Двенадцать ведьм

- Элина! Боги! Элина! – голос мужской, обеспокоенный. Я в курсе, что я не Элина, но открыть глаза – сил нет, объяснять ему сейчас, что я не Элина – нет желания. Может, если просто лежать и молчать – он оставит меня в покое? – Всплеск воды. Кажется подплыл поближе. Ох, проклятье! Взял на руки, несет на сушу. Придется открывать глаза и подавать признаки жизни, а то с него станется – еще решит сделать мне искусственное дыхание. Открыла... о..., боги! Нет! За что? На меня с болью и, одновременно, c ужасом смотрел … любимчик моего отца – Ганимед! В том, что это именно Ганимед – я не сомневалась. Афина считала, что врагов нужно знать в лицо и у меня фотографическая память. Ошибки нет, не с моим «счастьем».