось, что это была всего лишь большая ночная цапля.

Однако объяснение действующих в истории мистических сил, древних проклятий и одержимости злыми духами вовсе не напоминает «магические трюки с разоблачением», когда читателю сначала предлагается загадка, в которой на первый взгляд непременно должна быть задействована магия, а затем предъявляется простой и понятный механизм, исключающий вмешательство каких бы то ни было сил за пределами известных современной науке. Иными словами, это имеет не так много общего с дедуктивным методом Шерлока Холмса, производящим неизгладимое впечатление на доктора Ватсона, когда тот слышит лишь конечный вывод, оставаясь в неведении относительно всей предшествовавшей цепи логических рассуждений. В случае Кёгокудо область его расследования – и профессиональной деятельности как оммёдзи,